— С самого начала был в шоке, что моя дочь, как кошка запала на взрослого мужика. Знал! Знал, что ничем хорошим это не закончится. Но я же верил в свою разумную девочку. Она же никогда не подводила. Нина всегда думала головой, прежде, чем что-то сделать. Из безвыходных, на первый взгляд, ситуаций выходила виртуозно и гордо. Каков результат всех наших совместных трудов? Провал. Разом перечеркнула многолетние усилия из-за женатого мужика. Кажется, я поседел за ночь.
— Он разведен, — произнесла одними губами.
— Тебя это волнует сейчас? Тогда разочарую, ошибаешься. У него семья в Москве, — злобно хохотал отец.
— Как скажешь, — не поверила.
— Паспорт его показать?
— Не надо.
— Конечно, ты же фанатка теперь. Веришь только своему кумиру. А тот и рад стараться. Гадит тебе в уши.
— Папа, прости, но причем вообще Вадим?
— Об устроенной тобой потасовке я даже думать не могу. Это выше моих сил. Настолько сильно ты разочаровала меня.
— Знаешь, взаимно. Во всем есть и твоя вина. Если бы не путался с легкодоступными девицами у меня на глазах, ничего бы не было.
Еле увернулась от брошенной в ее сторону деревянной пепельницы. Поздно поняла: безропотное молчание — самый безопасный выход. Кивать, соглашаться и виновато всхлипывать. Можно еще на колени пасть для драматизма, сцепив руки и умоляя о милости отцовской. Передернуло. С вызовом взглянула на папу. Страх рассеялся. Решительно приготовилась дать бой.
— У меня нет другого выхода. Я должен тебя спасти. Хотела пробиваться дальше самостоятельно? Хорошо. Завтра улетаешь в Судак к бабушке Тамаре. Будешь зарабатывать себе на жизнь, работая на меня удаленно. Насколько едешь, не знаю пока. Может, до ноября, а может, и на год. Время покажет. Закрой за собой дверь. Разговор исчерпан.
Добежав до своей комнаты, схватила телефон. Вадим спасет. Он точно не допустит ссылки и расставания. В конце концов, он влиятельнее отца. Любимый решит проблему. Заберет к себе, они уедут. Совсем скоро придет конец отцовской диктатуре. Она будет далеко, а папа просить будет вернуться. Но не дождется ее возвращения. Нина не простит. Папа виноват перед ней, а сам ее же наказывает. Отталкивает, шпыняет, как ненужную болонку. Проблем ему от дочери много, видите ли. Изгнать решил. А в Москву отпускать не захотел — опасно, тяжело.
В ответ на вызов Вадиму — короткие гудки. Набирала снова и снова — бесполезно. Десятый вызов, двадцатый. И “абонент временно не доступен”.
Море 1.
“Дамы и господа, говорит командир корабля. Наш полет завершен. Мы прибыли в Симферополь. Температура за бортом составляет плюс тридцать четыре Градуса Цельсия. От имени всего экипажа благодарю за выбор нашей авиакомпании. Желаю хорошего дня!”
Наконец можно включить телефон. Может, Вадим звонил или писал. Ведь так и бывает: ждешь, когда человек выйдет на связь, а он звонит именно тогда, когда не можешь ответить. Классический закон подлости.
Нина уставилась на экран, забыв, что она в самолете. Все пассажиры уже вышли, стюардессы настороженно поглядывали на нее, перешептываясь. И правда, самое время покинуть салон. Надежды не оправдались. Никаких сигналов от любимого. Только Мила пожелала хорошего полета.
Пролистала переписку с подругой вверх. Сообщений в ней было непривычно мало.
Нина: “Мила, отец отправляет в Судак, к бабушке Тамаре. Надолго…”
Мила: “Да ты что? А он разозлился не на шутку”.
Нина: “Так да. В ярости. Наш разговор прошел ужасно. Сама чуть не сорвалась”.
Мила: “Этого стоило ожидать. Его терпение подошло к концу”.
Нина: “Как посмотреть. Я всего лишь мешаю ему. Не хочу уезжать!”
Мила: “Придется подчиниться. Иначе он испортит тебе жизнь. И ты потеряешь связь с семьей”.
Нина: “Не факт. У меня есть Вадим. Он меня заберет, когда вернется, все исправит”.
Молчание.
Нина: “Что-то случилось, Вадик не отвечает на звонки. Он до сих пор не в курсе моего отъезда. Я боюсь. За него и за себя, Мила”.
Ответа не пришло. Сдержанные реплики подруги говорили сами за себя. Она до сих пор обижалась за испорченный день рождения. Почему-то Мила решила, что случившийся на улице инцидент нарушил ее планы и очернил впечатления от вечера. Тоже винила Нину во всех грехах, не вникая в детали. Подруга даже не расспрашивала подробностей происшествия. Толком не говорили о нем. Самое главное — она не знала ничего про них с Вадимом. И пока что знать не хотела.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Нина всеми силами пыталась не расстраиваться. Мила отойдет, и они разрешат разногласия по-человечески. Вопрос времени. Тем более такие ссоры между ними уже вошли в привычку. Очень жаль, что возвращение из Москвы в родной город принесло столько проблем и конфликтов. Отношения с родными и близкими изменились. Каждый сам за себя, в первую очередь всех волновала своя шкура. Может, в этом есть и ее вина? Надо будет поразмыслить об этом на досуге.
Из аэропорта вышла в раскаленный воздух. Он сразу наполнил легкие, их неприятно сдавило, от непривычки дышалось тяжело. Голову пекло. Жажда сушила во рту. Кожу пригревало. Как выжить здесь столько времени? Ссылка, самая настоящая.
Вернулась обратно в прохладное помещение и вызвала такси. Ехать предстояло чуть больше часа. Хоть бы машина попалась с кондиционером. Иначе поедет, как счастливый пес, радостно высунув голову в окно.
Приехал молодой и резвый водитель. Лихо заходили в повороты, обгоняли нерасторопные автомобили. Мчались во всю прыть. Пару раз сердце замирало при очередном вираже. Таксист слишком круто лавировал по встречной полосе.
Мобильный продолжал безмолвствовать. Нина не выпускала его из рук. Ждала. Каждая секунда растянулась в вечность. Томительное неведение лишило покоя. Вадим пропал. Девушка боялась за любимого, но с вечера прекратила попытки дозвониться до него. Терпела. А услышать дорогой голос желала больше всего на свете. Он бы успокоил, поддержал, подбодрил и объяснил, что делать. Увы, ситуацию пришлось отпустить. Мучить себя бессмысленно. Нина выключила телефон и бросила в сумку.
Переключилась на пейзажи. Они завораживали. Горы, покрытые лесом, поселки, серпантины дорог. Чужая, но очаровательная жизнь бурлила вокруг, утягивая за собой. Нине начинал нравиться новый мир, хотелось задержаться и освоиться. А к жаре она сможет привыкнуть.
За очередным поворотом, экстремально пройденным автолюбителем с огоньком, взору Нины открылось море. Дух перехватило. Каждый раз, видя его, восторгалась, как в первый. Манящее, бескрайнее, искрящееся, загадочное морское полотно умиротворенно встречало ее. Да, она точно не пожалеет об этой поездке. Море не позволит. Оставшуюся часть пути дремала, успокоившись. Путь потерял свои мрачные краски. Волнительное предчувствие чего-то сказочного ласкало воображение.
Машина с рывком затормозила у небольшого двухэтажного дома, увитого до самой крыши диким виноградом. Подошла к бордовым железным воротам и нажала на звонок. Встречать никто не торопился. Хотя бабушка Тамара знала о времени ее прилета. Обнадеживающее развитие событий.
Позвонила еще раз и прислушалась. Из-за двери послышались шаги: “Иду-иду, секундочку!”
Наконец-то перед девушкой появилась родственница, которую она не видела с детства. Миловидная пожилая женщина небольшого роста. На миниатюрный фигурке ситцевое голубое платье в зеленый горох, на голове — синяя панама с широкими полями. Седые волнистые пряди до плеч, живые глаза небесного цвета и добрая улыбка. От нее веяло яблоками, пирожками и уютом.
— Здравствуй, Нина. Как ты выросла! Видная девушка, — тараторила старушка, бросившись обнимать девушку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Добрый день, бабушка Тамара, — ответила тепло.
— Пока ждала тебя, решила прополоть одну грядку, чтобы время быстрее пролетело. Проходи в дом.
В глаза первым делом бросился идеальный порядок. Вся территория ухожена и облагорожена: ни травинки, ни песчинки. На крыльце дома со стенами в тон ворот и белыми наличниками окон сидела маленькая собачка непонятной породы. Видимо, чистокровная дворянка с волнистой золотистой шерстью и стоячими короткими ушками. При виде гостьи, она дружелюбно завиляла коротким хвостиком. Каштановые глазки игриво рассматривали девушку. Чудесное ласковое создание.
