Вдруг вспомнился другой герой мести, несущий смерть:
— Зови меня Рембо! Я с планеты Земля! — герой, правда, киношный, больше для прыщавого юношеского восприятия, но характеризующий, как нельзя правильно, мою теперешнюю суть.
На слове планета Мартинат, поперхнулся, переглянулся со своим соотечественником.
— Значит, Апром еще не призвал нас к себе на службу! — не увидев во мне понимания, добавил: — Если он решил дать еще испытание, я принимаю вызов, и остальные лиромы последуют мне. Являешься ли ты его посланником, что бы передать эту весть?
Кажется все еще хуже, чем я себе представлял! Похоже, голова у них забита мифологическими представлениями под крышку. Апром, что-то вроде божества получается. Сразу подкралась идейка, использовать эти верования волосатиков, но остатки человеческой совести запротестовали против такого глумления над неграмотными.
— Нет, Апром еще не готов к встречи с тобой и твоими лиромами! И я не являюсь его посланником. Вы находитесь на планете Гингбар, — снова переглядывание меж оппонентами. — Я освободил тебя из плена, и так же готов освободить твоих собратьев.
Он уставился на пол и долго думал. Вот, блин, тугодумы.
— Как мы попали из повозки Апрама в мир Гингбара?
Только сейчас сообразил, что у них нет понятия слова «планета» и компьютер переводит его как «мир».
— Этого я не знаю. Знаю лишь то, что повозка принадлежала не Апрому.
Взгляд Мартината изменился, стал еще недоверчивым, и уже был готов смотреть с ненавистью.
— Ты лжешь! Эта была повозка Апрома! Она забирает героев. Так было всегда.
Мне здесь только еще религиозных диспутов не хватало! Абсурд прям. Сижу на богом забытой планете, наполовину киборг и должен убеждать волосатого фанатика о его заблуждении в религиозном вопросе.
— Не буду с тобой спорить о твоем понимании некоторых вещей. Расскажу тебе лишь о том, что было бы, не подними я здесь восстания, — и указал на одиноко стоящего Брус Ли. — Вот в таких бездушных рабов вас хотели превратить. Они и из меня пытались такое сделать, но я их победил.
Он внимательно, рассмотрел чудика.
— Кто они, эти колдуны?
Я указал на серокожих.
— Почему ты не убьешь их тогда?
— Эти особи дали мне клятву верности.
— Если ты не можешь их убить из-за клятвы, то это сделаю я. Мне они не давали присягу, — дружелюбным Мартинат совсем не выглядел.
— Тогда мне придется убить тебя.
— Ты будешь в своем праве, — согласился он. — Я не смогу с тобой сразится за право мести на равных, потому как повержен чарами колдунов и сильно ослаб. Апром не примет меня тогда, не сумевшего отомстить укравшим его повозку.
Да, трудны дела господни. Ожидал всякого, но не в такой же извращенной форме! Срочно вспоминаем фильмы о средневековых временах.
— Есть и другой путь не потерять честь в глазах Апрома. Готов ли ты его выслушать?
— Говори!
Незаметно так, наш диалог перешел в какую-то абсурдную и в тоже время официальную форму.
— Я могу тебе предложить месть над главными колдунами из этого народа, — я сделал паузу, что бы он хорошо усвоил пряник. — Но для этого, ты должен дать мне клятву верности. Иначе я вынужден буду тебя и твоих соотечественников убить. Ставки очень высоки. Или ты со мной, или ты против меня — другого в этой ситуации быть не может. Надеюсь, ты это поймешь!
— Как прозывается народ колдунов? — озадачил он меня вдруг.
Зубы сволочь заговаривает, время для обдумывания предложения выигрывает.
— Они с планеты Алотар.
— Алотары, значит! Они тоже не в своем мире?
— Этот мир и для них чужой. Здесь можно жить только в пределах построек или ходить в специальной одежде или в повозках, подобной тем, что принадлежат Апрому.
— Они украли повозки, их надо за это покарать!
Уже по второму кругу пошло. Дипломат хренов. И видно же, как он безуспешно ищет выход отмазаться от клятвы и остаться в живых, чтобы значит, на белом коне самостоятельно всем отомстить и всех наказать.
— Я дам тебе время на обдумывание. Но не много. Враги уже направляются сюда. Или ты со мной и сражаешься или ты раздумываешь долго и гибнешь без чести.
— Могу я знать какую клятву и кому ты давал сам?
Ну что же, и здесь не будем врать.
— Я давал клятву моему богу Эгоизмус, что не остановлюсь, пока все причастные к моему похищению и надругательством над моим телом не получат по заслугам, — я специально применил иностранное слово, чтобы Нерага, читающий на планшете наши переговоры, от бога с обозначением «эгоизм», не сильно был обескуражен.
И да, я давал себе такую клятву, правда, еще не оформленную в слова. Вот сейчас заодно и оформил.
Мартинат дал согласие на клятву верности. Но я ведь тоже не лыком шитый. Велел привести в сознание остальных лиромов и уже всей гурьбой…. Главное, чтобы они друг перед другом клятвы держались.
Потом томительное ожидание, когда лиромы в дальнем углу вдоволь нашепчутся и пока их главный не убедит фанатиков в правильности своего решения.
Но и я время зря не терял. Отрядил компьютерщиков, во главе с Трусом, заниматься совершенствованием программы для общения меж различными народами. Медики составляли план наиболее быстрого вывода лиромов из ослабленного состояния. Не во вред их здоровью, разумеется. А то, знаю я этих серокожих алотарских докторов!
Мы же с Нерагой занялись разработкой наших дальнейших мероприятий и вычислением оставшегося нам времени на их исполнение. Получалась не очень радужная картина. Времени было в обрез. А еще предстояло убедить, или же убить, что мне было ближе, остальное серое поголовье базы.
И здесь Нерага, сволочь такая, снова меня удивил. Сколько у него еще несказанного запрятано? Тоже ведь, все пытается занять мою кровожадную суть чем-нибудь другим.
— Тот киборг, что пришел в себя и убил моего предшественника, все еще жив. Я иногда общаюсь с ним. Он стал за все эти годы очень мудрым. Очень большое влияние оказало на меня общение с ним. Но с ним трудно разговаривать. Он находится в несколько другом, особом психологическом состоянии. Если нам останется время или же мы победим, тебе надо обязательно с ним встретиться!
Глава 11
Как мне надоели эти изогнутые, кривые стены! Представил вдруг простор — бьющий ослепляющими стрелами восход солнца на фоне еще темного колышущегося, нескончаемого моря. Аж глаза прикрыл, чтоб не разменивать силу красоты представленной картиры на здешнюю реальность.
Монотонный гомон алотаров низвергал все усилия отдаться воображению и удалиться от этих сволочей подальше. Сейчас почувствовал, как я сильно устал. Хоть и потребность во сне не ощущается, но где то же должен быть предел напряжению психики. Нерага мне рассказывал, что они работали над проблемой контроля сна. Устраивали мне виртуальные полеты и фиксировали при этом удивительные способности мозга превращать активность нервных клеток в регенеративную форму. Поэтому мне и хватало всего четырех часов, циклов по-ихнему, на отдых.
Враги возможно уже где-то на подлете, а мы тут ведем нескончаемые разговоры. И все, потому что я бесконечно устал.
Лиромы, недобро поглядывая, то на гомонящих серокожих коротышек, то с некоторым непониманием на меня, расположившись вокруг своего командира чуть в стороне от всех. Их непонимание скоро ведь может перерасти и в неприятие. Это и дураку ясно. Но вот совершенно не хочется двигаться. Усталость и противоречия во мне сыграли злую шутку. Я ведь осознавал, что надо начинать мыслить на много шагов вперед и поэтому убивать всех этих серокожих инженеров, ученных и техников, не стоит. Где-то даже начинаю понимать генералов, изолировавших этот особый народец специалистов. Поставить их в строй, как какое-нибудь военное подразделение не так-то и просто. Только под нажимом, под страхом смерти можно сделать это наиболее эффективно. По-другому военные наверно и не могут работать.
Та меньшая часть, что уже убедилась в тщетности спорить со мной, во главе с доктором Нерагой, пыталась вразумить недовольное болото остальных алотаров. Они просто еще не видели всех красот общения со мной и не до конца понимают ту задницу, в которой сейчас находятся.
По телу прошла короткая вибрация от поступления энергии на приводы экзоскелета. Я подвигал конечностями, привлекая внимание присутствующих.
Лиромы оживились, предчувствуя приближения развязки.
Алотары же наоборот, сразу притихли и перестали спорить и бубнить нескончаемые арии недовольства.
Нет, действительно никчемный агитатор из Нераги Крума. Хоть он и имеет потенциал змеиной вертлявости политика. Не смог он убедить эту толпу в пользе от добровольного подчинения мне. Даже Трус соизволил отметиться. Нарабатывает наверно себе очки. Он начал горячо отстаивать правильность бунта и захвата центральной базы. Ну, где-то его можно и понять — все мосты в сторону другого пути у него сгорели.
