Отложив в сторону чужой лук, Гордей Ветров закрыл ладонями лицо и беззвучно заплакал.
9
Когда яркое весеннее солнышко добралось до зенита, Гордей был уже на пути к Новограду. Шагал напрямик, через лес, сжав зубы и настороженно посматривая по сторонам.
После сражения на поляне Гордей расклеился, дал слабину. В своих мечтах он часто видел себя великим героем, в одиночку уничтожавшим целые вражеские армии. Сильным, могучим, бесстрашным воином, ведущим жизнь, полную приключений и опасности. За этой мечтой он и отправился в большой город, чувствуя, что задыхается там, дома, под опекой семьи.
Теперь далекая родная деревенька не казалась ему скучной и душной. Милый безопасный дом, где все привычно и просто, где каждая былинка знакома с детства, а друзья готовы поддержать в любой момент. Гордей сейчас все бы отдал за то, чтобы оказаться дома.
Еще час назад он размышлял о том, что в целом было бы правильно свернуть еще правее, выйти обратно к большому тракту да задать стрекача в сторону Светловодья, к родным краям. И пусть эльфы, гибберлинги и хадаганцы сами разбираются, кто из них ловчее. Идея была весьма привлекательна. Но Гордей не свернул с пути и даже не замедлил шаг. Не мог он бросить в беде Винсента и Эрика. Не сейчас, только не после того, что им довелось вместе пережить. Не мог он их подвести, не мог бросить все и сбежать, как трусливый мальчишка.
Эрик Резак хотел заключить договор с канийцами, потому что хадаганцы были плохими. Гордей был должен, просто обязан доказать, что договор нужно заключать с канийцами, потому что они хорошие. Потому что им можно верить. Гордей просто не мог себе позволить запятнать честь Кании и всех людей. Что бы там ни бурчал гибберлинг про дылд – канийцы не трусы. Герои Кании не бросают друзей в беде, не бегут в страхе домой под теплое одеяло. И не распускают сопли.
Про сопли Эрик отдельно объяснил молодому охотнику – предварительно отхлестав его по щекам жесткой рукой, больше напоминавшей собачью лапу. Герои Кании после сражения не плачут, как дети, поцарапавшие пальчик. Они встают на ноги, отряхиваются и пускаются в следующее опасное приключение. Гордей и пустился.
После сражения Винсент совсем сдал – ослабел, побледнел и улегся отдыхать на ворох сухих иголок под соснами. Судя по всему, в плену у хадаганцев ему пришлось хуже, чем гибберлингу, и он все еще не оправился от ран. Так что наставления Гордею давал сам Эрик. Он, правда, в отличие от товарища был не мастер говорить, потому объяснения несколько затянулись. А кое-что пришлось повторить по несколько раз. Но в итоге молодой охотник все-таки понял главное – его отправляли в разведку.
Сейчас перед Гордеем стояла задача как можно быстрее добраться до Новограда. Здесь, напрямик, если не выходить к главным дорогам, до города было не так уж далеко. Если идти быстро, без привалов, то после обеда – по словам Эрика – можно было добраться до городских стен. А там уж как пойдет.
Добравшись до столицы, молодому охотнику предстояло пройти до центра города, до зданий совета Кании, а потом, покрутившись там, узнать последние новости о посольстве гибберлингов. Эрик хотел знать – покинули его родичи Новоград или еще нет. В любом случае Гордею предстояло вернуться обратно к друзьям в лес. И если гибберлинги были еще в городе, то нужно было придумать, как привести Эрика и Винсента обратно в Новоград. А если посольство уже ушло, то… Тут Эрик не смог дать внятного ответа, что он собирается делать в таком случае. Но потребовал, чтобы охотник в любом случае вернулся обратно и рассказал все, что узнает. Встретиться условились не у сосен, а подальше, ближе к краю аллода, там, где земля обрывалась в бездну.
Гордей никак не мог понять, почему гибберлинга так тянет к краю земли. Место опасное, и не только из-за астрала, что потихоньку подгрызает землю аллода. Любой новый отряд преследователей может загнать беглецов в ловушку, и им некуда будет отступать. Разве что броситься вниз головой в бездну, навстречу верной гибели. Но Эрик, судя по всему, знал что делает. Просто не считал нужным рассказывать об этому первому встречному дылде.
Размышляя над тем, что задумал ворчливый гибберлинг, Гордей постепенно ускорял шаги. Лес стал не таким густым, и теперь ему не приходилось продираться сквозь заросли подлеска. Чаща кончилась, и вокруг высились только величавые березы, возносящие к синему небу свои высокие зеленые кроны.
Гордей остановился и оглянулся, пытаясь запомнить дорогу. Здесь, среди берез, царило умиротворение. Лучи солнца спускались с небес сквозь зеленые облака из листьев, что ласково шептались под легким ветерком. Земля не была ровной – то тут, то там виднелись глубокие овраги, похожие на старые шрамы. Перебираясь через такой овраг, Гордей краем глаза приметил знакомые раскидистые листья разрыв-травы. Самих цветков не было видно, они, конечно, покажутся только ночью. Но на всякий случай охотник решил держаться от них подальше и побыстрее выбрался из оврага.
Оглянувшись, он заметил, как на той стороне, у подножья одной из берез, мелькнуло рыжее пятно. Рысь! И большая. Гордей замер, нащупывая на поясе рукоять ножа, но огромная кошка больше не появилась. Канула в зеленые заросли, спрятавшись до поры до времени. Попятившись, Гордей отошел подальше от оврага, а потом развернулся и быстро зашагал в сторону города.
Где-то впереди уже слышались звонкие удары кузнечных молотков и ржание лошадей. Повеяло запахом дегтя и вареной капусты – судя по всему, до города было не так уж далеко.
Изнывая от нетерпения, Гордей припустил вперед чуть ли не бегом, слегка прихрамывая от ломоты в лодыжке. Сейчас ему очень хотелось оказаться прямо в Новограде, и в первую очередь из-за того, что живот судорогой сводило от голода.
Разогнавшись, Гордей и не заметил, как преодолел последнюю череду кустов и с разгона выскочил на открытое место. Вскинув голову, охотник разинул рот – прямо перед ним возвышались каменные стены Новограда. Огромная стена опоясывала город, а между ней и лесом раскинулась широкая вырубка. Все деревья и кусты около стен выкорчевали, чтобы враг не мог незаметно подобраться к городу. Гордей оказался прямо в центре такой вырубки.
Стена была высокой – выше всех домов, что видел раньше лесной охотник. Из светлых камней, чуть тронутая серым налетом, она возвышалась над землей – гладкая и неприступная. Наверху, вдоль всей стены, виднелись окна, прорубленные в камне. Охотник даже не сразу сообразил, что это, оказывается, огромный коридор, который тянется по всей стене и, теоретически, должен служить убежищем для лучников. Понял он это, только увидев, что над этим коридором уложена остроконечная крыша из черепицы. Такие коридоры тянулись от башни к башне, и воины могли во время штурма спокойно перемещаться между ними, не боясь стрел врага.
