БОГАЕВСКИЙ АФРИКАН ПЕТРОВИЧ, атаман В. В. Д., генерал-лейтенант, 27.12.1872 – 21.10.1934
Будущий генерал-лейтенант А. П. Богаевский родился в казачьей станице Каменской близ Ростова-на-Дону. В феврале 1918 года он был выбран атаманом казачьего Великого Войска Донского, а в 1920-м стал правителем Юга России. В том же году ему пришлось эмигрировать в Константинополь, откуда в 1922 году он перебрался в Белград, а в 1923-м – в Париж, где сотрудничал с Русским Обще-Воинским Союзом (РОВС). Умер он в 1934 году своей смертью, избежав судьбы таких руководителей РОВС, как генералы Кутепов и Миллер, похищенные и убитые ГПУ.
БОЛГОВ АНАТОЛИЙ, Volontaire, aspirant a la 2e D. B., 9e cie, 3 R. M. T., 10.08.1926 – 4.05.1945. tombe au champs d’honneur pres de Berchtesgaden, Baviere.
Как сообщает французская надпись, восемнадцатилетний доброволец-юнкер Анатолий Алексеевич Болгов пал на поле чести в Баварии за четыре дня до окончания войны. Он присоединился к французскому Сопротивлению семнадцати лет от роду, был среди тех, кто брал штурмом парижскую мэрию, а потом ушел дальше в рядах 2-й Бронетанковой дивизии генерала Леклерка, вероятно, единственной французской дивизии, спасавшей честь Франции на ее полях в ту пору… В блистательный весенний день 4 мая, накануне Победы, юный Анатолий Болгов попал в эсэсовскую засаду и был убит.
Он был награжден посмертно Военным крестом с пальмой и Военной медалью. Ему не было девятнадцати лет…
Безутешные родители Анатолия поначалу устроили нечто вроде его могилы с землей и крестом у себя дома, в квартире…
БОРОВСКИЙ КОНСТАНТИН, lieutenant 21e R. M. E. V. C. A., 22.05.1896 – Marne, 14.06.1940
Лейтенант Константин Константинович Боровский погиб на Марне, в Сент-Менегульде. Ему довелось воевать еще в Первую мировую войну в рядах лейб-гвардии Павловского полка, где он показал себя доблестным офицером. В начале Второй мировой войны он прошел экзамены во французской военной школе, был произведен в лейтенанты резерва и зачислен во второй батальон 21-го полка. Вот что сообщает о К. К. Боровском составленная Содружеством резервистов французской армии русская Памятка, которую подарил мне кавалер деголлевского ордена Освобождения князь Николай Васильевич Вырубов: «Во время пребывания на позиции он неизменно проявлял большую выдержку, спокойствие и заботу о людях. С 7 по 11 июня вызвался вне очереди идти со своим взводом на передовую линию. По личному почину произвел ночную разведку и выяснил расположение немецкого охранения. В бою 9 июня проявил редкую решительность… Атака немцев была отбита главным образом благодаря прекрасному действию его пулеметов. На рассвете 11 июня, когда запыхавшийся солдат связи прибежал и сообщил… что другие части уже ушли и что немцы окружают, Боровский отказался покинуть позицию впредь до получения письменного приказания… 14 июня, в бою под Сент-Менегульд, Боровский доблестно погиб на поле чести, пытаясь спасти свой пулемет от наседавших немцев. Награжден (посмертно) Военным крестом».
БОЛОТОВ ЕВГЕНИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ, 3.12.1895 – 26.06.1956
БОЛОТОВА (урожд. княжна ОБОЛЕНСКАЯ, в первом браке княгиня ШАХОВСКАЯ) САЛОМИЯ АЛЕКСАНДРОВНА, 26.11.1902 – 17.10.1973
В прошлом капитан лейб-гвардии саперного полка, после Второй мировой войны Евгений Владимирович женился на прелестной княгине Саломии Александровне Шаховской (урожденной Оболенской).
Как и ее сестра Нина, юная Саломия (по-домашнему – Мия) Оболенская была в 20-е годы модной манекенщицей (тогда в моде были брюнетки), работала в доме «Поль Каре», а позднее – в доме «Шанталь». В 1923 году она вышла замуж за князя В. И. Шаховского, но не оставила карьеры манекенщицы. Одна из ее сотрудниц рассказала историку моды А. Васильеву: «Княгиня Шаховская считалась большой звездой и всегда показывала подвенечные платья, которыми обычно заканчиваются коллекции…». И по справедливости: кому ж демонстрировать подвенечные платья, как не носительнице таких двух титулов, Шаховской-Оболенской?
Только ведь простое женское счастье не всегда льнет к титулу… В 30-е годы в моду в Европе снова вошли блондинки, и карьера двух брюнеток – сестер Оболенских, как сообщает историк А. Васильев, пошла на убыль. Мия разошлась с кн. Шаховским, а 46 лет от роду вышла замуж за Е. В. Болотова.
БОТКИН СЕРГЕЙ ДМИТРИЕВИЧ, 29.06.1869 – 22.04.1945
В конце Гражданской войны и эвакуации Сергей Дмитриевич Боткин представлял при германском правительстве Конференцию послов.
БОТКИНА (урожд. княжна ОБОЛЕНСКАЯ) ЕКАТЕРИНА А., 1850 – 1929
Супруга знаменитого врача, Сергея Петровича Боткина, профессора Медицинской академии и личного медика императора Александра II и Александра III Екатерина Боткина была родной сестрой Владимира Андреевича Оболенского.
БУЛАЦЕЛЬ ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ, 4-го уланского Харьковского полка ротмистр, 19.07.1885 – 8.01.1959
БУЛАЦЕЛЬ ЛЕВ АЛЕКСАНДРОВИЧ, штаб-ротмистр 9-го Гусарского полка, 23.08.1894 – 13.02.1956
БУЛАЦЕЛЬ ЛЕВ ИППОЛИТОВИЧ, полковник, 1876 – 1951
Все Булацели были дворяне-воины, все были не робкого десятка. Но настоящий страх довелось познать лишь брату ротмистра Ильи Булацеля Сергею Булацелю. Этот бывший «младоросс» был выслан за свою просоветскую деятельность из Франции в 1947 году и добрался в СССР. Его поселили в Казани, и вот тут он познал леденящий страх, описанный многострадальным Осипом Мандельштамом: «…всю ночь жду гостей дорогих, шевеля кандалами цепочек дверных». Многолетнее ожидание ареста и «дорогих гостей» из НКВД не прошло даром. Когда «рыжий мясник» Сталин ушел в мир иной, Сергей Булацель вдруг сошел с ума…
Кто мог догадаться, что именно этот невинный ангел Леночка, стоящая на нашей фотографии за надежным папиным коленом, и приведет кузена Сережу Булацеля к началу его крестного пути. Но вот она сама вспоминает, как было весело в юности в младоросском пансионе фашиствующих легитимистов-монархистов, как все было мило:
«Движение младороссов расшевелило молодых русских, которым особенно и не было чем заняться. Жизнь у нас была серая. Я была совсем молоденькая. Я была очень увлечена движением, мы все были очень увлечены Казем-Беком. Это был организатор и вдохновитель. Он умел найти себе помощников, которые бы пропагандировали его и его деятельность. Меня привлек в Союз Владимир Авьерино, который вербовал по большей части молоденьких девушек. Это было движение процветающее, здоровое и симпатичное, конечно, наивное.
Семья моя приехала в 1923 году, с пустыми руками, жили в маленьких меблирашках. Я уговорила родителей переехать загород, к Казем-Бекам. Светлана (супруга Казем-Бека – Б. Н.) и ее сестра держали пансион. Нас собиралось за овальным столом на обед человек двадцать. Александр был так поглощен своей деятельностью, что его мы видели не часто, собственно, мы и принадлежали к разным поколениям. Он держался особняком среди молодых.
По воскресеньям мы все шли на поезд и ехали на рю Дарю (в тамошней Маленькой России, близ улицы Фобур-Сент-Оноре и парка Монсо находился русский кафедральный собор Александра Невского – Б. Н.). У нас даже не хватало денег на борщ в ресторане, только на пирожок…
Светлана Казем-Бек устраивала церемонию «представления Императрице». Она проходила в парижском отеле Лотти. Она научила нас делать придворный реверанс. Когда я рассказывала родителям, что меня представили императрице, они надо мной подшучивали. В день презентации мы выходили одна за другой. Великая княгиня Виктория (супруга объявившего себя императором великого князя Кирилла Владимировича – Б. Н.) восседала в кресле, и она нам протягивала руку, которую мы целовали. Светлана говорила: «Ваше Императорское Величество, разрешите Вам представить Елену Булацель»…
Я сперва работала в банке Ллойд, где зарабатывала 400 франков в месяц, а потом 650. Я занималась теннисом в Английском Клубе. В моей жизни только и были Английский Клуб и Младороссы. Через полтора года родителям моим все это надоело, и мы сняли квартиру. А все это время мы продолжали встречаться с Казем-Беком, на Рождество и главное – за пасхальным столом.
Потом я стала манекенщицей у Мадлен Вионне и стала зарабатывать больше, чем отец. Поначалу я зарабатывала 1300 франков, в два раза больше, чем в банке. Мы приобрели снобизм. Мы ходили на бал в «Кларидж». Девочки работали в домах моды. Мальчики одевали по вечерам смокинги. Мы много веселились и танцевали до безумия.
А к году 1930 это я привела своего кузена Сержа Булацеля к младороссам».
Чем это кончилось, Вы уже знаете…
БУЛГАКОВ НИКОЛАЙ АФАНАСЬЕВИЧ, врач, 1898 – 1966
Доктор Булгаков родился в Киеве в семье профессора Духовной академии и жил на Андреевском спуске, в том самом доме, который в 60-е годы стал самым знаменитым среди приезжих москвичей домом украинской столицы, потому что и этот дом, и Николай Афанасьевич Булгаков (Николка) воскресли в ту пору для нас в романе «Белая гвардия», написанном еще до войны родным братом Н. А. Булгакова писателем Михаилом Булгаковым. Николай Афанасьевич после юнкерского инженерного училища воевал против большевиков в Белой армии, потом добрался через Крым в Югославию, учился в Загребе, занимался наукой, преподавал бактериологию в Мексике (читал лекции по-испански и по-французски). Потом он был врачом в Париже и, как и многие русские врачи, часто лечил своих бедных соотечественников бесплатно… Его брат-писатель очень хотел съездить во Францию и даже просил личного разрешения на это у поклонника своей драматургии диктатора Сталина. Но диктатор, несмотря на все клятвы Булгакова вернуться из-за границы домой, разрешения на поездку не дал, так как понимал, что не всякий нормальный человек из такой поездки вернется. А до «оттепельных» времен, до своей международной славы и даже до смерти тирана Михаил Афанасьевич не дожил – так что братья после гражданской войны больше не увиделись…