Когда седловина оказалась позади, Ждан повёл рукой влево от холмов.
— Вон там, в полутора километрах, проходит дорога с Промзоны на Кордон. Перед поворотом стоят несколько полуразвалившихся ферм, которые считаются границей относительно спокойных мест. Дальше, километра через три, дорога утыкается в насыпь и ныряет под мост старой железки. Там военные частенько устраивают пост и шкурят всех проходящих не хуже материковых гаишников. Поэтому народ обычно обходит тот мост стороной, по насыпи, хотя это и дольше, и хлопотней…
— Из-за зверья? — уточнил Макар.
— И из-за человеков тоже, — пояснил Ждан и продолжил:
— Ближе к Кордону несколько развалин, деревня с бункером одного из тутошних торговцев и армейский блокпост.
Ждан оглянулся в другую сторону.
— Вон там железнодорожное депо и дорога на заброшенный завод и бывшее предприятие Агропрома. Места нехорошие, но хабарные. Ходят туда часто, и иногда чаще, чем возвращаются. А вон там, — Ждан посмотрел прямо перед собой. — Знаменитая Свалка. Половина из тех кочек, что отсюда видно, это горы мусора. Между ними музей советской механизации и вертолётостроения… под открытым небом. Поначалу было несколько сотен автомобилей, автобусов, грузовиков, бульдозеров, вертолётов и прочей техники, свезённой туда после первой аварии. Сейчас много меньше. Растащили, несмотря на радиацию.
Макар внимательно слушал, запоминая названия и прикидывая ориентиры по сторонам света. Обернувшись в ожидании продолжения, заметил, как Ждан внимательно всматривается в редкий перелесок со стороны депо. Посмотрев в ту же сторону, Макар заметил между жиденькими деревцами желтовато-бурые комья, тулящиеся на чёрных голенастых ножках.
— Эт что за смешарики?
— Это так называемые псевдоплоти. Глянь в каталоге.
Ждан закурил, подождал, пока спутник откроет нужную страницу и ознакомится с её содержанием. Через минуту Макар закрыл регистр-каталог и, ещё раз посмотрев в сторону стада плотей, дурашливо шмыгнул носом.
— А мы сейчас куда пойдём? На этих смотреть?
— Не-е, — поморщившись ответил Ждан. — На них вблизи лучше не смотреть. Вблизи они раздражительны. Так что запоминай издалека. Это одно из немногих животных в Зоне, чьё мясо при необходимости можно сожрать, если конечно это мясо не фонит.
Ждан обернулся в противоположную от плотей сторону. Поднял руку.
— Во-он туда прогуляемся. Глянем на пару аномалий и вернёмся по дороге со стороны Кордона.
Макар убрал книжицу в карман и зашагал рядом со Жданом, забирающим заметно левее свалки. Ноги ступали по ровной, будто стриженой, траве. Солнце, пробиваясь сквозь низко плывущие облака, гнало по земле желтые бесформенные разливы, отчего казалось, что пространство вокруг постоянно движется и, как шкура хамелеона, меняет пятна окраса.
Через некоторое время Ждан сбавил темп и, почесав седую бороду, внимательно глянул на Макара. Тот, заметив в его глазах хитринку, понял, что пришло время продолжения инструктажа, и завертел головой в поисках подвоха. Ровная долинка, поросшая редкими деревьями, просматривалась шагов на триста, а шуршащая под ногами трава не доходила и до колен. Местами попадались обширные голые участки, на которых отсутствовала даже трава. Ничто вокруг не вызвало тревоги, но он на всякий случай взялся за автомат и стал внимательно просматривать кроны деревьев. Ждан молча ухмыльнулся, вынул правую руку из кармана и продолжал шагать рядом, безмятежно глядя перед собой. Макар насупился, отпустил оружие и исподлобья зыркал на унылый пейзаж, пока не почувствовал, как кожа на затылке пошла мурашками — шестое чувство отчётливо трубило тревогу. Макар инстинктивно остановился и только тогда обратил внимание на едва заметное лёгкое марево в самом центре голой проплешины в пяти метрах перед собой. Воздух колыхался и пульсировал, будто накрытый невидимой дрожащей полусферой.
— И чё это за хрень? — медленно проговорил Макар.
Ждан облегчённо вздохнул.
— А я думал, что придётся тебя в последний момент за шиворот хватать. Но, оказывается, нет, спасать тебя от «трамплина» сегодня не придётся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сёдня да, но завтра не знаю, если не расскажешь, что за «трамплины» тут у вас растут.
— Одна из самых распространённый аномалий, — пояснил Ждан. — И самых заметных.
Он выудил из кармана стреляную гильзу и бросил её навесом в колышущуюся полусферу. В воздухе будто лопнула басовая фортепьянная струна, и гильза, бешено вращаясь, со свистом ушла в небо.
— Обычно, — продолжил Ждан. — Ни одно живое существо не выдерживает такого мгновенного ускорения.
Макар понятливо кивнул.
— И чё надо делать, чтобы так вот не ускориться?
— Внимательней смотреть под ноги, когда идёшь по подозрительным местам.
— А каковы признаки подозрительных мест? — поинтересовался Макар, оглядываясь. — Вот эти голые участки без травы?
— Точно так! — подтвердил Ждан и двинулся дальше. — Тут вообще каждое пустое место потенциально опасно. Если нет травы, то её либо распылило, либо раздавило, либо растворило, либо сожгло. В данном случае траву разнесло исходящей гравитацией. Если траву выжгло «жаркой» то это заметно сразу и издалека. Раскалённый аномалией воздух полощется вполне явственно даже в зной и при сильном ветре. А вон там траву всосало и раздавило входящим полем.
Макар обернулся, не понимая, то ли волосы снова встают дыбом, то ли никак не улягутся.
Ждан остановился на краю пятна голой земли, в центре которого была заметна полукруглая вмятина в полметра глубиной. Указав рукой, объявил тоном экскурсовода:
— А вот это — «воронка».
Макар обежал взглядом проплешину и с сомнением посмотрел на своего гида.
— Какая воронка? Там даже воздух не колышется.
— Потому и не колышется, что его тянет не наружу, а внутрь, — пояснил Ждан.
Он вынул вторую гильзу и запустил её в центр вмятины.
Над ухом будто щёлкнул пастуший кнут, и гильза металлической каплей впечаталась в дно «воронки».
Макар впечатлённо двинул бровями и заключил тоном прилежного ученика.
— Такое мгновенное давление живое существо тоже не выдерживает…
— Ни одно! — подтвердил Ждан, обходя аномалию по большой дуге.
— А гильзы у тебя вместо гаек?
— Обычно да. Они и легче, и валяются почти на каждом шагу. Одной горсти на день обычно хватает.
Какое-то время оба шли молча, стараясь обходить пятаки голой земли. Ждан давал спутнику осмыслить и переварить новую информацию. Когда проплешины остались за спиной, а впереди показалась полоса высокого кустарника, Макар вынырнул из размышлений.
— Есть вопрос.
— Говори, — отозвался Ждан, всматриваясь в недалёкие кусты.
— А для чего вакцины в таком количестве?
— А тут с этим постоянная нехватка. Народ всё время в поле. Непредвиденных случаев выше крыши. Ранения, мелкие травмы, ну и зверьё, конечно. Точнее эндемичные виды местной фауны. Поликлиник тут нет, до госпиталей тоже не доберёшься. Если военных с заданий ещё как-то эвакуируют, а у группировок свои лазареты, то вольным бродягам помощи ждать неоткуда. Либо кто-то из коллег поможет, либо сам выкарабкивайся. Антистолбняк как нельзя кстати, да и антибес тоже. У собак с крысами иногда замечают признаки похожие то ли на бешенство, то ли ещё на какую-то болезнь. Иногда и людей встречают в очень странном состоянии…
Ждан остановился перед кустами, напоминающими бройлерный шиповник с шипами в полторы ладони длиной. Наметив путь в узких прогалах, двинулся дальше.
— И много тут погибает? — спросил Макар, возвращаясь к разговору.
— Немало. И в основном от заражений и осложнений.
Макар удивлённо хмыкнул.
— А я слышал, что от аномалий коварных и мутантов вездесущих.
— И вездесрущих, — добавил Ждан с сарказмом. — Увы, по большей части это всё эпос. Сталкерские байки. Как раньше у рыцарей — каждый регулярно бил драконов, причём пачками и стадами. Мутанты в Зоне не так часты, как об этом рассказывают. Ну сам посуди, чем им тут питаться, если бы их стада кишели как в сталкерских байках. Им же надо как-то родиться, вырасти, выкормиться.
