class="p1">Двусмысленное положение Стеллы мучило ее. Но у нее не было сил ни побороть свою любовь, ни навсегда расстаться с учителем, к которому она привязалась с детства. Горькие мысли, вызванные таким странным положением вещей, расшатывали нервную систему Стеллы, делали ее несчастной и постепенно подтачивали ее здоровье. Она проявляет трогательную заботливость к Свифту, живет его интересами, вникает — во все мелочи его жизни и его переживаний и хранит по отношению к нему исключительную верность.
С другой стороны и Свифт, поскольку мы можем судить об этом по страницам его «Дневника для Стеллы» умеет сохранять свою привязанность к этой женщине, посвятившей ему свое существование. Он пишет ей ласковые и нежные письма, в которых мы находим все гаммы отношений, от поучающего отеческого тона и до пылкой страстности нетерпеливого любовника.
БЕЗУМНЫЙ ПОП
Ал. Дейч
1
«СЛАВНАЯ революция» 1688 г. посадившая на трон Вильгельма Оранского, была делом вигов. Принятый парламентом в следующем году билль о правах утверждал право народа, через посредство его представителей, назначать короля, изменять порядок престолонаследия и отдавать корону, кому он пожелает. Всякие притязания королевской власти на «божественное происхождение» или на право наследовать корону независимо от закона устранялись.
Вильгельм III, водворенный на престол парламентом, разумеется, был в значительной мере стеснен парламентом в своих правах. Одна- «ко, нельзя думать, что новый король шел на ограничения, не вступая с парламентом в борьбу, но из этой борьбы парламент выходил чаще победителем, чем король.
Первые годы царствования Вильгельма III виги господствовали в палате общин и в палате лордов. Большинство королевских министров составлялось из лиц, пользовавшихся личным доверием короля независимо от принадлежности к той или другой партии. Больше того, королю хотелось установить известное равновесие между вигами и ториями, тем более, что общие теоретические разногласия, отличавшие одну партию от другой, на практике легко сглаживались. В зависимости от стечения обстоятельств стоявшие у власти виги зачастую отстаивали мероприятия, соответствовавшие принципам ториев, а тории, попадая в оппозицию, нередко выдвигали вигские принципы.
И тории и виги никогда не выступали против существующего строя, ио лишь выдвигали свои методы управления государством.
В 1693 г. граф Сэндерланд, бывший королевский министр Якова II, переметнувшийся на сторону нового короля, посоветовал Вильгельму составить однородное правительство из партии вигов. Он убедил короля передать власть родовой олигархии. Важнейшие министерские посты перешли в руки Росселя, Сомерса, Шрюсбери и других представителей видных вигских фамилий.
Землевладельческая олигархия, чьи интересы были тесно связаны с интересами денежных тузов и торговой верхушки, была преобладающим элементом в палатах и в королевском совете Вильгельма III.
Мелкопоместное дворянство, включая и те слои, которые оставались преданными короне Стюартов, не могло соперничать с вигской аристократией и было оттеснено от государственной власти. Это-то дворянство и составляло главное ядро ториев, находившихся в оппозиции.
Когда срок полномочий палаты общин истек в 1698 г. новые выборы коренным образом изменили состав палаты и принесли большинство оппозиционной партии ториев.
Тории повели энергичную борьбу с господствующими вигами и даже с королем, который им явно покровительствовал. Палата предъявила требования, чтобы Вильгельм отослал в Нидерланды свою гвардию, с помощью которой он воцарился в Англии. Другой конфликт возник по вопросу о землях в Ирландии, которые Вильгельм роздал своим фаворитам голландцам.
Когда палата объявила министров ответственными за раздачу этих земель, Вильгельм отставил министров, особенно враждебных ториям. Однако палата общин, где преобладали тории, не удовлетворилась этим, приняла билль об отобрании земель у фаворитов и решила возбудить судебное преследование против вигских министров.
Палата лордов, в которой большинство составляли виги, была против этих мер. Между ториями и вигами разгорелась борьба, грозившая чуть ли не гражданской войной.
Были и причины более глубокие, заставлявшие партию ториев бороться с виток им правительством. Вильгельм III затевал военные походы, которым противодействовала масса сельского мелкопоместного дворянства.
При таком критическом положении граф Сэндерланд дал Вильгельму новый совет: —отставить министров вигов и заменить их ториями.
Вильгельм III так и сделал.
2
До ирландской глуши доходят слухи о тревожном положении в Англии, о борьбе партий.
Свифт заинтересовывается этой борьбой. Ему кажется, что он может сыграть здесь некоторую роль. Он становится на сторону вигов и выступает в их защиту с политическим памфлетом, названным им «О раздорах в Афинах и Риме».
То, что Свифт стал на сторону вигов, английской знати, наиболее влиятельной части нового буржуазно-аристократического общества, является в большей мере случайностью. В самом деле, Свифт не был представителем этой богатой деньгами и феодальными титулами олигархии. Казалось бы, он скорее должен был примкнуть к ториям, к которым принадлежало большинство англиканского духовенства, недовольного возвышением диссентеров.
Но Свифт все же в этот период своей жизни безоговорочно решается поддержать вигов. Это он делает потому, что считает несправедливым выдвинутое против них ториями обвинение и потому, что он видит в лице этих вигов вождей партии и министров, талантливых и деятельных людей, перестраивающих старую феодальную Англию в интересах развития торговли и промышленности.
В своем памфлете Свифт выдвигает вопрос о политическом равновесии в государстве, колебание которого вызывается взаимоотношениями тех или иных партий. Он оперирует историей Греции и Рима, но под масками государственных мужей античности скрываются лики современных Свифту политических деятелей, Он горячо защищает лорда Сомерса, лорда Галифакса, графа Оксфорда, обвиненных в государственных преступлениях. Он сравнивает Сомерса с Аристидом, который оказал услугу своей стране и был все же подвергнут изгнанию, он проводит параллель между Периклом и лордом Галифаксом и между графом Оксфордом и Фемистоклом.
В то суровое время, когда два вражеских лагеря вели непримиримую борьбу, дыша (ненавистью и местью, Свифт из предосторожности выпускает анонимно свой памфлет и выжидает его действия.
Вожди вигов — Сомерс, Галифакс, Годольфин и другие — начинают разыскивать анонимного автора. Ходят слухи, что памфлет написан епископом Бернетом. Но последний публично отрекается от этого авторства, которое может навлечь на него месть со стороны ториев — членов парламента.
Наконец, авторство Свифта разоблачают. С тех пор он часто посещает Лондон, завязывает связи в политических и литературных кругах, сближается с вождями вигов, с современными ему писателями и литераторами.
Мало-помалу как будто начинает сбываться долгожданная мечта Свифта. Он, не имевший ни громких дворянских титулов, ни денег,
