«Точнее!» – потребовал Скворцов в ответном сообщении и с силой сжал телефонную трубку.
Гороскоп на то и нужен, чтобы вовремя в нужном месте подстелить соломку. Но падать он не собирается. Предупрежден – значит вооружен. Он пройдет в Думу, и сделка обязательно состоится. Девчонка-сирота не сможет помешать его планам!
– Скворцов – это дядя Леня? – переспросил Дину Михаил Давыдов.
– Да, а что?
– Она увидела его на предвыборной листовке. Они пачками лежат во всех магазинах нашей сети.
Самошина, стряхнув глубокую задумчивость, обратилась к девочке.
– Итак, тебя зовут Дина Кузнецова, а Леонида Романовича Скворцова ты в детстве называла дядей?
– Дядей Леней. Но он мне не родной. Вот у Давыдова тетя Зоя родная. Да, Давыдов?
Зоя Сергеевна и Михаил дружно кивнули.
– Когда ты его видела в последний раз? – не обращая внимания на второстепенные реплики, спросила Самошина.
– Кого, Давыдова?
– Да нет же, Скворцова.
– Давно. Я была еще маленькой. Мы в первый класс вместе с Юрой пошли, его сыном. А потом я осталась одна. И меня отправили в психушку.
– Так-так-так. Очень интересно, – Самошина вновь о чем-то задумалась.
– Ничего там интересного нет! – отрезала девочка и тихо пробурчала: – Полный отстой. Тебя бы туда.
Михаил спросил:
– Дина, а ты кому-нибудь рассказала, что знаешь Скворцова?
– Я, как только увидела его фото, решила сама с ним поговорить. Он знал моих родителей. На листовке был записан номер телефона. Я позвонила, мне ответили, что это избирательный штаб. Меня выслушали. Вежливая тетя попросила подождать. А потом я услышала голос дяди Лени.
– Ты разговаривала со Скворцовым?
– Он сначала не поверил, что я – это я. Но я вспомнила, как мы вместе в Юрмале отдыхали. Он спросил, как я выгляжу, и предложил приехать в ваш магазин. Он сказал, что там меня встретят и отведут к нему. Ну, я и приехала. Я умею в метро ездить. А дальше…
– Дальнейшее я видел, – прервал девочку удивленный Михаил и посмотрел на Веронику. – Выходит, Дину в магазине ждали…
– А Скворцов в наш офис даже не заглянул.
– Вместо встречи с ним, Дину планировали задержать за умышленный поджог и вызвать психиатрическую неотложку. Но я им помешал.
– Ничего не понимаю в ваших делах, – устало произнесла Зоя Сергеевна. – Я включу телевизор. Мне надо знать, говорят ли про захват моего магазина, ведь я и на телевидение звонила.
Она раздвинула резные створки старинного шкафа, за которым скрывалась плоская панель современного телевизора, и нажала на пульт.
Михаил поднялся с дивана и подошел к Веронике.
– С Диной многое прояснилось, а вот со мной… Удалось что-нибудь узнать о погибшем охраннике? – озабоченно спросил он.
– Мне Викулов сам позвонил. Сообщил, что в моем кабинете прятался преступник.
– А ты?
– Я изобразила удивление. Но, по-моему, он отнесся к этому скептически. Спрашивал о китаянке.
– Мою фамилию он упоминал?
– Нет. Но весь разговор был очень двусмысленный. Словно игра в кошки-мышки.
– А что говорят о пожаре? По-прежнему всё валят на Дину?
– Не знаю. Я не стала расспрашивать. Это было бы подозрительно. Завтра утром потребую подробный отчет.
Звук в телевизоре увеличился.
– По-моему, про ваш пожар сообщают! – крикнула Зоя Сергеевна.
На экране, на фоне пожарной машины тараторила бойкая короткостриженная журналистка:
– Сегодня вечером в самый разгар торговли в одном из центральных супермаркетов известной сети «Бригантина» произошло возгорание. Огонь вспыхнул прямо в торговом зале в присутствии покупателей. Загорелись пиротехнические изделия китайского производства. Что это: последствия некачественной продукции или чей-то злой умысел? Сейчас мы спросим об этом у заместителя директора по безопасности компании «Бригантина» Валерия Васильевича Викулова.
В кадре появилось недовольное лицо Викулова.
– Валерий Васильевич, вы отвечаете за безопасность покупателей?
Крупный шарик микрофона с логотипом телекомпании перекочевал к усам Викулова. Он был суров и краток.
– Не только.
– Тогда объясните, каким образом в магазине произошло чрезвычайное происшествие? Продукция оказалась бракованной? Ведь не секрет, что китайские производители зачастую в угоду цене…
– Мы бракованной продукцией не торгуем, – заявил Викулов. – Это относится ко всем группам товаров.
– Валерий Васильевич, мы готовы выслушать вашу версию произошедшего. – Журналистке невольно пришлось подстроиться под деловой стиль собеседника.
– Нами установлено, что поджог осуществлен психически неуравновешенной девочкой-подростком. Мы ее задержали, но ей удалось скрыться благодаря помощи одного из сотрудников компании. При побеге он совершил еще одно тяжкое преступление. Правоохранительные органы и наша служба безопасности уже ищут преступников. Их имена и приметы известны, и я уверен, скоро они будут пойманы.
Викулов поднял глаза и посмотрел прямо в камеру. Давыдов невольно поежился под холодным взглядом начальника службы безопасности.
– Валерий Васильевич, скажите, пострадал ли кто-нибудь при пожаре?
– Мои сотрудники быстро эвакуировали всех покупателей из магазина и собственными силами ликвидировали возгорание.
– Тем не менее, нам стало известно, что пострадал маленький мальчик. Мощный фейерверк ударил ему в лицо. Пострадавшего доставили в институт Склифосовского. Вот, что нам удалось узнать по телефону о судьбе раненого мальчика.
Механический мужской голос на фоне картинки с телефонной трубкой сообщил:
– Девятилетний Вадик Москвин был доставлен в наше отделение с ожогами рук, лица и шеи второй степени. К сожалению, серьезно пострадали глаза мальчика. Мы сделали всё возможное. В настоящее время жизнь мальчика вне опасности, но нам трудно прогнозировать, удастся ли хотя бы частично восстановить его зрение. Скорее всего, в ближайшее время мальчику потребуется сложная операция в специализированной глазной клинике.
– Я помню его, – произнесла Дина. – Он так смешно хлопал ресницами и цеплял все коробки. Но почему они обвиняют меня?
На экране вновь появилось самоуверенное лицо репортерши.
– Вот так из-за бессмысленного преступления разнузданной девочки страдает ни в чем не повинный ребенок, а серьезная компания терпит значительные убытки. Остается надеяться, что виновные вскоре обязательно будут задержаны. Что вы можете сказать об этом? – обратилась она к Викулову.
– Совершенно верно. Для задержания предприняты все необходимые меры, в том числе, специального характера. Преступникам не удастся скрыться.
Репортаж закончился.
– Давыдов, они нас называют преступниками, – расстроилась Дина.
– Мы еще разберемся, кто настоящий преступник, – пообещал Михаил, переключив внимание на компьютер.
– Что он называет специальными мерами? – тревожно задумалась Вероника Самошина. Она подошла к окну, отодвинула тяжелую штору. Высокий голос раздробился о бронзовые статуэтки и небольшие картины в тяжелых рамах: – Да они следили за мной!
Давыдов выскочил в прихожую, нажал на кнопку, включающую камеру видеодомофона. На дисплее появилось каменное лицо Толи-Киборга, дающего указания двум своим подручным.
– Обложили, – прошептал Михаил, лихорадочно ища выход из создавшейся ситуации.
Прежний фокус с лифтом здесь не пройдет, за неимением такового. С балкона четвертого этажа старинного здания тоже не спустишься. В открытой схватке с натренированными охранниками он наверняка проиграет. Что же делать?
– Я их отвлеку, а вам надо спрятаться, – сказала Вероника, осматриваясь.
– В квартире всё равно найдут, – покачал головой Михаил. – Они церемониться не будут.
– Закрыться и вызвать милицию, – предложила Дина.
– Милиция нас тоже ищет и будет рада схватить тех, о ком тараторят по телику.
– К Шуре, на третий этаж. Быстро! – оценив обстановку, приняла решение Зоя Сергеевна. – Ты ее знаешь. А я уж встречу незваных гостей. Мне терять нечего!
Михаил подхватил компьютер, Дина сгребла в охапку куртки и по-хозяйски подцепила обувь. Покидая квартиру, Давыдов увидел на видеодомофоне, что Толе-Киборгу удалось открыть дверь.
– Я серьезно переговорю со Скворцовым, и потребую, чтобы Викулов оставил вас в покое, – пообещала на прощание Вероника.
Охранники друг за другом проскользнули в просторный подъезд. Подошвы тяжелых ботинок уверенно застучали по каменным ступеням круговой лестницы. Когда Толя-Киборг ступал на второй этаж, Михаил давил кнопку звонка бабы Шуры на третьем. Он молил, чтобы старушка быстрее подошла к двери. Недавно Давыдов помог настроить ей программы в новом телевизоре, и она знала его.
За двустворчатой дверью по старому добротному паркету неспешно зашаркали тапочки. Михаил изобразил приветливую улыбку, зная, что сейчас его придирчиво рассматривают в глазок. Быстрее, мысленно взывал он, прислушиваясь к шагам снизу. Длинные лестничные пролеты и ниша в виде арки давали ему минимальный запас времени и позволяли оставаться незамеченным, но только до тех пор, пока крепкое тело Толи-Киборга не окажется на третьем этаже. Профессионал обязательно окинет взглядом двери квартир, а спрятаться в полукруглом холе решительно негде.
