Так значит, у неё получилось. Вышло вновь сработать передатчиком энергии и силы, только теперь для сына. И он воспользовался новой возможностью с лихвой, судя по всему, интуитивно ощущая свои способности и понимая, что выброс такой силы её убьет, этом методом избавился лишь от тех, что были далеко, а вот огонь его дракона, значит, не мог причинить ей вреда. Только сжег всех злодеев. И то, что на ней было одето.
Прикрывшись детской рубахой, девушка вернулась к карете и содрала штору, в которую и закуталась, возвращая одежду ребенку, кое-как на нем завязав. Его дракон вырвался слышком быстро, и как обычно в таких случаях, потом проще было выбросить все, чем починить, но пока цель была не одеться нормально, а прикрыть наготу. Что они успешно и сделали.
Потом на автомате проверив пульс у своих стражников, и выяснив, что выживших все же пятеро, включая смельчака со стрелой в груди, Эммили затащила при помощи сына их, практически всех беспамятных, в карету, а сама уселась управлять ею рядом с ребенком, хотя никогда раньше не делала ничего подобного. Тот не отходил ни на шаг. Хотя и не выказывал страха. Наверное, как всегда переживал за маму. Вздохнув и передернув плечами, стряхивая застывший страх и желание убивать, Эммили поцеловав сына, вернулась к своему обычному состоянию
Вспомнив рассказы дедушки Эвира о том, что лошади умнее извозчиков будут и в любой опасной ситуации придут домой, она расслабила поводья, следя, чтобы не сошли с дороги в лес. А на поворотах полагалась на память животных. Её совсем не смущал их внешний вид и тот факт, что позади стонут раненные бойцы. На душе был полный штиль. И лишь отголоски радости, что теперь она может быть проводником для сына, обеспечивая его мощь, а значит и безопасность.
Аман же смотрел только на двух прекрасных черных коней, что тащили нагруженную карету. Его любовь к животным — единственное, что делало его похожим на обычного ребенка. Но вновь Эммили нашла плюсы в том, что он не такой как все. Жестокая битва, похоже, не сильно затронула её сына.
И это гораздо лучше, чем если бы он получил психологическую травму на всю жизнь.
Глава 12
Когда карета подъехала к замку, во дворе было не протолкнуться. Ещё бы. Полураздетая окровавленная новая госпожа с таким же сыном, привезли полную карету первоклассных воинов без сознания. Тогда Эммилия даже не думала о том, во что выльется этот её поступок. Лишь понимала, что нужно помочь раненным, которые защищали её и её ребенка ценой своей жизни.
Во дворец вызвали лекарей, от услуг которых и для себя и для Амана она отказалась. Зато гора из едва живых стражников нуждалась в помощи как никогда.
Коротко рассказав о происшествии главнокомандующему, Эммилия прошла мимо застывших с открытыми ртами госпожи Альи и Эдварда во дворец. Попросила Эльму подготовить ванную и ужин. И только когда осталась одна, смогла выдохнуть. Искупав сына и смыв с себя пепел, чужую кровь и пыль, постелила постель. Разбитая губа ныла, но было терпимо.
Голова Амана лежала на её коленях, Эммилия тихонько пела ему колыбельную с Земли, гладя по волосам и смотря в одну точку. Теперь, когда ей снова не нужно бояться за его жизнь, паника схлынула совсем, и к ней вернулось привычное безразличие.
Вопросы, что они обсуждали с Айвери, она конечно не забыла. Но справедливо рассудила, что они подождут до завтра. Вражеские воины настигли их примерно в обед, пока они собрали всех раненных, пока лошади нашли дорогу к дому (дедушка Эвир был несомненной прав), оба солнца уже зашли за горизонт. И ей, и Аману нужно отдохнуть. О воинах тоже есть кому позаботиться.
Засыпая, Эммили думала о том, по какому же невероятному стечению обстоятельств ей удалось вновь открыть в себе подобие энергетического портала. И эта идея появилась так неожиданно, когда поняла, что силы сына не достаточно для борьбы. Раньше ей и в голову бы не пришло пробовать. Но именно эта попытка спасла им жизнь.
Теперь поняв, как это работает, она вновь закрыла глаза, мысленно открывая заслонку, позволяя пройти энергии сквозь себя. На коленях завозился Аман, и она немедленно прекратила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он тоже чувствует. Ну конечно.
Если она смогла когда-то передать силу его отцу, то сможет и ему. Ведь Аман — одновременно и часть проводника и часть черного дракона с огромным потенциалом. Теперь каждый вечер, пока будут силы, она станет открывать портал для сына, наделяя его все большими объемами энергии. Чтобы защитить. Чтобы никто больше не мог причинить ему вред. Во всяком случае, пока он ещё не нашел иной проводник…
А на утро Эммили пришлось пожинать плоды того, что вчера она заехала во дворец через главный вход, а не со стороны конюшни. Собственно это был и не её выбор, а коней в упряжке.
— Госпожа, о Вас говорит весь дворец! — Щебетала Эльма, бросая восхищенные взглды.
— И ты мне расскажешь, что говорит обо мне весь дворец?
— О госпожа! Люди ещё не отошли от Вашей милости и разрешения входить в храм, как вчера Вы спасли пятерых воинов-драконов.
— Не понимаю, Эльма, на нас напали, я просто собрала раненных.
— Госпожа! — Служанка всплеснула руками. — Они рассказали, что наследник испепелил врагов, обернувшись в дракона, и в таком раннем возрасте! На это требуется недюжинная сила! Теперь его еще больше боятся и почитают! Трон в надежных руках, госпожа! А Вы… Просто Вы же женщина.
— И что?
— Ну как же. Не женское это дело, возиться с раненой стражей. Вы могли вернуться и отправить за ними войско, но Вы привезли всех выживших. И сами погрузили их в карету. И управляли ею! Это же просто невероятно!
В ее голосе было столько обожания, что Эммилия невольно заподозрила в актерстве. Но нет, девушка выглядела вполне искренней.
— Эльма, что невероятного в том, что я управляла каретой?
— Вы мать наследника! Драконы должны были умереть за Вас обоих! Это их долг и предназначение. Но Вы совсем не обязаны им помогать, да и никто из женщин гарема или высших дракониц не стал бы, ведь посчитали бы это не достойным. И ещё побоялись бы. А Вы…
— Ладно, не разделяю твоего восторга. Но я рада, что все живы, и даже что-то там рассказали. Попрошу тебя отправиться к генералу, знаешь, где он находится? — Торопливый кивок. — Отлично, пусть собирает совет в кабинете короля в полдень. Передай, пожалуйста. А после этого пригласи туда госпожу Алью и сама приходи, обсудим дела во дворце.
— Как прикажете, госпожа!
Радостно служанка убежала исполнять поручения. Видимо раньше была тут просто горничной, а теперь прислуживает матери наследного принца, поэтому её все так вдохновляет. Излишняя эмоциональная подвижность и непоседливость, как и болтливость Эльмы не раздражала Эммлии, вызывая лишь скупую снисходительность.
А после вчерашнего сильного всплеска во время нападения на чувствительность Эммилии будто опять надели непроницаемый кокон, будто лимит был исчерпан. И по большому счету, её это вполне устраивало.
Глава 13
Войдя за руку с Аманом в кабинет Эммили никак не ожидала, что поклонившись ей так низко, как позволяла комплекция, каждый из воинов совета подойдет к ней и лично пожмет руку, которую к двадцатому рукопожатию уже ломило.
Ей не были приятны прикосновения чужих мужчин, но они так искренне благодарили её за отвагу и спасение их соратников, что она не стала их останавливать. В конце концов, для них это важно, а ей безразлично и не сложно. Она воспринимала необходимость своих действий как факт, не задумываясь над мотивами, просто отстраненно анализируя ситуацию и принимая решение исходя из объективных условий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Если угроза для её сына не была устранена в полной мере, то и помогать никому бы не стала, по умолчанию выбрав в приоритет безопасность Амана. Но, разумеется, рассказывать это каждому встречному не имело смысла. Если уж так сложилось, что драконы восприняли произошедшее как милость Великого алмазного духа и благословение, то пусть продолжают так думать, это лишь поможет ей укрепить свои позиции во дворце. Теперь её называли за глаза спасительницей. А на наследника смотрели с уважением и ещё большим благоговением.
