– Но чем больше их становилось, тем сильнее была моя тоска по тебе. А однажды мне стало так противно от самого себя, что я напился вусмерть.
– Послушать тебя, так ты у нас самый несчастный тут, – раздался голос за моей спиной.
9.2
Я резко обернулась. Демьян! Сердце забилось в три раза чаще при виде его. Как же я соскучилась по нему! И почему-то всё сразу стало неважным и глупым. Как я могла так долго прятаться от него? Зачем? Ведь я так его люблю!
– Принесла нелёгкая! – раздражённо бросил Данил. – Ты следил за мной, что ли?
– Я Регину искал. А ты мне на фиг не нужен!
Он в два быстрых широких шага подошёл ко мне и заключил в объятия. А я уткнулась носом в его плечо, вдохнула такой родной аромат и счастливо улыбнулась.
– Он не обидел тебя? – ласково спросил Дёма.
Я помотала головой и… тут же отстранилась, испугавшись собственных мыслей. А что если это ребёнок Данила? Что если Демьян не примет меня назад?
– Я тебя напугал? – обеспокоенно спросил он.
– Конечно напугал! – ответил за меня Данил. – Ты посмотри, как её трясёт.
– А ты не вмешивайся! – прорычал Демьян. – Ты и так достаточно дел натворил!
– Я, вообще-то, извинится тут пытаюсь, а ты вмешиваешься!
Мгновение – и передо мной стоит огромный волк и рычит. Демьян не остался в стороне и тоже обратился. От этого зрелища мне стало жутко. Не уверена, что смогу ещё раз пройти через подобное.
– Прекратите немедленно! – закричала я и охнула, почувствовав, что по ногам потекло что-то тёплое.
Скорее в дом, к бабулям! Я спешила, как могла. Внизу живота начало тянуть. Первая схватка хоть и была несильной, но произошла неожиданно, заставив меня согнуться.
К удивлению, услышала тишину: рычание прекратилось. А после второй схватки меня кто-то подхватил на руки.
– Дёма… – прошептала я.
– Держись, девочка моя, всё будет хорошо. Анна Матвеевна! Анна Матвеевна!
– Демьян? – услышала я удивлённый голос роднули. – Ох, Регина! Света! Света! Воды отошли! Готовь всё скорее! А ты в комнату её неси, в комнату. На кровать клади! Осторожнее, чурбан! Вот так. А теперь брысь отсюда!
– Но…
– Никаких но! Довёл мою девочку, а теперь нокаешь. Во дворе жди! И чтобы никаких ссор! Ясно?
– Так, вот солнышко, – а это уже успокаивающий голос бабушки Светы, – ничего не бойся. Всё сделаем как надо.
Я кивнула. Говорить не было сил. Невыносимая боль занимала полностью моё сознание, смешиваясь с моими криками. Как через вату слышала слова:
– Тужься, моя девочка. Регин, тужься. Ещё.
– Ох, стремительно роды идут. Как бы не порвалась.
– Ничего, Аня, она крепкая, выдюжит. Всё будет хорошо.
Сколько прошло времени, я не знаю. Но когда я почувствовала, что всё, сил больше нет, больше не могу, всё закончилось. Дом огласил младенческий крик, и мне на грудь положили моего сыночка. Я расплакалась от избытка чувств. Мой родной, любимый сыночек. Мой комочек счастья. Жизнь моя. Мой Венечка.
9.3
Дверь в комнату распахнулась, громко ударившись о стену, и вбежал Дёма. Руки от волнения дрожат, взгляд полон страха и заботы. Промелькнула мысль, что я сейчас выгляжу, наверное, ужасно: взмокшая, бледная, замученная. Но меня настолько переполняли усталость и любовь к сыну, что я быстро прогнала её, а затем слабо улыбнулась Демьяну. Он увидел сына (да, в этот момент я уже не сомневалась, что Венечка его сын), и лицо его озарилось счастьем.
Он протянул руки, чтобы взять сына, но бабушка Света его осадила:
– Куды тянешься? Грязнющий, а к ребёнку полез! Иди умойся сначала как следует!
Дёма раздражённо рыкнул, но спорить не стал. Послушно вышел за дверь и вернулся через несколько минут. Осторожно опустился передо мной на колени и легонько поцеловал. А у меня от этого поцелуя голова закружилась, сердце защемило от любви. Да, я бесповоротно влюблена в этого волка!
– Солнышко моё. Моя Региночка. Моя девочка. Благодарю тебя, – нежно произнёс он.
Я протянула ему сына, Демьян бережно взял его и замер. Мне показалось, что он даже дышать перестал. Я рассмеялась:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Не бойся. Он не рассыпется.
– Ты прости меня, родная. Надо было тебе рассказать о своей волчьей сущности. Но не знал, как это сделать. Идиот! Если бы рассказал, всё могло быть иначе. А теперь…
– А что теперь?
Моё сердце замерло, предчувствуя недоброе.
– Данил тебе первый метку поставил. И теперь по законам стаи ты его жена.
Я чуть ли не захлебнулась возмущением. Уже открыла рот, чтобы высказать всё, что я думаю о его братце, но после следующих слов Демьяна замерла от счастья.
– Но мне всё равно! Я люблю тебя. У меня есть сын! И я больше никогда никуда тебя не отпущу! Не позволю никому встать между нами. Если, конечно, ты сама этого хочешь?
Последние слова он произнёс неуверенно и вопросительно посмотрел на меня в ожидании приговора. Я не торопилась с ответом. Пусть помучается немного, ему это будет полезно! Я мучилась дольше.
Забрала у него Венечку, прижала к себе драгоценного сыночка, затем тяжело выдохнула и с хмурым видом строго произнесла:
– Ты и твой брат очень жестоко со мной поступили. И сейчас я не готова принять решение. Мне нужно время.
Тут вмешались бабушки, всё это время тихонечко сидевшие в сторонке.
– Вот-вот, Регине отдохнуть надо. Иди, иди, Демьян. Успеете наговориться, – роднулька вытолкала Дёму за дверь.
– А где Данил? – поинтересовалась я.
– Под окнами вон ходит. Всё высмотреть пытается, что здесь да как. Пойду прогоню его.
– Не надо! Хватит уже бегать. И от них, и от себя. Мне поговорить с ним надо.
– И поговоришь. Когда сил наберёшься, – бабушка Света забрала у меня Венечку и, перехватив мой обеспокоенный взгляд, сказала: – Ты не волнуйся. Тебе сейчас поспать надо. А за сыночком твоим я пригляжу.
Я хотела возразить, но усталость от переживаний и родов взяла верх, веки сомкнулись, и я провалилась в сон.
9.4
Прошло несколько дней. Я окрепла. И всё время проводила с Венечкой. Иногда к нам присоединялся Демьян, и в те минуты мне казалось, что мы самая настоящая дружная семья. Но стоило перехватить угрюмый взгляд Данила, как настроение тут же портилось, и иллюзия счастья рассеивалась без следа.
Так больше не может продолжаться! Пора уже разобраться во всём. Доверив бабушкам заботу о сыне, я позвала братьев в кухню.
– Нам пора поговорить, – решительно заявила я.
– Да, – согласился Данил. – Я должен попросить у тебя прощения.
– Просил уже, – фыркнул Демьян.
Я бросила на него недовольный взгляд и обратилась к Данилу:
– Ну прощу я. А дальше что?
– На тебе ведь метка моя. Мы по законам стаи муж и жена. К тому же я альфа.
– Именно поэтому ты… изменял? – хмыкнула, сложив руки на груди. – А меня ты спросил, хочу ли я быть твоей женой?
– Ты моя истинная пара, у тебя нет выбора.
– Она моя пара! – взревел Демьян. – Ты не имел права!
– И что мне теперь делать? Я не могу без неё! Регина, ты понимаешь? Я не могу без тебя!
Тяжело вздохнула и покачала головой:
– Вы оба! Прекратите! Не хотите для начала поинтересоваться, чего хочу я? Что чувствую я?
Братья замолчали, потупились. Вид у них был, как у провинившихся детей. Мне даже смешно стало.
– Раз уж получилось так, что я истинная для вас обоих, то мне и выбирать, с кем быть.
– Но по законам стаи…
– Плевать мне на законы стаи! – не выдержала я и оборвала Данила на полуслове. – Ты, не спросив меня, поставил метку, брату подлянку сделал! Видеть тебя не могу!
Хлопнув дверью, выбежала на улицу в чём была: в длинной юбке и лёгкой кофте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Вот и поговорили! Хотела полюбовно всё решить. Но как же Данил меня выбесил! Эгоист! Ни о ком, кроме себя, не думает!» – думала я, направляясь к лесу. Услышав позади себя торопливые шаги, обернулась. Демьян!
Он накинул мне на плечи куртку и поцеловал в макушку:
