– Я так испугался за тебя!
– А я за тебя. Что вообще произошло? И как Данил?
– Не знаю. Кто-то стрелял в меня, – почувствовав, как я напряглась, Дёма крепче прижал меня к своей спине. – Но Даня закрыл меня собой. Вообще не понимаю, как охрана проглядела.
Наверное, кто-то вызвал скорую, потому что я услышала её сигналку. Передав Венечку няне, мы с Демьяном вернулись к Данилу. Он лежал бледный, без сознания, а вокруг хлопотал фельдшер. Мужа чуть не убили, Данила подстрелили. Хороша свадьба!
Данила осторожно положили на каталку и погрузили в машину. Владлен Александрович и Евгения Владимировна на своей машине отправились вслед за скорой.
– Я тоже поеду! – решительно заявила я.
– Ты уверена? Может, останешься с сыном?
Тут вмешался Денис.
– Регин, ты, если хочешь, поезжай. Мы с Ритой присмотрим за Веней.
– Да-да, – обняла меня бабуля. – Поезжай. И мы со Светой тут побудем. Не переживай за сына.
Переглянувшись с Демьяном, мы спешно сели в машину и помчались в больницу. Благо, она была недалеко, почти на въезде в город. Всю дорогу мы не размыкали рук. Меня трясло, и только спокойствие Демьяна позволяло мне держать себя в руках и не сорваться на истерику. Хотя подозревала, что и ему было несладко.
Возле больницы мелькнул мотоцикл, показавшийся мне знакомым. Байкер, что стоял возле него, увидев меня, поспешил отвернуться. Мелькнула мысль, что странно всё это, но тут же спряталась за переживаниями о Даниле.
Мы влетели в больницу. Там, беспокойно меряя шагами приёмную, что-то бубнил под нос Владлен Александрович. Его жена сидела белее ваты на скамье и нервно теребила подол платья. Я кинулась к ней, обняла, стараясь сдержать слёзы: ими сейчас не поможешь никому. Демьян обратился к отцу:
– Что с братом?
– В операционной. Говорят, ничего жизненно важного не задето. Пулю достанут да переливание сделают.
Время тянулось очень медленно, мне показалось, что прошло несколько часов. Хотя сколько прошло на самом деле, не знаю. Когда к нам вышел врач и сказал, что Данилом всё хорошо, пулю извлекли. Она по счастливой случайности не задела ничего важного и до кости не добралась. Нас не хотели пускать к нему в палату: реанимация всё-таки! Но под напором Аристова и увесистой пачки денег, нам разрешили заглянуть к нему ненадолго.
В палате нас ждал сюрприз. Какая-то девица неистово целовала его, приговаривая:
– Ну же, Дёма, Дёмочка, очнись! Я же твоя истинная! Я люблю тебя. Очнись же!
– Тори?! – я опешила, узнав подругу.
И тут я вспомнила, где видела того байкера. Это же с ним тогда Тори укатила, бросив Данила.
Демьян попытался оттащить её от брата.
– Ты что творишь? Он же только после операции! – рычал он.
Его отец пришёл на выручку, и вдвоём им удалось вытолкать упирающуюся подругу за дверь.
Эпилог часть третья
Меня озарила мысль.
– Это твоих рук дело?
– Ты ничего не понимаешь! – выпалила Тори. – Я люблю его. Это я его пара, а не ты! Истинный поцелуй его разбудит! Пустите меня к моему Дёмочке!
– Дура! – не выдержала я и залепила ей хорошую оплеуху. – Во-первых, твой дружок-байкер подстрелил Данила, а не Демьяна. А во-вторых… Ты с ума сошла?! Тори, какого чёрта?!
Я сорвалась на визг: истерика начинала брать своё.
Вики затихла, перестала кричать и вырываться из рук Владлена Александровича. А Демьян крепко обнял меня и, успокаивая, принялся гладить по спине и голове.
– Нет… Не может быть… – всхлипывала Тори. – Я не… Не хотела… Я только хотела быть с Демьяном. Ведь я же истинная… Я не хотела…
Тут подоспела вызванная кем-то полиция, и подругу увели. Хотя какая она мне теперь подруга! Надо же, столько лет вместе, и вот так нелепо всё закончилось.
Уж не знаю, что во мне взыграло. Видимо, слишком много эмоций накопилось. И я приняла совершенно абсурдное решение. Вывернувшись из объятий Дёмы, я вернулась обратно в палату подошла к Данилу и поцеловала.
Не знаю, чего я ожидала, чего хотела. Но услышав тихий вздох и увидев, как Данил открыл глаза, я безумно обрадовалась и кинулась его обнимать! Но меня тут же оттеснила Евгения Владимировна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ох, сынок, живой! – причитала она, дав волю слезам. – Слава Богу, живой!
Демьян радостно обнялся с отцом и подошёл ко мне. Бережно обнял за плечи и поцеловал в макушку.А Данил еле слышно прошептал:
– Я же говорил, что мы пара.
В этот момент я поняла, что как не могу я жить без Дёмы, так и без Данила уже не смогу.
Через несколько дней его выписали. От ранения почти не осталось следа. Всё зажило, как на собаке. Ой, то есть, как на волке.
Узнав, что всё хорошо, Денис и Рита уехали, пожелав мне и Дёме счастья. Родители близнецов ещё какое-то время побыли с нами, пообщались с внуком и уехали. Засобирались домой и роднуля с бабушкой Светой.
Мы остались вчетвером. Я, Венечка, Данил и Демьян. Что ждёт нас впереди, никто из нас не знал. Братья не очень-то горели желанием делить меня. Но против истинной любви не пойдёшь. А потому нам придётся теперь что-то решать и как-то вместе жить. Ибо ни без одного из них я уже не представляла свою жизнь. И не хотела ни от кого из них отказываться.
***
Я смотрела, как братья играют с Венечкой, и душа моя блаженствовала от счастья и переполнявшей меня любви. Сейчас я была уверена, что тогда мы всё правильно решили: мы одна семья. Поначалу было трудно, но мы притёрлись друг к другу, привыкли.
Я положила руки на живот и мечтательно улыбнулась. Скоро будет пополнение. Надеюсь, это будет дочка. Я пока ещё не говорила Данилу. Но обязательно расскажу. Завтра. Но то, как смотрит на меня Даня, говорит о том, что он уже почувствовал своего ребёнка.
А сегодня всё внимание достанется имениннику: моему сыночку.
– Пора дарить подарки! – прервала я весёлую игру.
Но Венечка ничуть не расстроился, запрыгал на месте, приговаривая:
– Да! Да! Подалки! Хочу подалки!
Я улыбнулась, вытащила из-за шкафа коробочку с конструктором, красиво упакованную в блестящую разноцветную бумагу и протянула сыну. Данил и Демьян помогали ему открыть подарок. С шумом, смехом. А я не переставала улыбаться, надеясь, что счастье никогда нас не покинет.
Конец
