вне материальной оболочки, дух, хоть и несёт в себе слепок памяти, но никак ею не распоряжается и является, по сути, некой нематериальной субстанцией с базовым набором инстинктов. Главный из которых - найти новое тело и вселиться в него. Помниться, ещё один архимаг, не из моей империи, весьма интересовался изучением духов и их повадками. Так вот, разумности в поведении духа, оказавшегося в материальном мире, ноль целых, хрен десятых. Он тут же постарается занять какое-нибудь вакантное вместилище, вместо пространных бесед, да ему и беседовать, в общем-то, нечем, речевой аппарат отсутствует как таковой. Но и это ещё не всё, чем слабее душа, тем быстрее растеряет она память прошлого тела, поэтому я сильно сомневался, что то, что сможет призвать Матрёна Джоновна, сможет членораздельно говорить и разумно себя вести, даже вселившись куда-то. Скорее, подчиняясь базовому инстинкту, попытается её тут же сожрать.
В общем, всё что говорила преподавательница, было совершеннейшим бредом и то, что она ещё жива, скорее указывало на то, что ни единого реального духа она сама ни разу не встречала.
- А теперь, - она хихикнула, - проведём пробный спиритический сеанс, чтобы вы могли убедиться, что духи в самом деле есть.
Она суетливо метнулась к круглому столику посередине кабинета, плюхнулась на стул, сорвала с хрустального шара посередине накрывающий его платок, попросила крайнего сидящего возле двери:
- Будь добр, дорогой, выключи свет.
Шторы в кабинете итак были уже задёрнуты, поэтому стоило выключателю щёлкнуть, как всё погрузилось в мистический полумрак. Ну по мнению Матрёны Джоновны, наверное. Меня же неудержимо потянуло вздремнуть. Впрочем, следующая фраза сон перебила.
- Я вызову могущественного духа, знающего тайны вселенной и впущу его в себя, чтобы он мог разговаривать с вами моими устами.
Она что, дура? Добровольно впускать духа? Да ещё и могущественного? Мда, а если там придёт такой как я? Только ещё не уставший от мирской суеты?
Несколько раз сжав пальцы в кулак и разжав обратно, я приготовился, при первых признаках одержимости, с двух рук вжарить по спиритистке огнём. После того как сожгу её до состояния пепла, какой-бы ни был могущественный, дух гарантированно унесётся обратно в межмировое ничто. А перед ректоршей так и быть, извинюсь. Но думаю, на эту фигню они быстро нового преподавателя найдут.
Положив руки на шар, Матрёна Джоновна принялась раскачиваться и, закатив глаза взывать:
- Приди, приди, великий Аменхотепоглынафтали! Приди, приди!...
Спустя секунд тридцать она резко замерла, а затем изменившимся голосом произнесла:
- Я здесь, кто вызвал меня?!
Я поджав губы смотрел на преподавательницу, продолжавшую сидеть с закатанными глазами. Она издевается? Если бы в неё сейчас в самом деле вселялся посторонний дух, она бы каталась по полу и выла бы от фантомной боли двух сцепившихся в смертельной схватке духов.
- Ну же, спрашивайте, - поторопила она студентов всё тем же изменённым голосом, - я Аменхотепоглынафтали, я отвечу на любые ваши вопросы.
- Извините, - нерешительно поднялась с места вторая и последняя девушка в нашей группе, тоже, к слову, в очках, - а вы правда всё знаете? Все тайны вселенной?
- Да, ведь я один из самых могущественных духов.
- Да? - обрадовалась та, снова засмущалась, а затем, поправив очки, сбивчиво произнесла, - ну тогда не могли бы вы, хотя бы в общих чертах описать доказательство гипотезы Пуанкаре?
- Чего?! - голос преподавательницы на секунду сбился, но затем она выправилась, - я никогда не интересовался фамилиями людей и какими-то их гипотезами, это слишком мелко для вселенной.
- Ой, я поняла, - закивала девушка, - там говорится о том, что всякое односвязное компактное трёхмерное многообразие без края гомеоморфно трёхмерной сфере. Помогите с доказательством, ну пожалуйста, ну что вам стоит, - начала упрашивать Матрёну Джоновну та, - за доказательство миллион рублей обещают, а мне как раз деньги нужны.
- Как тебя зовут, девочка? - после долгой паузы поинтересовался Аменхотепоглынафтали.
- Яна, - ответила та.
- Послушай Яна, - голос преподавательницы вновь стал прежним, - иди в жопу.
Женщина недовольно посверкала глазами в сторону опешевшей от такого ответа девушке и добавила:
- Всё, дух обиделся. Он вам про тайны вселенной пришел рассказать, а вы спрашиваете про какую-то ерунду. Гипотезы, доказательства - тьфу.
Она вылезла из-за столика и усевшись за обычный преподавательский стол, неприятным голосом произнесла:
- Тетрадки открыли, записывайте - классификация духов. Духи бывают добрые и злые. Но добрые охраняют мир людей и не дают злым прорваться к нам. Добрые духи подразделяются на следующие классы…
***
- Ну и где этот гад!? - прошипел Иванов, когда они в полночь с Гаврилой, отворив тихо скрипнувшую створку ворот, оказались во внутреннем дворе Академии.
Тишина была полной, как и темень. Луну закрывали набежавшие тучи и хоть что-то разглядеть можно было лишь чуть дальше собственной руки.
- А я тебе говорил, что он не придёт, а ты повёлся, - укорил товарища Горшков.
Иванов постоял с минуту, насупившись, но затем буркнул:
- Надо всё-таки проверить.
Медленно они пошли вдоль стены, обходя двор по периметру.
Внезапно Гаврила схватил товарища за рукав и прошептал:
- Погоди, вон там какой-то отсвет.
Пробравшись туда, где из-за угла стены, периодически мелькали какие-то красноватые блики, оба парня аккуратно заглянули за угол и так и застыли.
За углом находились старшекурсники их факультета, да не абы какие, а с той самой знаменитой дружины Херъ Феръ Ерь. Они стояли полукругом, и горевший перед ними факел, подсвечивал красным ореолом крепкие фигуры. А у стены, с другой стороны факела находилась четвёрка сокурсников Такаюки и Гаврилы, тех, кого признали достойными для вступления.
Иванова царапнуло лёгкое чувство зависти. Дружина пользовалась заслуженным авторитетом на факультете и стать её частью было заманчиво, вот только рассматривали туда только тех, кто в испытании дошел до медведя и вступил с ним в бой. А Такаюки засыпался ещё на водке. Поэтому его даже слушать не стали, обойдя вниманием.
Старший дружины меж тем продолжал размеренно говорить, судя по всему, речь уже завершая. Парни прислушались.
- По традиции, в первую ночь нового набора мы принимаем в дружину новиков. Первая буква нашей дружины - Херъ. Это наша суть, наше естество, начало и конец мужской доблести и самое грозное его оружие. Так достанем же херы и сожмём их, чтобы, как крепко стоит хер, так крепко и стояла наша дружина.
Дружно зашуршали верёвки и парни, все как один, приспустили штаны.
Горшков,
