Краем глаза Эрика заметила, как в одном из них мелькнула тень. Она резко повернулась. Никого. Просто темный эркер. Неужели за ней кто-то наблюдает из темноты? Эрика осознала, что изнемогает от усталости. Она решила, что заселится в первый попавшийся отель. Эрика открыла машину, села за руль, изнутри запершись на все замки, устроилась поудобнее в комфортном кресле, откинувшись назад, и закрыла глаза.
Захудалая улица в Рочдейле. Нестерпимо знойный день. Защитное полицейское снаряжение липнет к телу Эрики. Она неловко поменяла положение, притаившись у низкой стены стандартного домика ленточной застройки, что грозно высится над ней на жаре. Рядом два офицера полиции, еще трое – по другую сторону главного входа. Среди них – Марк. Второй по счету.
Этот дом, за которым они вели наблюдение несколько недель, впечатался в ее сознание. Вместо палисадника голый бетон, переполненные мусорные баки на колесиках. На стене счетчики на газ и электроэнергию с отодранными крышками. Как войдешь через главный вход, сразу надо вверх по лестнице. Слева от нее дверь, что ведет в дальнюю комнату. Именно там производят метамфетамин. Недавно в дом вошла женщина с маленьким ребенком. Риск большой, но они готовы. Своей команде из восьми человек Эрика вдолбила ход операции до мельчайших подробностей. Но теперь они на месте. И опасность реальная. Страх сковывал Эрику, но она упорно боролась с ним.
Кивком подала сигнал, и ее команда в черном, пригибаясь, ринулась к главному входу. Солнце отражалось от вращающегося диска счетчика. Бум, бум… как грохот стенобитного орудия. С третьего удара дерево затрещало, и входная дверь с громким клацаньем рухнула в дом.
А потом началось светопреставление.
Выстрелы. Окно над электросчетчиком взорвалось, влетело внутрь. Стреляли из дома напротив. Эрика резко обернулась. Милый домик на противоположной стороне улицы. Подъемные окна. Медная табличка с номером на двери. Стены внутри декорированы красками компании Farrow & Ball. Проживавшая там чета вела себя так приветливо, так скромно, когда полиция вела наблюдение.
Взгляд Эрики падает на их окно верхнего этажа, и ей все становится ясно. Она видит темный силуэт, потом шею разрывает боль, во рту – вкус крови. Марк вдруг возле нее опускается на колени, чтобы помочь ей. Она пытается его предупредить: «Берегись, сзади…», – но в горле булькает кровь. Даже смешно. Потом выстрел, и часть головы Марка превращается в месиво…
Эрика очнулась с судорожным вздохом, хватая ртом воздух. Вокруг – какая-то неестественная гнетущая яркость. Она протяжно выдохнула. И, только увидев перед собой руль, сообразила, где находится. Она в настоящем. Сидит в машине. Свежевыпавший снег почти полностью залепил окна.
Это ей снилось не впервые. И сон всегда обрывался на одном и том же месте. Порой во сне всё было в черно-белых тонах, и кровь Марка походила на расплавленный шоколад.
Эрика постаралась дышать размеренно, сердце постепенно успокаивалось, окружавшая ее действительность возвращалась. Она услышала приглушенные голоса и шаги: мимо ее автомобиля шли люди. Голоса зазвучали громче, а затем стали удаляться, затихая.
Она глянула на часы на приборной доске. Почти пять утра. Она проспала несколько часов, но отдохнувшей себя не чувствовала. Эрика поменяла положение в кресле: тело затекло и окоченело. Она завела мотор. Из печки повеяло ледяным холодом.
Когда в салоне потеплело, Эрика включила дворники на ветровом стекле. Вскоре за окном проступила белая дорога, запорошенная свежим слоем снега. Заметив пластырь на руке, Эрика вспомнила, что нужно показать рану врачу, однако события минувшего вечера еще не позволяли отвлечься от расследования.
Андреа была в том пабе… Кто те женщина и мужчина, с которыми она разговаривала? И почему исчезла барменша?
Теперь, когда Эрика четко составила план дальнейших действий, ей стало легче. Она тронулась с места и поехала в отделение полиции.
Глава 13
В половине шестого утра в отделении полиции Луишем-Роу было тихо. Лишь из глубины коридора, оттуда, где находились камеры, доносился стук. В женской раздевалке еще пусто. Эрика сняла с себя грязную одежду, прошла в огромную общественную душевую и включила обжигающе горячую воду – только-только можно терпеть. Она встала под душ, наслаждаясь теплом. Вокруг поднимался пар, в котором вскоре исчезла выложенная кафелем душевая в викторианском стиле, а вместе с ней и сама Эрика.
К шести, одетая во все чистое, со стаканчиком кофе и плиткой шоколада из автомата она стояла в пустом оперативном отделе. Со стены на нее смотрела с непревзойденной самоуверенностью во взгляде Андреа Дуглас-Браун.
Эрика села за отведенный для нее стол, ввела свой пароль и вошла во внутреннюю сеть. Восемь месяцев она не заглядывала в свою служебную электронную почту не по доброй воле – ее лишили доступа. Сейчас, просматривая почту, она увидела сообщения от своих бывших коллег, информационные бюллетени, рекламную корреспонденцию и уведомление об официальном слушании, на котором ей полагалось присутствовать. Эрика едва не расхохоталась: ее приглашали на дисциплинарную комиссию по системе внутренней связи, в которую у нее не было доступа.
«Мышкой» она выделила все старые письма и нажала на «удалить».
В почте осталось только одно сообщение, присланное накануне вечером сержантом Крейном:
«Во вложении вся переписка Андреа на Фейсбуке за 2007–2014 гг., а также распечатка звонков с ее телефона, найденного на месте преступления.
КРЕЙН»
Эрика открыла вложенный файл и отправила на «печать». Спустя мгновения принтер у двери ожил, зажужжал, быстро выплевывая бумагу. Эрика взяла кипу распечатанных листов и отправилась в столовую, надеясь, что та открыта и ей там удастся выпить приличный кофе. В столовой было темно. Она нашла стул в глубине зала, включила свет и принялась просматривать историю общения Андреа Дуглас-Браун в Фейсбуке.
Вся жизнь Андреа помещалась на 217 страницах и охватывала почти девять лет, показывая превращение из четырнадцатилетнего подростка с румянцем на щеках в двадцатитрехлетнюю соблазнительную диву. На ранних постах она представала вполне скромной молодой женщиной, но с появлением в ее жизни парней Андреа начала одеваться более провокационно.
Посты, которые она семь лет размещала на своей страничке в Фейсбуке, представляли собой бесконечную череду снимков с вечеринок и селфи. Сотни фотографий, на которых она запечатлена в обществе красивых парней и девушек, почти всегда разных. По-видимому, Андреа была тусовщицей, завсегдатаем самых элитных светских мероприятий. Клубы, в которые она часто наведывалась, входили в ту категорию, где столики нужно заказывать заранее, да и сами столы на фотографиях были заставлены бутылками шампанского.
Все эти годы старшая сестра и младший брат Андреа редко заходили на ее страничку в Фейсбуке. За все время Линда, да и Дэвид тоже, кажется, лайкали всего несколько постов, имевших отношение ко всей их семье. Это были фотографии, сделанные во время ежегодного отдыха Дуглас-Браунов в Греции и в более поздние годы – на вилле в Дубровнике.
Как раз отпускные фотографии и вызвали у Эрики наибольший интерес. Семья ежегодно ездила в отпуск на три недели в августе, и эти отпуска проходили по одной и той же схеме. В первые дни Андреа выкладывала семейные снимки – групповые фото, на которых ее семья либо ужинала в каком-нибудь дорогом ресторане, либо обедала прямо в купальных костюмах возле пляжного домика. На этих дневных трапезах Андреа всегда в бикини, в эффектной позе – грациозно ест, свесив волосы через одно плечо. Линда, в отличие от младшей сестры, горбится над тарелкой, полной еды, и вид у нее чуть раздраженный от того, что ей не дают спокойно поесть. С каждым годом Линда, казалось, прибавляла в весе, пряча свои телеса под длинными футболками с леггинсами. Дэвид же из невероятно тощего тринадцатилетнего паренька в очках, жмущегося к матери, постепенно трансформировался в красивого молодого человека.
Андреа, по-видимому, была более близка с Дэвидом: на многих фотографиях она крепко обнимает брата, перекособочив очки на его лице. Снимков Линды с Дэвидом фактически не было. Сэр Саймон и леди Диана на фотографиях о себе ничего не выдавали: из года в год на их лицах все те же широкие улыбки. Вот леди Диана в купальнике и юбке-саронг. Вот сэр Саймон в мешковатых пляжных шортах, слишком высоко натянутых на его волосатый живот.
На отдыхе Андреа быстро теряла интерес к времяпрепровождению в кругу семьи и постепенно выкладывала снимки местных парней. На первых порах как будто украдкой. Вот компания парней, которые курят или с обнаженными торсами играют в футбол на пляже, не подозревая, что их снимают. Потом Андреа сосредоточивалась на каком-то одном парне и всю последнюю неделю отдыха, словно одержимая, щелкала только его. Ей явно нравились «плохие парни»: более взрослые, смуглые, мускулистые, с татуировками и пирсингом. На одной фотографии, сделанной в 2009 году, Андреа в очень откровенном бикини позировала, сидя на огромном «Харли Дэвидсоне», изображая мотоциклистку. А за спиной у нее сидел темноволосый парень, предположительно хозяин байка, которого на минуту пересадили на заднее сиденье. Одна его ладонь лежала на ее трусиках. В руке он держал сигарету, едва не касаясь горящим кончиком загорелой кожи девушки. А Андреа смотрела в объектив с явным вызовом.
