– Иган, как ты мог! У нас важная гостья, а ты даже не позаботился о том, чтобы послать мне записку, когда ее ждать. Что я узнаю, не успев выйти из кареты? Что она уже здесь!
– Вряд ли я мог предупредить о ее прибытии, если предполагалось, что ее приезд сюда – тайна, – проворчал Иган.
– Но не для меня, твоей родной сестры. Пришлось Дугалу сказать мне. Хоть он любит свою мамочку. – Она покосилась на Джейми, который не выпускал из рук связку с рыбой. – Отнеси это на кухню, Джейми. От них невыносимая вонь – что подумает принцесса?
– Привет, тетя, – смиренно ответил Джейми и пошел к лестнице, ведущей на кухню.
Мэри круто обернулась и наконец заметила Зарабет. Слова застыли на ее губах, а выражение лица быстро менялось – тревога, гнев и, наконец, смущение.
– Ваше высочество.
Она низко, слишком чопорно присела.
– Прошу прощения, меня не было дома, чтобы приветствовать вас надлежащим образом.
Зарабет сняла грязные перчатки и подошла к хозяйке дома, протянув ей руку:
– Я не принцесса, миссис Камерон. Не нужно так ко мне обращаться.
Мэри поспешно выпрямилась:
– Но Иган сказал мне…
– Меня титуловали принцессой, но я не из королевской семьи – мы дальняя родня правящей династии. Это как в русских семьях: дети князей – князья и княжны. Проходит немного времени – и у всех княжеские титулы. – Зарабет улыбнулась, чтобы показать, что вовсе не обижена.
Мэри смягчилась:
– Простите. Мой брат ничего не смыслит в этикете. Как же вы позволите мне к вам обращаться?
– Думаю, мы отлично поладим, если вы будете называть меня по имени – Зарабет.
Мэри снова покраснела.
– Для меня истинное счастье приветствовать вас в своем доме, Зарабет.
За ее спиной Иган закатил глаза к небу.
– Мэри, ты в замке Макдоналд, а не в светском салоне.
Взглянув на брата, Мэри чуть не закричала:
– В каком ты виде? И пахнет от тебя рекой да рыбой. Что подумают о тебе наши гостьи из Эдинбурга? Да им одного взгляда хватит, чтобы пуститься без оглядки назад в Эдинбург, так что иди и приведи себя в порядок. Будь умником, братик.
– По мне так пусть уезжают сию же минуту. Не участвую я в твоих затеях.
Не обращая на него внимания, Мэри улыбнулась Зарабет.
– Я так рада, что мы наконец встретились. Позвольте мне сначала разобрать вещи с дороги, и я велю Уильямсу подать нам чай. – Она протянула руку Зарабет, и та пожала ее, радуясь по крайней мере, что знает, как себя вести в такой ситуации.
Они двинулись к лестнице, чтобы подняться в свои комнаты. И в этот момент в замке появился барон Валентайн, вернувшийся с рыбалки. Мэри замедлила шаг. Валентайн даже в человеческом обличье имел зловещий вид, словно хищный зверь, которого не удержать оковами цивилизации.
Мэри широко раскрыла глаза, наблюдая, как барон идет к Игану. Валентайн не остановился, не стал дожидаться, когда его представят. То ли ему уже сообщили, что прибыла хозяйка дома, то ли сам догадался. Обежал Мэри глазами, и Зарабет вдруг уловила острый всплеск его интереса. На миг Валентайн встретился глазами с Мэри, на один напряженный миг.
Иган и Валентайн вышли, а Мэри осталась стоять с застывшим взглядом на то место, где только что стоял Валентайн.
– Кто?..
– Барон Валентайн, – сказала Зарабет, взяв ее за руку. – Его отрядили меня охранять. Вы привыкнете к нему.
Она не стала говорить всякие ободряющие банальности – что он вполне мил, когда узнаешь его получше. Ведь и сама Зарабет не знала, может ли Валентайн быть милым. Она очень мало знала об этих загадочных существах – логошах. Во время их странствий Валентайн держался особняком, несмотря на ее попытки вызвать его на разговор. Да и мысли его прочесть получалось плохо – его секреты так и остались для нее секретами. Зарабет даже удивилась, почувствовав его интерес, когда он смотрел на Мэри.
А Мэри шла вверх по лестнице в сопровождении Зарабет, но ее взгляд то и дело возвращался туда, где стоял Валентайн. Лицо у нее было встревоженным.
По настоянию Мэри Зарабет приняла горячую ванну после «пытки рыбалкой».
– Как смел мой брат тащить вас в грязь и сырость, – возмущалась она. – Это переходит всякие границы.
Зарабет настаивала, что сама хотела пойти на рыбалку, но Мэри, которая никак не могла прийти в себя после встречи с бароном Валентайном, продолжала нервно повторять об Игане:
– Я слышала, как о нем рассказывали, что он умудрился явиться в драном килте в один из венских дворцов. Как неприлично!
Зарабет знала – Иган нарочно играл в игру под названием Чокнутый Горец, притворялся невежественным обитателем шотландского захолустья с невообразимым акцентом, и его причуды веселили всех. А ему хотелось, с одной стороны, расположить к себе людей, а с другой – в случае нужды скрыть свой изощренный ум.
Пока Зарабет купалась, Мэри прислала ей чистые платья – богато расшитые одеяния из батиста, украшенные оборками по подолу. Но Зарабет выбрала платье в клетку, одно из тех, что накануне переделала для нее Джемма. Перепуганной горничной Зарабет объяснила, что выбирает его, потому что оно ей в новинку.
По правде говоря, ей не хотелось снова возвращаться в образ высокородной дамы. В платье из шотландки она могла легко себе представить, что ей удалось ускользнуть, что она в безопасности в этой чужой далекой стране.
Одевшись, Зарабет отослала горничную и вышла из комнаты, направившись в галерею, окружавшую главную лестницу. На верхней площадке огромные часы принялись звучно и медленно отбивать время.
У Зарабет не было случая изучить замок, ведь с момента приезда сюда у нее не было ни минутки свободной. Теперь она с интересом смотрела вокруг. Замок Макдоналд, высокий и массивный, вырастал прямо из скалы горой острых камней. По центру башни шла винтовая лестница полированного дерева, явно построенная много позже самого здания. Галерея с деревянными перилами была на площадках каждого этажа. Замок строили для битв. Когда война перестала быть смыслом жизни, добавили немного роскоши: полированные перила, обшитые деревянными панелями двери и ковровые дорожки в залах.
Каменные стены каждого этажа украшали портреты Макдоналдов с седой древности до новейшего времени. В конце галереи, возле часов, она обнаружила портрет отца Игана – широкоплечего мужчины с суровым лицом, а в глазах его сверкали золотистые крапинки, как у Игана. Рядом висел портрет женщины с ласковой улыбкой и темно-русыми кудрями. Очертанием лица она так напоминала Игана и Мэри, что у Зарабет не было сомнений – это их мать.
Нашла она здесь и портрет самой Мэри. Она стояла, высокая, вытянувшись в струнку, с гордо поднятым подбородком, положив руку на спинку стула, где сидел малыш Дугал, держа на руках щенка. Мэри на портрете взирая высокомерно, словно бросая миру вызов – смотрите, я прекрасно справляюсь сама, благодарю покорно.
