Митревна (утирая слезы). По-старому да по-бывалому. Великую беду избыла, голубушка…
Федосеич. Да кто ж это песню такую придумал? Будто он с нами заодно в полону татарском побывал…
Мелентий. А кто его знает! Она, песня-то, под кустом родилась, лычком подпоясалась, в лапотки обулась, да и пошла по дорогам ходить-бродить…
Настасья. Да ведь что ни слово, то быль… У кого вы ее переняли, песню эту?
Савва. По всей Руси поется. Самая это желанная песня ныне.
Мелентий. И поит нас, и кормит, и в запас дает.
Авдотья. Ну, коли так, и у нас в дому хлебом-солью да медком не побрезгуйте! (Подносит им еду и питье.) Кушайте — еще нарежем. Пейте — еще нальем.
Савва. Благодарствуй, хозяюшка! Как звать-то тебя да величать? За чье здоровье пить?
Авдотья. Зовут меня Авдотьей, величают Васильевной.
Мелентий. Ишь, как песня-то наша ко двору пришлась! Про Авдотью пели — Авдотья и слушала. Хороша песня про тезку твою, хозяюшка? Ась?
Федосеич. Не про тезку песня — про нее самое, люди добрые! Ясен свет, да слепым очам не виден. Стоит перед вами Авдотья Рязаночка, та самая, что полон рязанский из дикой степи вывела.
Рязанец. Жисть нам воротила!
Митревна. Себя не пожалела!..
Настасья и женщины. Красавица наша! Княгинюшка! Заступница!
Васена (бросаясь к ней). Душенька наша!
Федя (так же). Сестрица!
Слепцы, а за ними и Симеон встают и кланяются Авдотье в пояс.
Савва. Честь и слава тебе, Авдотья Васильевна! Не чаяли мы, не гадали в твоем дому гостить, из твоих рук чару принять.
Мелентий. Честь и слава век да и по веку!
Авдотья. Ох, куда и глядеть-то не ведаю! Пожалейте вы меня, люди добрые. И зла не сотворишь, а со стыда сгоришь. Хоть с глаз беги!..
Никита. Некуда бежать, Авдотьюшка. Какое дело сделала, такую и славу неси. Наливай меду всем гостям — почествуем тебя. Для кого ты Авдотья Рязаночка, а для нас — хозяюшка!
Авдотья. Это дело иное! Пейте, кушайте, гости дорогие! Чем богаты, тем и рады.
Федя (подходя к Симеону). Слышь, малый!..
Симеон. Чего?
Федя. Вот чего. Научи меня песню эту петь. Больно по нраву мне пришлась. А я тебе за это что хошь дам.
Симеон (кивая на Авдотью). А ты ей кто?
Федя. Сестрице-то моей? Брат.
Симеон. Тот самый?
Федя. Тот самый. Один я у ней.
Симеон. Даром научу.
Федя. Сейчас?
Симеон. В свой час. Выйдем ужо на крылечко, я те на все голоса спою — и за деда, и за дядю Мелентия, и за себя особо. А покуда нельзя мне — подтягивать надобно. Слышь, дед гусли перебирает.
И в самом деле Савва ударяет по струнам и начинает новую песню.
Савва.
Плавала чарочка во сладком меду,
Мелентий.
Во сладком меду, у Никитушки в дому.
Симеон.
Как у чарочки да у серебрянойЗолотой у ней венчик был.
Савва.
А у Никитушки да у ИванычаЗолотой обычай был.
Мелентий.
Что ни ест, где ни пьет,Где он, сударь, ни кушает,
Савва.
Он домой идет к молодой жене,К молодой жене, Авдотье Васильевне.
Симеон.
Высоки во Рязани дома-терема,Да в его дому привольнее.
Мелентий и Савва.
Хороши княгини да боярыни,Да его княгинюшка пригляднее.
Все.
Ей и славу поем,Ей и честь воздаем,Честь великую, славу долгую —До последних дён,До конца времён,До конца времён, векожизненно!..
Занавес
