— Нет.
— Конечно, нет, — повторила она, стыдясь своего вопроса. — Извини, это был тяжелый день. С ней теперь все в порядке. Сломанная рука, несколько ссадин. Я отвезла ее в больницу. Она боялась, что ты разозлишься.
Он отвернулся и запустил руки в волосы.
— Спасибо.
Наверное, ему трудно было поблагодарить ее — за что бы то ни было.
— В какой она больнице?
Когда она не ответила, он повернулся к ней.
— Я не знаю. — Показав направление, она добавила: — Это там, недалеко.
— Больница святого Бернарда.
— Кажется, так.
Она не могла отвести от него взгляда, как и он от нее.
— Извини, что я повысил голос.
— Ничего, — с трудом отведя взгляд, сказала она. — Я лучше пойду.
— Пойдешь?
— Искать отель.
— О!
Она не видела его лица, но чувствовала, как напряжение между ними растет. Пора уходить.
Она подошла, чтобы взять свою косметичку, которая все еще лежала рядом с телефоном.
— До свидания, Сэм, спасибо, что разрешил мне переночевать здесь прошлой ночью.
Уже на полпути к двери она услышала его голос:
— Уже поздновато.
— Для чего?
— Для поисков отеля.
— Да, но ничего не поделаешь.
— Тебе лучше остаться здесь.
Она остановилась.
— Я пойду навещу Деллу. Ты ела? — (Она покачала головой.) — Тогда поешь, увидимся позже. Закрой дверь, если захочешь уйти.
— Да, — прошептала она.
Он прошел мимо нее и исчез.
Положив косметичку на стол, она сделала себе сандвич. Что-то тревожит Сэма. Очень сильно. И Делла была не просто другом — чем-то большим. Он прятал боль под маской гнева. А может, он не лгал насчет своих чувств? Ведь поцелуй не был ложью. Он был страстным, долгим…
Внезапно ей стало жарко. Она вымыла тарелку, сходила к машине за багажом и, отнеся его в комнату для гостей, снова вышла из дома. Она пошла к Делле собрать все необходимые вещи: ночную рубашку, зубную щетку и так далее. Потом направилась в центр купить цветы и открытку с пожеланием выздоровления. Потом поехала в больницу.
Сэм сидел рядом с кроватью и держал Деллу за руку. Она спала. Он взглянул на Абби, она улыбнулась.
— Я принесла цветы. — Осторожно, стараясь не разбудить Деллу, она положила цветы и открытку на столик. — Надеюсь, сестра найдет для них вазу.
Он кивнул.
— Увидимся позже, — сказала она робко.
Когда она открыла дверь, вошел доктор. Он улыбнулся ей и посмотрел на Сэма.
— Мистер Табинер, не так ли?
Застыв, ничего не видя перед собой, Абби медленно повернулась. В комнате был только один мужчина. Мистер Табинер. Сэм.
Глава пятая
Дура, — укоряла она себя, когда бежала по коридору. Какой же она была дурой! Разумеется, он и есть Табинер. Кто, кроме него!
— Абби!
Она не остановилась, не повернулась, стремительно неслась к выходу.
— Абби! — закричал он еще раз, бросаясь в погоню за ней.
Она ускорила бег, но он все равно догнал ее.
— Абби!
— Не трогай меня. «Тебе нужно договориться о встрече», — так ты сказал? «Его нет», — сказал ты.
— Я не хотел, чтобы ты знала, кто я такой. — Его голос звучал устало.
— Тебе это удалось, — сказала она сквозь зубы. — Я не знаю, кто ты такой.
— Но почему ты хотела встретиться с ним?
— С ним? — рассмеялась она. — Почему не «со мной»? Ведь он это ты.
— Да, доктор ждет меня.
— Тогда тебе лучше поторопиться, — высвободив руку, она открыла дверцу и села в машину. Не глядя на Сэма, завела мотор и уехала.
От злости она не могла даже думать. Ее губы были крепко сжаты. Собрав свою сумку в спальне, она бросилась к машине и замерла. Проклятие, она не уедет! Она хочет знать, почему он солгал. У нее есть на это право. Он лгал с самого начала. Он сказал, что его зовут Сэм Тернер, что он историк. Он, конечно, может быть, и историк. Но зачем скрывать свое имя? Если он приехал в Суррей легально, зачем скрывать свое имя? Ее отец знал его, должен был знать. Иначе зачем он писал ему? Натан Табинер должен был знать ее отца. Или нет?
Совсем не обязательно. Почему Сэм задавал столько вопросов? Потому что не знал ее отца?
Стоя снаружи с сумкой в одной руке и с косметичкой в другой, глядя на скалу, она размышляла. Сэм не знал, что ее отец умер. Папа написал ему, пригласил приехать, но письмо, которое Сэм ей показал, было адресовано Сэму Тернеру.
Все еще хмурясь, она вернулась в дом, отнесла сумку в спальню и села в гостиной.
Ее отец знал Натана Табинера, потому что письмо, которое он ей оставил, было адресовано ему, Натану, не Сэму.
Был ли Натан отцом Сэма?
Подожди, подожди, подожди, — приказала она себе. — Все это только догадки. Но ведь он признался, что лгал, что не хотел видеть ее. Почему?
Она попыталась мыслить спокойно. Четыре месяца назад, когда он приехал в Суррей изучать коллекцию наград времен Крымской войны… Так он сказал. Это ложь? Возможно. Возможно, он что-то искал. Письмо? Письмо, которое она привезла с собой. Она боялась, что в нем речь идет о долгах, — вот почему она так тянула с поездкой.
Знал ли Сэм о письме? Был ли отец должен его компании? Ему нужны были деньги или?.. Но ведь он спросил бы о долге. Он не стал бы разыгрывать ее, если бы ему нужны были деньги. Хорошо. Это легко выяснить. Нужно всего-навсего прочитать письмо. Что она и сделает. Через минуту.
Не замечая, что сумерки сгущаются, она вспомнила день, когда они впервые встретились. Ничто тогда не указывало на то, что может произойти в будущем.
Табинер владел инвестиционной компанией. Может, ее отец вкладывал в нее деньги? Или он был их консультантом? Был ли Натан Табинер одним из его клиентов?
Думай, Абби, думай. Что ты знаешь о своем отце? О его прошлом? Не много.
Внезапно зажегся свет, и она вздрогнула. Сэм стоял в дверях и смотрел на нее. Его лицо было абсолютно бесстрастно.
Посмотрев на него, она спросила:
— Как Делла?
— Спит. Завтра ее будут оперировать.
Он прошел к окну и задернул занавески от насекомых. Потом включил настольные лампы.
— Я хочу знать правду, Сэм, — сказала она тихо. — Никакой лжи, никаких игр, только правду, истинную правду. Почему ты приехал в наш дом? Ты что-то искал?
— Нет, — ответил он так же тихо. Подойдя к бару, он открыл его и спросил: — Хочешь выпить?
— Нет, спасибо. Тогда зачем ты приехал?
— Посмотреть на коллекцию твоего отца.
Налив себе скотча, он сел в кресло напротив.
— Нет, это неправда, — отвергла она его ответ. — А если и правда, тогда зачем скрывать свое имя?
