или просто насладиться беззаботностью этого рая.
— Послушайте, давайте на время забудем о любовном треугольнике задницы Козовски и паре похотливых сумасшедших. Идемте в парк, посмеёмся с гениев, как они расшибают лбы о вековые устои и мудрость, растущие синхронно, пойдёмте — незнакомка согласилась, и взяв Генри за руку, увлекла его за собой.
Казалось, день никогда не закончится, но солнце вскоре исчезло, а с небес посыпались лепестки. Генри вспомнил о цветочном нутре м-ра Бигхарда, представив, что сейчас этот человек, одурманенный чаем из трав, наполняет окружающий мир ночи, беззвучным творением своей души и Генри чудилось, что он слышит эту музыку недоступную никому.
А это лилось, вначале капелью ночного дождя, после весенним ручьём, с каждой минутой набирая полноводность. Музыка лилась, растекаясь повсюду, покрывая мир тихим, мелодичным звоном, она опутывала, втягивая внутрь цветочного сердца Бигхарда.
Белая лошадь, неумело барахтаясь в воздухе, рухнула на поляну, издав протяжное ржание, это животное отсутствующим взглядом окинуло окружающее, не замечая стоящих людей. Генри с опаской посмотрел на здешнего Пегаса.
— Они сейчас летать учатся — сказала незнакомка. Генри живо представил некую стаю здоровенных лошадей, которые плохо машут крыльями и могут запросто все тушей, упасть ему на голову или того хуже, им в воздухе приспичит.
— Может, в дом вернемся? Там я думаю, безопасней будет, да и честно говоря, проголодался я что-то.
Всегда или вскоре человек осознаёт, что пора уходить, вроде и можно остаться, но что-то тянет обратно. Он попрощался с незнакомкой, и это было самое трогательное расставание в его жизни, они пожали друг другу руки и молча, разошлись в разные стороны, словно друзья которые завтра снова увидятся.
Бигхард долго жал руку, его сердце выдавало те меланхоличные звуки, хотя большое сердце не знает печали, оно, это волшебство, магия добрых чувств и великих поступков, способно открыть и оживить миллиарды холодных вселенных. То самое бесхитростное бесплатное волшебство, что помогает тебе жить, не теряя лица, не падая духом.
— Прощайте мисс Свитлав, мы так и не поговорили, хотя, наверное, обязательно стоило — эта замечательная женщина улыбнулась.
— А о чём ты хотел меня спросить? — Генри немного замялся, у этой женщины был добрый и проницательный взгляд, в котором читалось многое, казалось, она все знает и обязательно подскажет, слегка намекнув.
— Не знаю, о всякой всячине, ведь вы это — он попытался выразить застрявшие слова жестом — Думаю, что каждый, кто хоть раз в жизни был знаком с вами, счастливейший из всех живущих. Ведь, наверное, ваш образ был и есть верный маяк в мире житейской суеты.
— Он спасителен, он рассеивает мрак отчаяния и бессмысленности — никогда бы Генри не сказал подобные слова, даже под дулом пистолета.
Если б Марта слышала эти откровения, она сочла бы его конкретным недоумком и упрятала бы в психушку, но мисс Свитлав, её присутствие, вытягивало естественно и безболезненно из души Генри живое, настоящее, которое он прятал. Слова, что согревают любую кровь, мысли способные удержать рассудок на почтительном расстоянии от всеобщего сумасшествия в ополоумевшем мире.
Он говорил, говорил без умолку. Про отсутствующее в мире, утерянное человеком и что помнил, как память играет с нами злые шутки, прятки. Воспоминания, былые чудеса, которые теперь мертвецки пьяные спят, запутавшись в кровных узах, качая колыбель с младенцем и надеждой. Он даже припомнил мелодию флейты человека сидящего на небесах и как веселились у костров опьяненные чувством выстраданной победы, бывшие дети, а мисс Свитлав слушала, иногда поправляя.
— Видите, м-р Ротшильд, вы являетесь владельцем исключительной памяти и волшебных воспоминаний, а это ключ от последней двери, за которой…
Генри знал, что скрывается за этой недосказанностью. Когда главное зависает на языке, когда, ты полностью уверен, вот сейчас, в данную секунду начнётся фантастическое волшебство, и будь что будет, некто в очень деловой шкуре протянет условия сделки. Проклятая действительность, чертов прагматичный облом и возвращение на место.
— Генри Ротшильд младший, частный детектив, номер лицензии прилагается. Вы получаете обратно своё оружие, истраченный боекомплект, искренние наши извинения, а так же Вэна из задницы, при условии, что вы обязаны, будете принести страшную тайну китайца Му в часовую мастерскую, не позднее полуночи пятницы 13 числа сего месяца.
Не в меру борзый деловой человек сухо улыбнулся — Итак? — поглядывая на часы, спросил он.
— Думаю, мистер идти вам надо, ровно и прямо в закат — Генри двинул незнакомцу в нос, когда тот рухнул на пол, Генри с необъяснимой подростковой жестокостью принялся пинать его ногами.
Кровь запачкала чистую одежду, а Генри бил не останавливаясь, комната наполнилась агрессивной публикой — Порви его на части! — скандировала толпа, и он повиновался, превращая тело противника в окровавленный шмат мяса. Жуткий ор сменила душная тишина тесного помещения пропахшего потом и рыбьей требухой, их одинаковые деловые лица шепчут сухими губами — Принеси тайну Му.
Безумие закончилось, и свет погас. Говорит радио, рассеянный фон глупых, напомаженных слов. Утренний кофе, отдохнувший мозг. Головы в унитазе не оказалось, и квартиру кто-то убрал, сделав уютной, холодной, чистой. Генри сбросив одежду, пошёл в душ, чтоб ничего не видеть. После наш славный частный детектив выпьет и проспит еще сутки, пока не возникнет на горизонте чудовищный, обольстительный призрак Марты в неглиже, она скажет, что пора вставать и это будет пошло звучать.
Тишина, дымит сигарета, сон растворяется в сизом дыму, у Браунов жалобно завывает собака, этот противный вой вызывает раздражение и зубовный скрежет.
— Ничтожная псина, когда же ты сдохнешь?
— Почему господь отворачивает едущие машины, когда ты мелкая блохастая тварь выскакиваешь на дорогу?
— Или же господь не слышит, как ты заливаешься этим прескверным, истеричным звонким лаем обрехивая все творения его?
— Нет, просто ты презренная тварь настолько ничтожна, что господь даже не ведает о твоём существовании. У него вселенная, Земля с людьми, войны, катаклизмы, мусор, парниковый эффект, новая эра упрямства и глупости — Генри почесал затылок, стараясь припомнить свой поход в часовую мастерскую. Увы, память молчала, остальное обрывочно походило на кислотный трип.
Раздался звонок и телефон зазвонил, в дверь настойчиво ломились, а на автоответчике пошло невероятное сообщение, оказывается, Генри будет отцом ещё ничейного ребёнка зачатого в чреве хозяйки фитнес клуба. Она как бы хныкала от радости и полной растерянности, перед этой первой, пробной ставкой наудачу.
Генри выслушал все это — Вы хотите, чтобы я нашел подходящую кандидатуру? Или вы ищите особого дурака в толпе праздно шатающихся?
— Не будьте наивной дурой обзванивая потенциальных папаш. В среде отпетых кобелей вы не найдете чувств и
