Максимилиан удивленно взглянул на него.
– Вы что, разбираетесь в этом?
– Конечно. У меня есть капитанская лицензия, и я уже побывал во многих местах. И на Северном море. Мой старик всегда брал меня с собой, он просто с ума сходил по этому виду спорта.
– Хм, – произнес Кемпер.
Он взял с собой в машину Мариуса и Ингу, когда поехал в Лё-Брюске, чтобы Инга еще раз посетила врача, а ее муж смог закупить продукты, пока сам он взглянет на «Либель». Максмилиан знал это судно, так как часто ходил на нем с Феликсом под парусом. Его удивил вопрос Ребекки, хочет ли он взять судно себе – Максимилиан не думал, что она будет в состоянии отдать сокровище своего покойного мужа.
– Я поговорю с Ребеккой, – сказал он. – Может быть, она разрешит, чтобы вы с Ингой разок поплавали на ней. Тогда сможете искупаться в открытом море прямо с яхты. Ведь на официальных пляжах в это время года можно с ума сойти.
– Это было бы действительно здорово, – сказал Мариус, и лицо его засияло от счастья. – У нас мало денег, и мы не смогли бы взять напрокат яхту… В общем, я думаю, что и Инга посчитает эту идею великолепной!
Они попрощались с Альбертом и отправились обратно к автомобилю. Там их ждала Инга, уже завершившая визит к врачу. К ее облегчению, раны быстро и хорошо заживали, и она уже скоро должна была без проблем начать ходить.
Когда мужчины сели в машину и Максимилиан завел мотор, Инга неожидано спросила:
– А что, собственно, с ней?
Кемпер непонимающе посмотрел на нее.
– С кем?
– С Ребеккой. Я имею в виду госпожу Брандт. Она невероятно печальная. Никогда не смеется и выглядит страшно несчастной…
– Девять месяцев назад она потеряла своего мужа. Автокатастрофа; он столкнулся лоб в лоб с выехавшей на встречную полосу машиной. Это был страшный шок. Боюсь, что она до сих пор не оправилась от него.
– Она постоянно здесь живет?
– Раньше это был лишь дачный дом, но теперь Ребекка здесь совсем уединилась, и это, конечно, весьма нехорошо для нее. В принципе, она здесь никого и не знает, кроме начальника порта, да и с ним ее связывает лишь поверхностное знакомство. Она очень одинока.
Они оставили городок позади себя. Узкая дорога вела через лес. Здесь было сумрачно и, несмотря на солнечные дни в разгаре лета, поразительно мрачно.
– Там, наверху, где она живет, чертовски уединенно, – произнес Мариус. – Великолепное место, но я считаю, что оно нетипично для этой области.
– Подождите, вы еще увидите темные скалы Капа. Вот это действительно неповторимо, – сказал Максимилиан. – Они придают Капу поистине угрожающий вид. Кстати, для парусников это рискованный уголок. В море перед Капом есть непредсказуемые течения, и море в том месте может быть по-настоящему диким.
– А на что живет Ребекка? – продолжил расспросы Мариус.
Кемпер быстро скосил глаза на его бесхитростное, открытое лицо.
– Феликс, муж Ребекки, хорошо обеспечил ее. Он был очень известным и состоятельным врачом. Ей не нужно работать, и она может полностью предаться своей скорби. – Последние слова Максимилиан произнес с большой горечью.
Молодой человек взглянул на него.
– Она была с ним очень счастлива, не так ли?
Кемпер грустно усмехнулся.
– Счастлива? По отношению к Феликсу и Ребекке это звучит почти банально. Они были сказочной парой. Кто бы мог подумать, что жизнь разлучит их так рано… Когда Феликс погиб, ему было сорок четыре года, Ребекке – сорок два. Это так… это так несправедливо…
Все трое молчали, пока машина ехала по винтовой, крутой, узкой и ухабистой дороге вверх. Между деревьями и скалами то и дело мелькали небольшие участки моря, сияющего голубизной и сверкающего на солнце. По окраинам лужаек стояли корявые древние оливковые деревья с причудливо изогнутыми стволами и ветвями; их листья светились на солнце, как светлое серебро.
– Здесь тоже не всегда лето, – неожиданно сказал Максимилиан, – здесь тоже бывают длинные, темные зимние ночи, туманные осенние утренние часы и дни, в которые с утра до вечера льет дождь, а облака сливаются с морем в единную серую массу… Каково же это быть там наверху совсем одной? Как она это выдерживает?
Он говорил больше сам с собой, но Инга все же обратилась к нему:
– Вы очень переживаете за нее, не правда ли?
– Да. Он – я имею в виду, Феликс – был моим лучшим другом. Я испытываю ответственность за его вдову, но не знаю, что могу сделать.
– У них не было детей?
– Нет. Как-то не получилось. Но Ребекка развернула невероятно активную деятельность, направленную на помощь детям. Вначале она училась на медицинском, но потом сменила направление и стала дипломированным психологом. Пятнадцать лет назад создала общество, которое занималось проблемными семьями – детьми, с которыми жестоко обращались, и родителями, применявшими насилие, тоже. Были установлены телефоны для оказания психологической помощи, проводились консультации, курсы групповой терапии и всякие прочие меры. Ребекка просто-напросто раскрылась в этом деле. Это общество – оно называлось «Детский крик» – имело очень хорошую репутацию и тесно сотрудничало с различными инстанциями по работе с детьми и юношеством. Эта женщина, – Кемпер стукнул ладонью по рулю; его жест выразил не столько агрессивность, сколько беспомощность, – эта женщина, которая прозябает там в одиночестве, как безжизненная тень, была еще год назад активным человеком, с утра до вечера окруженная людьми, постоянно выступавшая в защиту других, полная идеями и энергией! При этом жизнерадостная и оптимистичная. Она была очень позитивным человеком, благотворно влиявшим на других. Просто в голове не укладывается, что она теперь…
Он не договорил фразу, спрашивая себя, действительно ли все это непостижимо. Тому, кто знал Ребекку и ее мужа и встречал их в жизни, было ясно, что смерть Феликса должна была вырвать у его жены и сердце, и душу. Тем не менее – Максимилиан был убежден в этом – где-то в ней еще жила та, прежняя Ребекка, глубоко погребенная под толстыми слоями отчаяния, меланхолии и непреодоленной скорби. Проблема заключалась в том, что она никому не давала возможности проникнуть к прежней Ребекке и вновь пробудить ее к жизни. Она так радикально оборвала свою прежнюю жизнь, что, кроме него, Максимилиана, вряд ли кто-то осмелится перешагнуть границы, которые она четко проложила.
Остаток пути никто больше не разговаривал. Максимилиан обдумывал свои дальнейшие шаги. Вечером, сразу после прибытия, он снял номер в расположенном неподалеку отеле «Санари» – спросить Ребекку, можно ли ему занять гостевую комнату, Кемпер не осмелился, а она сама это не предложила. С тех пор он дважды видел ее, и каждый раз она казалась… не сказать, чтобы радостной. Свои визиты к ней Максимилиан вообще мог теперь оправдывать лишь своим интересом к яхте, но и под этим предлогом нельзя было продолжать общение с ней вечно. К тому же он, в принципе, уже давно принял решение насчет «Либель». Яхта слишком сильно напоминала ему Феликса. Может быть, когда-нибудь он купит себе парусник, но совсем другой…
Максимилиан высадил Мариуса и Ингу у незастроенного участка и какое-то мгновение смотрел им вслед. На обоих были шорты, из-под которых торчали уже слегка загоревшие ноги. Инга еще немного прихрамывала. Ее муж небрежно помахивал белым полиэтилленовым пакетом с покупками.
«Каким беззаботным можно быть в этом возрасте! – подумал Максимилиан. – Солнце, море, палатка, и ты наедине с любимым человеком – этого вполне достаточно, чтобы быть счастливым».
Он проехал еще несколько метров до садовой калитки Ребекки и вышел из машины, внутренне вооружившись против скорби и неприятия, которые его ожидали. Калитка скрипнула, когда он ее отворил.
«Она слышит скрип и наверняка уже раздраженно вздыхает», – удрученно подумал Кемпер.
Он застал хозяйку на веранде с задней стороны дома. Она развешивала белье на сушилке – пару футболок, нижнее белье и носки – и даже не взглянула на Максимилиана.
– Я тут постирала для молодых людей, – произнесла она, словно должна была отчитаться за свою деятельность. – Молодая женщина… как там ее, Инга? – пришла ко мне сегодня утром и спросила, есть ли внизу, в поселке, прачечная. Тогда я предложила… – Ребекка не договорила фразу.
– Я надеюсь, что не заварил тебе здесь кашу, – неловко произнес ее гость, – тем, что привез этих двоих.
Она передернула плечами.
– Навечно они тут не останутся.
– Конечно нет. – Максимилиан наблюдал за ее занятием. У нее все еще были проворные движения женщины, которая быстро справляется со всеми делами, потому что времени у нее в обрез.
«Ах, Ребекка!» – печально подумал ее друг.
– Я еще утром собирался к тебе, – сказал он, – но потом решил сперва быстро свозить этих молодых людей в поселок. Инга еще раз сходила к врачу, а Мариус хотел закупиться. Воспользовавшись случаем, я и для тебя кое-что купил. – Кемпер приподнял пакет с покупками, который он поставил рядом с собой на каменную плитку. – Фрукты, сыр и очень хорошее красное вино. Я подумал… может быть, мы сегодня вечером вместе поужинаем?
