чувствовала себя немного ошалевшей. Выбрала небольшую метелку, а вот швабру взяла с высокой ручкой. Собрала тряпки, а Фитц протянул мне сумочку с моющими средствами.
— Можешь оставить это здесь, — сказал он, резко переходя на «ты», будто прошедшие пару минут сделали нас ближе. — Когда понадобится твой скарб, трижды хлопни в ладоши. Я сейчас привяжу твою энергию к этим предметам, и они перенесутся к тебе. Воду таскать тоже не придется. Нальешь раз — и ведро будет чистым и полным, пока не выльешь. Правда, надо его донести на тюремные уровни, так что тоже не легенькая задачка, я тебе скажу. Если что, зови, помогу.
— Спасибо.
В ушах шумело. Что это за место? Какой магией пронизано? Никак не могла понять и разобраться.
— Да не за что, — заулыбался Фитц. — У нас тут, сама видишь, из девушек только руки на кухне. Печальный опыт, да. А вообще тут девчонке не место, уж извини.
— Я понимаю, — ответила Фитцу. — Вот только… Каждому свое.
— Наверное, ты права, малышка. — Гном и вовсе отбросил официальный тон. — Все боятся Атерраса. А чего его бояться? Главное, знать, куда можно ходить, а куда нет. С кем стоит разговаривать, а с кем нет. И что делать, чтобы не остаться тут навечно. Но на первом и втором уровне тебе ничего не грозит. Только не плутай по тюрьме ночами, местные создания этого не любят.
— Местные создания?
Но Фитц уже увлек меня в коридор.
— Шевели ножками, малышка, — напутствовал он. — Мне-то девочки оставят лакомый кусочек, а тебе вот может и не достаться.
— И давно эти две девушки превратились… в руки? — рискнула я спросить.
— Ну… Я тут уже лет десять, а они и того раньше.
— Как десять? Господин Ферри говорил, что здесь максимум можно находиться год.
— Ага, если ты сам не маг. А я маг высшей категории, между прочим. Атеррас признал меня равным, так что могу хоть век тут прожить, и ничего не будет старине Фитцу.
— А господин Ферри? Он тут тоже уже десять лет?
— О, нет! — покачал Фитц косматой головой. — Начальник был сюда назначен лет семь назад. А до него тут заправлял господин Ружиар. Вот с ним было очень сложно работать, должен тебе сказать. Старик окончательно свихнулся, и мы старались обходить его десятой дорогой.
— Так почему же вы остались тут служить? — Я старалась не упустить ни единого слова.
— А у меня выбора не было, малышка, — хохотнул гном. — Меня подозревали в жутком преступлении, но доказать вину не смогли, а отпустить не рискнули. Вот и приговорили к Атеррасу, но не в качестве узника, а вроде бы назначили на службу. Так и служу. Срок мой через пять лет выйдет. Поеду домой. Детишки, небось, уже взрослые совсем. А то и внуки пошли. Как знать? Как там жизнь, за стенами Атерраса?
— Сложно, — признала я.
— Вот видишь! А у нас здесь все обыденно и спокойно. К Атеррасу просто нужно привыкнуть. Хотя, за десять лет привыкнешь и к другому миру, правда?
Я кивнула. Да, так и есть. Десять лет — большой срок. Получается, тюрьма не действует на Фитца, потому что он почти заключенный и маг? А как же те бедняги в камерах? Из них ведь половина сумасшедшие. Может, это какое-то индивидуальное воздействие? Так много вопросов! А Фитц все увлекал меня за собой в сторону кухни.
Оттуда уже доносился вкусный запах свежего супа. Я втянула носом воздух и улыбнулась.
— А ты тут приживешься, девонька, — неожиданно сказал Фитц, и я чуть не споткнулась. — Видно, что тебя Атеррас не отталкивает.
— У меня месяц испытательного срока, — ответила своему провожатому.
— Испытательного срока, испытательного срока. Большинство сильных и здоровых мужчин бежали отсюда в первую же ночь. Ты бы видела, как улепетывали! Только пятки сверкали. Плакали, как дети, умоляли отпустить. А ты стоишь передо мной, крошка, и даже не дрожишь.
Если бы я могла так просто уйти… Увы, это невозможно.
— Сюда. — Фитц придержал передо мной дверь кухни, провел мимо пылающих печей по узкому проходу, и оказалось, что тут есть отдельная столовая — не та, где обедала я. За длинным столом сидели пятеро угрюмых мужчин. Фитц был шестым.
— Утречка доброго, — кивнул он товарищам, а те уставились на меня. Сразу почувствовала себя раздетой и поняла, почему слуги-руки вчера подали мне еду отдельно. Отвела взгляд, стараясь не рассматривать других слуг тюрьмы, хотя это было сложно. Личности были примечательными в полном смысле слова. Старшему исполнилось лет сорок, младшему — едва ли двадцать. Все пятеро были так непохожи, что создалось впечатление, будто их тщательно подбирали, чтобы ни одной черточкой не напоминали друг друга.
— Знакомься и запоминай. — Фитц вел себя так, будто мы с ним — старые друзья. — Вот этот бродяга — Лиам.
Мне кивнул суровый бородатый брюнет, старший среди слуг. Его бровь пересекал глубокий шрам, чуть не доходя до глаза. Сразу захотелось узнать, кто им его наградил, но, конечно, это был бы неуместный вопрос.
— Это Шайн, — продолжал Фитц. — И Марк.
Шайном оказался тот самый младший мальчишка. Он был весь светленький и тонкий, как солнечный луч, неведомо как оказавшийся в этом темном месте. Марку же было около тридцати. Рыжеватый, с крупными веснушками на носу, он, вопреки ожиданиям, не внушал симпатии, а наоборот настораживал.
— Наш молчун Икс.
Икс? Вряд ли это настоящее имя. Скорее, прозвище. Иксу было лет тридцать пять. Его черный пронзительный взгляд заставил меня поежиться.
— И, наконец, Тик-Так. Можешь звать просто Тик, или же Так.
Тоже прозвище, поняла я. Тик-Так казался нескладным, слишком худым, слишком угловатым и неловким. Но зато улыбался искренне, и я прониклась к нему симпатией.
— Меня зовут Розалин, — представилась в ответ. — Разрешите присесть?
Мужчины подвинулись, и я заняла край скамьи, а Фитц крикнул:
— Тайнеке, Лиси, мы сейчас умрем от голода! Поторапливайтесь!
В столовую тут же вплыли две руки, придерживающие поднос, заставленный тарелками с супом. В центр стола отправилась миска с хлебом, а тарелки замерли перед каждым из нас.
— Ешьте быстро, — подгонял Фитц. — Работы много.
Видимо, он здесь был главным над слугами. Почему тогда Арман не представил меня сразу? Забыл? Не захотел? Решил, что побегу в первую же ночь, как говорил Фитц? Скорее всего, правдивым был последний вариант. Я ела суп и думала о том, как там Джесси. Брат даже не знает, насколько мы близко друг к другу. Ничего, скоро узнает. И все будет хорошо, потому что я зубами выгрызу помилование для него.
После завтрака я разнесла еду заключенным.
