Джон. Вы объясняете людям, что они оказались в ловушке, потворствуя друг другу в утаивании правды?
Робин. Да. Но действует лучше всего, если подчеркнуть положительный момент связавшей их схемы: Джейн, оставаясь беспомощной, приносит себя в жертву ради того, чтобы Тарзану не изменяли силы. Или: как же муж-подкаблучник старается избавить жену от чувства слабости и уязвимости, позволяя ей взять на свои плечи всю ответственность! Как только партнерам откроется «шаблон» хотя бы отчасти, они захотят вместе его рассмотреть и уже не удержатся от желания изучить до конца и поменять, что можно.
Джон. Значит, на одном полюсе брака собрались Джорджи с Мартами, отчаянно удерживающие свои «ширмы», за которыми целые «свалки». На другом — пары, у которых «ширмы» практически вышли из употребления, а если и стоят, то за ними — пустяки, к тому же в таких домах часты уборки. Ну, а посередине мы все, оставшиеся.
Робин. Не забывайте, однако, на полюсах, по статистике, незначительный процент брачных пар. «Середину» составляет большинство. Ведь у нас, в большинстве, средний рост. Не 140 и не 195 сантиметров.
Джон. Так. Я, что сразу заметно, — из «средненьких». Ну, а полюс здоровья оккупировали, конечно же, все вы — «людоведы».
Робин. Джон, шутки в сторону!
Джон. Я и хотел сказать: каждый знает, что все психотерапевты — психи; я насмотрелся скетчей про сумасшедших «ведов» больше, чем съел горячих обедов. Да ведь Вы не поверите!
Робин. Я не думаю, что мы — ненормальные. В основном мы где-то посередине шкалы.
Джон. Неужели? Но как же вы тогда способны помогать людям?
Робин. Это как посмотреть. Если у человека никогда не было серьезных проблем, если он никогда не испытывал боли, доставая «спрятанное за ширмой», вряд ли он сумеет помочь другим в этом. Он никогда по-настоящему не прочувствует процесс. Очень трудно полагаться на интуицию, на умственные способности, когда опыт совсем не знаком. Но я бы крайне удивился, узнай я, что нашим занятием интересуется человек абсолютно здоровый. Такой был бы с вами в кабинете сама доброта и дружелюбие, но он не стал бы специалистом.
Джон. Вы меня озадачили.
Робин. Ну, а сами подумайте: в горах на подъеме вам поможет проводник сразу над вами, он подстрахует ваш следующий шаг. А тот, кто забрался выше вас на тысячу футов, тот вам не помощник.
Джон. Да, помню, приходила такая мысль однажды, когда я слушал Кришнамурти… Знаете, я вдруг понял: я завидую этим людям, которые достигли вершины здоровья, пускай психотерапевты из них никудышные.
Робин. Я им тоже завидую.
Джон. И я не могу отделаться от ощущения, что эти исследования — ну, доказывающие: существуют по-настоящему здоровые люди — «веды» игнорируют потому, что они тоже страшно завидуют счастливчикам и предпочитают их не признавать. Ведь факт для «ведов» и всяких прочих знатоков чужих проблем не из приятных. Получается, что все мы в одной лодке — врачи, пациенты — и не так далеко друг от друга сидим…
Робин. Может, и так. А раз мы, врачи, тоже из «средних», «средние» недостатки, вроде зависти, нам не заказаны, как и всем прочим людям. Почему мы должны быть другими?
Джон. Хорошо, но если здоровым сделаться можно, просто выкинув «хлам из-за ширмы», за чем дело стало?
Робин. Про боль забыли? Доставать «спрятанное за ширмой» больно. Хуже того, кажется, даже порочно. Я уже говорил, мы прячем всякую всячину за «ширму» потому, что так было принято в нашей семье, и навык передается, ведь если кто-то в семье начнет обнаруживать запрещенные эмоции, нарушит табу, вся семья почувствует угрозу.
Джон. И набросится на ослушника.
Робин. Или — что нисколько не лучше — пренебрежет им. Подвергнет остракизму. Отвергнет его. А быть отвергнутым семьей очень страшно, особенно для маленького ребенка.
Джон. Значит, доставая давно спрятанные чувства из-за «ширмы», выудим вместе с ними и этот застарелый страх?
Робин. Да. Почувствуем, будто восстаем против всей семьи, будто теряем любовь и поддержку всех. Поэтому кто-то должен нас поддержать.
Джон. «Вед», кто же еще!
Робин. В самых серьезных случаях — да, наверное. Хотя людям и в случае не очень тяжелых проблем бывает неплохо начать работать над ними. Но когда путь предстоит долгий, идеальным помощником будет кто-то из посторонней семьи — без нашего «родимого бельма». Впрочем, из такой семьи, которая во многом похожа на нашу… чтобы мы обрели понимание. Если человек хочет услышать правду, ему надо настроиться на боль — ведь достанется-то его «раздутой» голове. А чем наши головы свободнее, тем больше мы идем в рост.
Я — бог, пусть так и будет
Перемена — на пользу и во вред
Джон. Расскажите подробнее об этих по-настоящему здоровых семьях, которые исследуются. Что именно отличает их от прочих семей?
Робин. Разное. Но главное — они прекрасно подготовлены к переменам.
Джон. К плохим?
Робин. Нет, ко всяким.
Джон. Ну, а что особенного — ступить за поворот к лучшему?
Робин. Вы, наверное, удивитесь, но ученые обнаружили, любые перемены ведут к стрессу. Познакомьтесь вот с таблицей.
Событие — Острота стресса (в баллах)
Смерть супруга/супруги — 100
Развод — 73
Расставание супругов — 65
Тюремное заключение — 63
Смерть кого-то из близких — 63
Несчастный случай, болезнь — 53
Женитьба (замужество) — 50
Увольнение с работы — 47
Воссоединение супругов — 45
Выход на пенсию — 45
Ухудшение здоровья кого-то из близких — 44
Беременность — 40
Сексуальные затруднения — 39
Пополнение семьи — 39
Поступление на работу — 39
Изменение материального положения — 38
Смерть близкого друга/подруги — 37
Переход на другую работу — 36
Семейные ссоры стали чаще/реже — 35
Долг свыше 10 000 $ — 31
Возвращение долга/ссуды — 30
Ответственность на службе повысилась/понизилась — 29
Сын или дочь покидают семью — 29
Ссора с родней мужа/жены — 29
Успех — 28
Жена идет работать/оставляет работу — 26
Начало/конец школьных занятий — 26
Изменения условий жизни — 25
Изменение старых привычек — 24
Неприятности с руководством на службе — 23
Изменение продолжительности или условий работы — 20
Перемена места жительства — 20
Перемена школы — 20
Перемена в развлечениях — 19
Изменение в деятельности религиозного характера — 19
Увеличение/снижение общественной активности — 18
Долг менее 10 000 $ — 17
Изменение привычек, связанных со сном — 16
Семейные праздники отмечаются чаще/реже — 15
Изменение режима питания — 15
Каникулы/отпуск — 13
Рождество — 12
Незначительное нарушение закона — 11
* Таблица, с небольшими поправками, рассчитанными на британского читателя 80-х годов, воспроизводится по исследованию социальной адаптации Томаса Х. Хоулмза и Ричарда Х. Рейха, опубликованному в Journal of Psychosomatic Research, N 11 (Пергамон Пресс, 1967).
Как видите, смерть супруга или супруги является наисильнейшим стрессом, это 100 баллов. Чем больше баллов вы наберете за какой-то промежуток времени, тем больше вероятность, что заболеете.
Джон. Хорошо, Вы пророчествуете, что беременность и рождение ребенка обернутся большой радостью, но и сильным стрессом. Однако с трудом верится, что соединение супругов после какого-то периода раздельного проживания «обойдется» каждому в 45 баллов. И я просто потрясен тем, что, сокращая ссоры с женой, подставляю себе же «подножку» в 35 баллов! Наверное, стань моя жизнь вдруг молочной рекой в кисельных берегах, я свихнусь. Как же так, доктор?
Робин. Если внешние обстоятельства нашей жизни меняются — к лучшему ли, к худшему — мы должны к ним адаптироваться.
Джон. И что же на самом деле происходит с нами, когда мы «адаптируемся»? Что происходит… у нас в головах?
Робин. Я должен изложить новую идею, чтобы ответить.
Джон. Выкладывайте, чего уж там.
Робин. Мы выберемся, между прочим, к ответу… У нас в головах — отпечаток, или картина мира, каким мы его знаем. Мысленная карта, соответствующая внешним координатам. Ну, все равно что карта Великобритании, которая соответствует нашему государству. И мы руководствуемся этой картой во всех своих действиях.
Джон. На ней — вся наша жизнь? Жена, дети, родители, друзья, дом, соседняя улица, служба?..
