Вода была такая прозрачная, что они ясно видели дно, усыпанное крупными голубовато-серыми камнями, и там, на дне, лежала статуя в человеческий рост, вероятно – золотая. Лежала она лицом вниз, закинув над головой руки. Как раз в это время облака немного разошлись, выглянуло солнце, осветило ее с головы до ног, и Люси подумала, что такой красоты она еще никогда не видала.
– Ну и ну! – присвистнул Каспиан. – Вот бы достать ее.
– Позвольте мне нырнуть, ваше величество, – сказал Рипичип.
– Незачем, – сказал Эдмунд. – Если она и впрямь золотая, ее не поднять. Да и глубоко здесь, я думаю, футов пятнадцать. Впрочем, минутку! Я взял с собой охотничье копье, попробую измерить глубину. Каспиан, подержи меня. – Каспиан взял Эдмунда за руку, и тот, наклонившись, стал опускать копье в воду.
Когда оно погрузилось примерно наполовину, Люси заметила:
– Зря мы решили, что статуя золотая. Это солнце так светит. Смотрите, копье в воде тоже совсем как золотое.
– Что случилось? – послышалось сразу несколько голосов, так как Эдмунд неожиданно выронил копье.
– Я не мог его удержать, – удивился Эдмунд. – Оно очень тяжелое.
– Вон оно, на дне, – сказал Каспиан. – Люси, кажется, права. Оно блестит, как статуя.
Но Эдмунда вдруг заинтересовали его башмаки, и он, склонившись, стал их разглядывать, а потом выпрямился и вскрикнул тем голосом, которому повинуются все:
– Назад! Прочь от воды! Скорее!
Все отбежали и остановились, ожидая объяснений.
– Посмотрите на мои ботинки, – сказал Эдмунд.
– Они пожелтели, – сказал Юстэс.
– Не пожелтели, а позолотели, – прервал его Эдмунд. – Это чистое золото! Пощупайте, это не кожа, а металл. И тяжелые, как свинец.
– Клянусь Асланом! – воскликнул Каспиан. – Ты хочешь сказать…
– Да, хочу, – подхватил Эдмунд. – Вода волшебная. Она все превращает в золото. Мое копье стало золотым и потяжелело. Волна плеснула на мои ботинки, и они стали золотыми. Хорошо еще, что я не босиком. А эта статуя на дне…
– …совсем не статуя, – тихо сказала Люси.
– Вот именно. Бедняга! Теперь понятно, что случилось. Он оказался здесь в жаркий день и решил искупаться. Разделся на том валуне, где мы сидели, потом нырнул…
– Не надо! – вскрикнула Люси. – Мне страшно!
– Мы и сами были на волосок от смерти, – заметил Эдмунд.
– Именно, на волосок, – сказал Рипичип. – Ведь каждый мог окунуть в воду ногу, ус или хвост.
– Это можно проверить, – решил Каспиан. Он сорвал ветку вереска и, осторожно опустившись на колено, погрузил ее в воду. Когда он снова вынул ее, в его руке оказалась точная копия из чистейшего золота.
– Король, владеющий островом, – торжественно сказал он, и кровь прилила к его лицу, – будет самым богатым на свете. Отныне и навечно мы объявляем этот остров собственностью нарнийской короны и нарекаем его Землей Золотой Воды. Каждому, кто выдаст тайну, грозит смерть. Никто не должен знать, даже Дриниан.
– Ты с кем говоришь?! – вскричал Эдмунд. – Я не твой подданный! Если на то пошло, ты мне подвластен. Я – один из четырех древнейших правителей Нарнии, а ты – вассал моего брата, великого короля.
– Ах, вон что, король Эдмунд!.. – сказал Каспиан и положил руку на эфес своей шпаги.
– Сейчас же перестаньте! – вмешалась Люси. – Ну просто сил нет с этими мальчишками! Какие вы оба хвастуны и задиры!.. Ой-ой-ой! – и она замолчала, задохнувшись от неожиданности. Все обернулись.
Над ними, бесшумно ступая по серому вереску и ярко светясь (хотя солнце скрылось за тучей) неторопливым шагом шел огромный лев. Никто не видел еще такого большого льва. Позже, описывая эту сцену, Люси иногда говорила, что он был со слона, а иногда – что он был с лошадь. Но не размер испугал их. Они знали, что перед ними Аслан.
Никто не заметил, когда и как он исчез. Все уставились друг на друга, словно пробудившись от сна.
– О чем это мы с тобой спорили? – спросил Каспиан. – Я порол какую-то чушь?
– Ваше величество, – сказал Рипичип, – это озеро заколдовано. Прошу вас, немедленно вернемся на корабль. Если бы вы предоставили мне честь назвать этот остров, я бы назвал его Островом Мертвой Воды.
– Правильно, Рип, – согласился Каспиан, – хотя я ничего не понимаю. Погода, однако, получше, и Дриниану не терпится отплыть. Сколько мы ему расскажем!..
Но рассказали они не так уж много, потому что им было трудно вспомнить то, что случилось за последний час.
– Когда их величества поднялись на борт, они были как будто околдованы, – говорил Дриниан Ринсу несколько часов спустя, когда Остров Мертвой Воды скрылся за горизонтом. – Что-то с ними стряслось на этом острове. Я только и уразумел, что они нашли тело одного из наших лордов.
– Ну, что же, капитан, – ответил Ринс. – Значит, уже трое. Осталось четыре. Если так пойдет и дальше, вскоре после Нового года вернемся домой. Это бы хорошо, а то у меня табак кончается. Доброй вам ночи.
Глава 9.
ОСТРОВ И ГОЛОСА
Ветер, так долго дувший с северо-запада, подул просто с запада, и каждое утро, на рассвете, узорный нос корабля глядел в лицо солнцу. Некоторым казалось, что солнце здесь больше, чем в Нарнии, другие с ними спорили. А «Покоритель Зари» плыл и плыл, гонимый не сильным, но упорным ветром, и не было вокруг ни чайки, ни корабля, ни берега. Запасы снова иссякли, и в сердца заползала тревога – быть может, этому морю уже не будет конца. Но в самый последний день, когда они усомнились, плыть ли дальше на Восток, утром между ними и солнцем, словно низкое облако, показалась земля.
Днем они причалили к широкой бухте, и сошли на берег. Места здесь были совсем иные, чем прежде. За кромкой леса лежали лужайки, аккуратные, как газоны, но тишина стояла такая, словно люди тут не живут. Деревья стояли нечасто, как в парке, под ними не было ни палых листьев, ни обломанных сучьев. Голуби ворковали в ветвях, и больше звуков не было.
Потом нашим путникам открылась прямая, усыпанная песком аллея, ведущая к длинному невысокому дому, который казался очень мирным в мягком послеполуденном свете.
Только они вступили на аллею, Люси почувствовала, что в туфлю ей попал камешек. Конечно, надо было крикнуть, чтобы ее подождали, но она промолчала и присела на край дороги. Шнурок у нее затянулся тугим узлом.
Пока она его развязывала, спутники ее ушли далеко вперед, и когда она вынула камешек, их уже не было видно. Но тут она услышала странные звуки, и доносились они не из дома.
Звуки были такие, словно много сильных мужчин бьют по земле деревянными молотками. Они быстро приближались. Люси уже сидела, прислонившись к дереву: влезть на него она не могла, ей оставалось притаиться и как бы вжаться в ствол, надеясь, что ее не заметят.
Бум, бум, бум… Земля тряслась, это приближалось, но не было видно ничего. Люси подумала, что это сзади – но нет, стучало впереди, на самой аллее, даже песок взлетал от ударов; а видно ничего не было. Вдруг звуки умолкли и раздался голос.
Ей стало очень страшно – вокруг было пусто, а неподалеку от нее кто-то говорил. И говорил он так:
– Ну, ребята, не упустим случая! Раздался дружный хор голосов:
– Вот именно! То-то и оно, не упустим! Золотые слова! Прямо в точку! Это я понимаю!
– Спустимся на берег, – продолжал первый голос, – чтобы они не могли сесть в лодку, и все, как один, обнажив мечи, будем стеречь их, если они пойдут к морю.
– Уж это план, так план! – заорали остальные. – Всем планам план! Ох, ах!
– Эй, вы, поворачивайтесь! – прикрикнул первый голос. – Живей, живей!
Снова послышался стук – сперва погромче, потом потише, пока не замер у моря, на песке.
Люси понимала, что не время гадать, кто же эти невидимки. Как только удары затихли, она кинулась со всех ног по аллее. Она знала одно: надо предупредить друзей.
Друзья, тем временем, достигли двухэтажного длинного дома. Рыхловатый желтый камень едва виднелся из-под плюща. Стояла такая тишь, что Юстэс сказал: «По-моему, тут пусто», но Каспиан, не говоря ни слова, указал на струйку дыма, поднимавшуюся из трубы.
Ворота были открыты, и путники вошли на мощеный двор. Там они поняли, что на острове не все ладно: посреди двора, сам собой, двигался насос, и в ведра текла вода.
– Колдовство какое-то, – сказал Каспиан.
– Механизм! – сказал Юстэс. – Наконец-то мы попали в цивилизованную страну.
Именно в эту минуту Люси, едва дыша, вбежала во двор, и стала рассказывать, что с ней случилось. Когда ее поняли, никто не обрадовался.
– Невидимки, – тихо сказал Каспиан. – Хотят отрезать нас от лодок. Хорошего мало!
– А какие они? – спросил Эдмунд.
– Откуда мне знать, Эд, я же их не видела!
– Ну, шаги у них человеческие?
– Да это и не шаги, удары какие-то, как молотком.
– Хотел бы я знать, – сказал Рипичип, – видны ли они, если вонзить в них шпагу?
