И я ей в этом помогу!» И что же?! Сон наивно-детский Осуществился наяву. Смещен завравшийся Сандецкий, Феликсу отдали Москву. Тень устроителя Ходынки Проникла в комнаты дворца. Князь посещал мясные рынки И разглагольствовал с крыльца. Пренебрегая трафаретом, От черни к власти строил мост, Ходил по площади с портретом, Хотя величествен, но прост. И мнил он – памятник поставит И надпись сделает Москва: «Се тот, кто мудро мною правил Един в трех лицах божества!» Такой энергии затраты, Высоких мыслей, веских слов Сказались быстро результаты: Однажды в светлые палаты Вбегает черный Муравьев. Вбежав, кричит: «Москва бунтует, Патриотически слепа, Добро немецкое ворует Российских подданных толпа. Пора начать! Без экивоков! Кто бы ты ни был – Сумароков, Юсупов граф иль князь Эльстон!» Но князь тревожиться не падок; Спокойно молвил он: «Мерси! Я знаю: мелкий беспорядок — Наука ворогам Руси!» Супруги умной вняв совету, Вопрос поставил он ребром: Спешил спасти Елизавету, Но медлил прекратить погром. Промедлив сутки, съездил в Думу, Где и купцы, и господа, Где было очень много шуму И мало толку, как всегда. Глотнув упреков Челнокова, Сказал спокойно князь: «Пойду Скажу народу два-три слова. С ним надо мягкую узду!» Пока у Мандля стекла били, Он, разодет как на парад, Стоял в своем автомобиле И делал жесты наугад. И до сих пор еще не ясно, Что означал красивый жест: «Валяйте, братцы! Так прекрасно!» Или высказывал протест. Тогда начальник гарнизона Привел войска и крикнул: «Пли!» И в силу этого резона Все поклонились и ушли. Ни на Петровке нет буянов, Ни на Кузнецком нет мосту… Слетел, конечно, Адрианов, Но князь остался на посту. И над убытками «шпионов» Смеясь, сей новый Деларю Сказал: «Четыреста мильонов — Au fond – c' est moins que je n' ai cru».
В стихотворении упоминается Сандецкий – командующий войсками Московского военного округа; «тень устроителя Ходынки» – имеется в виду великий князь Сергей Александрович, при котором произошла давка на Ходынском поле во время коронования Николая II в 1896 году, «черный Муравьев» – московский губернатор, брюнет; «спасти Елизавету» – великая княгиня Елизавета Федоровна, немка по происхождению; Челноков – московский городской голова Адрианов – московский градоначальник новый Деларю – герой стихотворения А.К. Толстого, олицетворение непротивления злу «Au fond – c' est moins que je n' ai cru» (фр.) – «В конце концов, это менее, чем я рассчитывал». Отправленный в отставку, бывший главноначальствующий выехал с семьей в свои крымские имения, где когда-то жили предки Юсуповых. Всего в их распоряжении было более 250 тысяч десятин земли, почти шестьдесят зданий, в том числе один дворец в Москве и два в Петербурге (на Мойке и Фонтанке), доходные дома, три десятка усадеб (Архангельское, Ракитное, Кореиз) – все это общей стоимостью более 20 миллионов рублей. А также многочисленные и довольно прибыльные заводы и фабрики – мясные, сахарные, кирпичные, лесопильные, антрацитовые рудники, приносившие доход 15 миллионов рублей в год… Но ведь все это не погрузишь на пароход и не вывезешь в Европу – самим бы ноги унести от оравы благодарных потомков тех самых пейзанок, которых сто лет до этого обрюхатил князь Николай Борисович.
Покидая Россию, Феликс Юсупов-младший решил спрятать фамильные драгоценности в своем московском дворце под одной из лестниц. Помогал ему дворецкий Григорий Бужинский, в прежние времена он много лет командовал многонациональной армией прислуги, состоящей из арабов, татар, калмыков и даже негров. Только Бужинский знал, где спрятан тайник с сокровищами Юсуповых, но даже под пытками не выдал он свою тайну, так и умер. И поначалу большевики ничего не нашли, зато году в 1925-м повезло рабочим, ремонтировавшим бывший дворец. Их внимание привлек тот факт, что во всем дворце штукатурка отваливается, а на одной из стен как новая. Поскребли, постучали и в итоге обнаружили за стеной небольшую кладовку площадью шесть квадратных метров, заставленную до потолка старыми сундуками, украшенными фамильным гербом Юсуповых.
Один рабочий взялся
