Я закусываю губу, размышляя. Могу ли я ему верить? Он же преступник, о чём я вообще думаю? Мне нужно просто узнать у него интересующую меня информацию, всё. Но, как водится в этом мире, за информацию приходится платить информацией. В моём случае можно лишь понадеяться, что за правдивую информацию я получу в ответ крупицы правды от него.
– Меня зовут Ангелина, – говорю ему и тут же жалею, завидев как в тёмных глазах пляшут весёлые черти.
Как только этот Юджин-Женя открывает рот, я уверена, чтобы излить очередную порцию дерьма, я качаю головой и строго говорю:
– Даже не смей! Ни одной шуточки, иначе вылетишь отсюда быстрее, чем её договоришь!
– Молчу-молчу, Ангелочек! – он поднимает руки в защитном жесте, мол, не при делах, и я задаю всё тот же вопрос, который по понятным причинам интересует меня сильнее всего прочего:
– Какого чёрта там произошло?
Он смотрит на меня странным взглядом, словно решает, можно мне доверять или нет.
– Окей, – протягиваю я. – Начнём издалека. Ты работаешь в этом клубе?
Он усмехается, хватаясь за бок.
– И да, и нет.
– Ну-ка, поясни! – требую я.
– Я предлагал работу в клубе проституткам. Иногда договаривался с ними по просьбе постоянных клиентов клуба о проведении частных мероприятий. Ну, знаешь, в сауну с деловыми партнёрами… и тому подобное.
– Но к работе ты привлекал не только проституток, верно? – уточняю у него. – Та девушка, что выступала сегодня, совершенно не похожа на девушку лёгкого поведения…
– Надеюсь, ты не думаешь, что я работал там один? – перебивает он. – Возможно, кто-то из парней приглашал подзаработать и студенток, откуда мне знать? Мы особо не делились методами пополнения штаба работниц ударного труда.
– Фу, какой же ты мерзкий! Они, вообще-то, женщины. Чьи-то дочери, чьи-то матери..!
– Не строй из себя ханжу, тебе это не идёт! – фыркает он. – Я никогда не переходил черту. Знаю, что были и другие девочки, но сам лично нанимал только проституток. И они были не против дополнительного, более чистого заработка.
– Допустим. – протягиваю я. Врёт, как дышит, учитывая его тесное знакомство с Ликой Велегурской. – А сам часто ходил в клуб? Вот как сегодня? Ты там тоже работал или всё-таки был в качестве посетителя?
– У тебя очень странные вопросы, – вздыхает он, посматривая с подозрением. – Ты не на моих от хозяев работаешь?
– А кому принадлежит клуб? – отбриваю его вопрос.
– Кому принадлежит – не знаю. Я работал с управляющим, Вадимом Перминовым. Пригласили из Москвы практически сразу после открытия. Весь персонал нанимал он. Увольнял – тоже. Только не припомню, чтобы девки занимались чем-то, кроме танцев у шеста или обслуживания клиентов. Даже бармены – все мужики.
– Что за шовинизм? – кривлюсь я, мысленно делая пометку, что этот женоненавистник Вадим, пожалуй, второй кандидат на роль убийцы.
– Всё просто, детка. Женщины склонны привирать и драматизировать, поэтому могут устроить настоящий переполох, имея на то должностные возможности.
– Господи, какой же бред! – не выдержав, я громко смеюсь.
– Что? Это не мои слова, а Перминова. Я то прекрасно знаю, что такие чудесные создания, как ты, Ангелочек, превосходно разруливают всякие ситуации и не впадают в крайности. Но у Вадюши был пунктик. Какой-то болезненный что ли, ненормальный. Я сначала задавался разными вопросами, а потом привык.
– И как долго ты там работал?
– Семь месяцев.
– А сколько существует этот клуб?
– Чуть больше года.
Я присвистываю. Прямо у нас под носом… прямо под самодовольным носом полковника Румынского открывается подпольный клуб с хрен знает какими развлечениями и извращениями, а он ни сном ни духом!
– И там всегда всё было гладко? – спрашиваю осторожно. – Неужели никаких проблем, происшествий?..
– Ты сама то в это веришь, Ангелин? – он закатывает глаза. – О многом мне, конечно, неизвестно, но что-то слышал. Долетали слухи. То клиент перенюхает кокса и изобьёт в привате девку, то барышня передознётся. Однажды заезжий бизнесмен придушил проститутку. Вот просто трахал и свернул шею. Но я не верю, что подобное возможно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Что именно?
– Убийство. – он хмурится и пожимает плечами. – Человек, всё же, не котёнок. Тело куда-то деть надо.
– Как тело Лики? – вырывается у меня.
Юджин осекается.
– Какой Лики?
Я слышу шум колёс подъехавшей машины, которая тормозит прямо возле центрального входа, и шикаю:
– Цыц! Поднимайся! Живо! Спрячься в ванной, свет не включай!
Я резко дёргаю его с кровати, выталкивая в тёмный коридор, сгребаю окровавленное бельё, запихивая обратно в сумку, которую толкаю под кровать, быстро накидываю плед и осматриваю комнату. Вроде ничего подозрительного. И тут же бросаюсь к дверям.
Очень вовремя, ведь в этот самый момент тихо щёлкает замок и я натыкаюсь на взгляд бывшего мужа.
– Власов! – ахаю я. – Испугал до чёртиков!
– Гель, да ты издеваешься?! – не остаётся он в долгу, произнося одновременно со мной.
Он входит в дом, прикрывая дверь, и убирает пистолет в кобуру.
– Ты чего тут делаешь? – снова произносим мы в унисон.
– Это всё ещё мой дом, Ангелин, – усмехается Ярик. – Ритка разбудила среди ночи, говорит, сигнализация сработала, подняла панику. Она требовала вызвать спецназ.
Он закатывает глаза, и я нервно смеюсь. Только спецназа мне и не хватало!
– А я была в баре и, кажется, выронила свои ключи. Зато твои завалялись в сумочке со стародавних времён. Вот и решила заночевать, чтобы не беспокоить соседей. Прости, нужно было позвонить или написать, чтобы твоя беременная жена не волновалась. Я просто не подумала, что ты поставил городской дом на охрану.
– Да как подключил ещё тогда, когда Ритку здесь прятал, так и не отключал.
– Ясненько, – протягиваю я.
Значит, камеры тоже подключены. Вот дерьмо!
– Хочешь, отвезу тебя и вскрою дверь? Инструменты в багажнике. – предлагает Ярослав. – Или оставайся здесь.
– А ты? – от волнения я даже задерживаю дыхание.
– Нет, я не останусь. Не хочу оставлять своих девочек одних, и так редко с ними бываю. О, кстати, можешь поехать к нам…
– Ярослав, езжай домой. – решительно заявляю бывшему. – Мне жаль, что побеспокоила вас и не хочу беспокоить ещё больше. Возвращайся к жене и не беспокойся обо мне.
Он смотрит с подозрением, затем его глаза округляются.
– Чёрт, Гелька, ты с мужиком, что ли? – он издаёт смешок. – Тогда извиняй. Я ушёл.
Посмеиваясь, Ярослав пятится к двери, озорно улыбаясь и подмигивая мне, а я переминаюсь с ноги на ногу. Терпеть не могу врать близким, особенно, когда это мой бывший муж, который может прочитать меня как открытую книгу.
Сейчас их с молодой Власовой желание пристроить меня замуж играет мне на руку, но теперь мне придётся придумать убедительную историю, чтобы поддерживать легенду и не проколоться.
Я прислушиваюсь к мерному гудению движка, выглядываю в окно у двери, провожая взглядом машину Власова. И когда габариты скрываются на горизонте, быстро подхожу к ванной, включая свет.
– Не соскучился? – спрашиваю громко, входя в помещение с белоснежным кафелем. Небольшое уточнение. В пустое помещение. Твою мать! – Юджин, выходи!
Я прохожусь по первому этажу, заглядывая в каждый закуток, и поднимаюсь наверх, когда слышу шум снизу, предположительно, из гаража. Бросаюсь по лестнице обратно, влетая в гараж в тот самый момент, когда придурок, что обвёл меня вокруг пальца, уже на полной скорости выезжает на дорогу. По инерции я продолжаю бежать следом ещё некоторое время, но резко останавливаюсь, понимая всю глупость ситуации. Я сплоховала. Я облажалась. Во всём виновата только я.
Мне хочется кричать от досады, но я лишь упрямо стискиваю зубы и возвращаюсь в дом через гараж, закрывая рольставни, убеждаюсь, что всё надёжно. Тщательно прибираю беспорядок, учинённый в комнате, все возможные следы пребывания здесь Юджина и нахожу систему слежения.
