Придя в себя, водитель самосвала кое-как вылез из кабины. По лицу его текла кровь, рука не работала, его сотрясали приступы тошноты. Доковыляв до груды дымящегося, искореженного металла, перепачканного кровью, он увидел два обезображенных трупа и тело мальчика, которое практически не пострадало, не считая раны в области переносицы. Это было просто каким-то чудом. Но он не дышал. Лицо его было бледным, глаза закрытыми.
Голова водителя закружилась, и его вырвало. Прищурившись, он еще раз посмотрел на мальчика. Может быть, тогда ему показалось, но вспыхнул вдруг вокруг искореженной машины яркий белый свет и склонились над ней в этом свете призраки в белых одеждах. Они протянули руки к мальчику, и каждый по очереди возложил ладонь на его голову. Причем груды металла не были для них преградой. Затем моментально исчезли. Сразу после этого мальчик тяжело вдохнул воздух. Кожа его стала розоветь.
Головокружение стало невыносимым, и водитель упал на землю. «Где же немой?» – подумал он, теряя сознание.
В двадцати метрах, прячась за кустами орешника, стоял высокий человек в плаще. Он тоже видел призраков в белом и выставил ладонь перед глазами. Свет, исходивший от них, слепил его. Появление призраков не входило в его планы. Еще секунду, и он мог ослепнуть. Отвернувшись, он скрылся в чаще леса.
Глава 4. Призрачный камень
– Н-е-ет, – я подскочил на кушетке. Мой лоб был покрыт холодным потом.
– Успокойтесь, вы в больнице, – медсестра взяла мой пульс и улыбнулась. – Все хорошо.
Я непонимающе уставился на нее. Перед глазами у меня стоял образ высокого немого человека, убийцы моих родителей.
– Надо его найти, поймать, – крикнул я.
– Кого? – медсестра завертела головой. – Вы в приемном отделении. Сейчас вас осмотрит хирург.
Сознание начало возвращаться ко мне. Пока меня осматривал хирург, мысли в моей голове носились как частицы при броуновском движении. «Это только сон, но почему я его помню? Мой отец назвал меня Эрл, а так называла своего суженого странная девочка Лия. При чем здесь Эрл? При чем здесь Лия? Это какой-то бред. Ефимий говорил, что черный маг Фиор способен на убийство, чтобы завладеть камнем. Но у отца не было никакого камня. Стоп. Камень. – Я засунул руку в карман брюк, он был на месте. – А может быть, это и есть тот камень? Бред. – Я мотнул головой. – Подумаю обо всем этом позже».
– Что случилось? – спросил хирург.
– Ничего, простите.
Хирург пожал плечами и вколол мне какое-то лекарство в плечо. Как и предполагалось, ничего страшного в моей ране не оказалось. Пуля действительно прошла навылет, не задев кость, сосуды и крупные нервные стволы. Противостолбнячный анатоксин, асептическая повязка, обезболивание и доза антибиотика шестого поколения – вот и вся помощь, понадобившаяся мне. Через несколько минут я чувствовал себя вполне сносно и приготовился к занимательному разговору с представителем власти. Впрочем, разговора, в полном понимании этого слова, не было. Сотрудник полиции тактично расспросил меня, откуда у меня взялась шкатулка, получив на это тот же ответ, что и ранее. Задал еще пару-тройку вопросов о стрельбе на улице. На этом наше общение и закончилось. Он ушел из приемного отделения, унося с собой подписку о невыезде с моим автографом. Я знал, что сознательно обманываю, но ничего не мог с собой поделать. В конечном итоге все тайное становится явным, и моя ложь раскроется. Про камень все равно никто не узнает. Что до шкатулки, тут было труднее, ведь на ней остались отпечатки того деда, умершего в лимузине, а дактилоскопическую экспертизу проведут обязательно, насколько я знал по кинофильмам о полиции. Как я объясню, откуда на ней взялись пальчики убиенного злыми людьми богатея? Наверняка опросят других свидетелей, и найдутся те, кто покажет, что я встречался с ним в кафе. Подумав, я решил, что не буду отрицать этого. Скажу, что встречался с ним по его инициативе, он хотел купить у меня шкатулку. Отсюда и отпечатки его пальцев на ней. А почему я сразу не сказал, что встречался с ним за несколько минут до его смерти? Все очень просто. Меня никто не спрашивал об этом.
Наконец, около девяти утра я вышел из пропахнувшего лекарствами приемного отделения. Солнце уже жарило вовсю, несмотря на столь ранний час. События прошедшей ночи не давали мне покоя, я вновь и вновь прокручивал их в голове, которая дико болела, и к тому же мне хотелось спать. Я шел по Сретенке к своему дому, через каждые несколько шагов похлопывая себя по карману брюк, где лежал чудо-камень. На секунду я остановился у того места, где разыгралась ночная драма. По проезжей части неслись машины, наезжая колесами на черные пятна крови, пропитавшие асфальт. Мимо шли люди, не подозревая, что несколько часов назад здесь разыгралась трагедия. Трагедия, в результате которой я стал обладателем «сокровища» незнакомца и этой злосчастной шкатулки, из-за которой у меня теперь наверняка будет много проблем. Вздохнув, я пошел дальше. Зайдя домой, я открыл настежь окна и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Сон никак не приходил, к чему я, впрочем, привык за многие годы. Пролежав минут двадцать с закрытыми глазами и поняв, что заснуть мне не удастся, я встал и направился в свою домашнюю лабораторию. Мне не терпелось провести тот минимум исследований, которые позволяла выполнить моя скромная аппаратура. Я вытащил камень из кармана и раскрыл ладонь. Что я ожидал увидеть?
Скорее всего, то, что он стал видимым, и то, что он окажется обычным алмазом. То, что увиденное мной вчера в кафе было просто галлюцинацией. Итак, я раскрыл ладонь и уставился на ее испещренную линиями и черточками поверхность. Камня на ней не было. О присутствии предмета на ладони говорила лишь слегка ощутимая тяжесть. Боже мой, подумал я в который раз, это просто невозможно. Я зажал камень в ладони, подошел к рабочему столу и осторожно положил его на предметное стекло микроскопа. Как я и ожидал, микроскопия не принесла никаких результатов. Я просто смотрел через увеличительные линзы в пустоту. Я задумался. Вчера в кафе мне удалось рассмотреть слабые очертания камня. Почему? Искусственное освещение? Был вечер, в кафе тускло горели люминесцентные лампы. Я встал, закрыл окна и зашторил их. Затем включил висевшую на стене бра. Ничего не изменилось. На столе стоял микроскоп, на предметном стекле которого было пусто. Я не на шутку испугался и кинулся к столу. Сердце колотилось как бешеное. Камень лежал на месте. Скорее всего, нужна полная темнота, а шторы хоть и были достаточно плотными, все же пропускали малое количество солнечного света. Я сел за стол, измерил точные размеры камня, на ощупь определил количество граней и зарисовал примерные очертания камня в блокнот. Действительно, как я увидел прошедшей ночью в кафе, камень представлял собой нечто с огранкой в форме октаэдра и чем-то напоминал шар, только ребристый с одним скосом. Больше никаких изысканий я решил не предпринимать. Для исследования этого чуда была нужна более серьезная аппаратура, имевшаяся в моей лаборатории Геологоразведочной академии. Я быстренько набросал план очередности опытов и откинулся на спинку стула. Есть ли необходимость прятать его, задумался я? Взяв камень с предметного стекла, я зажал его в кулак. Куда же его положить? Оглядев свою лабораторию, я не нашел подходящего места. Странно, вдруг поймав себя на мысли, подумал я. Что значит некуда положить? Ведь он невидим и не умеет передвигаться. Надо только запомнить место, где его оставил. Такое место нашлось. Я полностью освободил верхний ящик письменного стола, аккуратно положил туда камень и закрыл ящик на ключ. Теперь надо попробовать поспать. Я медленно побрел в комнату в сторону кровати, разделся и лег. Проворочавшись с полчаса, я понял, что не смогу заснуть, пока камень не будет со мной рядом. Наваждение какое-то. Я попытался пересилить себя, чтобы не вставать, но желание взять камень было выше моих сил. Меня тянуло, словно магнитом, к письменному столу. Наконец, желание пересилило волю. Я встал и оделся. Все это не нормально, думал я, идя в лабораторию. Открыв ящик и взяв камень в руки, я почувствовал невероятное облегчение и радость. Он у меня, мое сокровище. Как же хочется выспаться, да еще и голова ноет, словно с похмелья. Как бы хотелось быть бодрым и не чувствовать этой противной боли. Надо сварить кофе и выпить ультрапирин. Положив камень в карман, я направился на кухню. Взяв в руки турку, я вдруг понял, что уже не хочу спать, а головную боль как рукой сняло. Тело наполнилось энергией, а голова свежестью. Тогда я не обратил на это особого внимания.
Внезапно в комнате раздался телефонный звонок. Я снял трубку.
– Господин Зимнин?
– Да, слушаю вас.
– Вас беспокоит старший следователь прокуратуры Багров Олег Владимирович. По поводу той шкатулки, которая была изъята у вас при известных вам обстоятельствах.
– Да, да, – насторожился я, – слушаю вас.
