– Я думаю, что твоя мама, видя, как ты горюешь по ней, решила тебе показать, что она не умерла. Что она рядом, – ответила я.
Я абсолютно не сомневалась в этом. Я помнила, что Рита незадолго до смерти сказала мне:
– Я не боюсь умереть. Я знаю, что погибнет только мое тело. А душа останется той же.
– Это трудно доказать, – усомнилась я.
– Я дам о себе знать, если не смогу поправиться и умру, – заверила меня Рита.
И теперь я была на сто процентов уверена в том, что этот звонок ее рук дело. Ведь она так любила всякие эксперименты. Я даже представила, как она нажимает невидимым пальчиком на кнопки телефона и думает, получится у нее дозвониться или нет.
Я очень скучала без Риты. Мне не хватало ее ясных глаз, мудрых советов, наших бесед за чаем. Я нуждалась в ее одобрении, особенно тогда, когда вышла в свет моя первая книжка. Я так хотела, чтобы она прочитала ее, и выразила свое мнение. Мне необходима была ее конструктивная критика и похвала. Ведь Рита была мне настоящим другом. Она была словно источник родниковой воды, из которого невозможно было напиться.
Книжку я торжественно поставила на полку. Я очень гордилась своим успехом на литературном поприще. И очень жалела, что не могу разделить эту радость с подругой.
Но в ближайшую ночь меня разбудил какой-то грохот. Я открыла глаза и в сумраке комнаты увидела, что электронные часы показывают четыре часа утра. Решив еще поспать, я не стала проверять, что вызвало этот странный грохот.
«Наверное, упала расческа с комода», – подумала я и уснула.
А утром я обнаружила, что с полки свалилась моя книжка. Увидев ее на полу, я застыла в изумлении.
«Но этого просто не может быть! – мысленно воскликнула я, – сама по себе книжка не могла упасть с полки»!
А потом меня озарило: «Это Рита таким образом выразила свое одобрение по поводу выхода книги в свет».
Мне стало так легко на душе. Я отчетливо поняла, что мы не умираем. Просто общение с близкими людьми после их смерти становится затрудненным, но вполне возможным. Потому что душа бессмертна.
В этот момент по радио зазвучала песня:
– Две души вдалеке от ЗемлиРазговор неспешный вели.О Земле говорили,Ничего не забыли из того, что было там…
Руслан Ковальчук
г. Донецк, Украина
Гипнагогические галлюцинации[1]
Я вижу призрака. Он чем-то угнетён. Как лодка старая, плывёт он неуклюже. И по традиции я страхом оцеплён, и в сердце проникает безобразный ужас. Я знал, что этот дом принадлежал давно самоубийце (прежде чем туда я въехал). Но ведь не верю я в мистический фантом. А всё же этим вечером мне не до смеха. В сопротивлении с незваною душой я обнаружил вдруг, что это наважденье. И всем скажу опять – не верю в привиденья! Хоть и стоял тогда на крыше я босой.
(2011, 3 ноября)Многословный
Морская гладь была неподвижной. Корабль бросил якорь в ближайшем порту. Погрузив всё нужное на борт, моряки отправились домой. Безветренная погода укрепила их нервы и подняла настроение. Осушив несколько бутылок рома, команда разбрелась по каютам.
Но один из членов экипажа внезапно начал кричать и поносить всех и вся с такой громкостью, что остальным стало не до сна. Пьяный матрос горланил хулу всевышнему, осквернял святость корабля и облагал ругательствами всех моряков. Тут крепкие мужчины не выдержали и связали взбесившегося. Но и так он не переставал изрыгать мощнейшую ругань.
И тут ни с того ни с сего у одного из моряков в руке на свету солнца блеснуло остриё ножа. Лезвие поднялось над головой пьяницы. Но он, не испугавшись, лишь вопрошал: «Кто вы и что вам от меня нужно? Прочь с корабля, долой ваши жизни!»
В его глазах матросы превратились в демонов мрака, их лица покрылись чёрной гарью, из их макушек росли зловещие рога.
– Что вам от меня нужно? – вскрикнул он, уже в страхе дрожа.
– Мы пришли, чтобы отрезать тебе язык, – пошутил было человек с ножом.
Но перепивший юнец уже трясся на палубе в предсмертных конвульсиях, странным образом освободившись от сплетений канатов.
(2008, 5 апреля)Спокойной ночи!
Открыв книгу с готическими иллюстрациями, я начал её перелистывать. Малыш уже засыпал в колыбели. Я читал: «Спокойной ночи, дитя! Ложись поудобнее, улыбнись перед сном, сомкни свои веки…» и т. д. и т. п.
Здесь были и жуткие истории о призраках, и фантастические описания путешествий марсиан, и сказки, пропитанные мистикой, и короткие рассказы о кровожадных убийцах…
Остановив свой взгляд на одном из рисунков, я услышал какой-то шум. То ли почудилось, то ли привиделось мне – но напротив меня летело, как бы проплывая, что-то полупрозрачное и яростно хохотало. Я остолбенел. Но, несмотря на испуг, встал с кровати и, достав из шкафа фотоаппарат, успел сделать пару снимков.
И тут началось…
Из всех углов комнаты в одну кучу сбивались образы книги: лешие, домовые, русалки, зомби и вурдалаки, маньяки и сумасшедшие. Все эти создания столпились в центре моей спальни. За ними из всех щелей, видимых и невидимых, ползли пауки, тараканы, змеи, скорпионы. И всё это с яростью бросалось на меня. Нечестивые сотворения разрывали мою кожу, отгрызали конечности, выедали глазницы, пробираясь во внутренности. Клопы пили кровь из вен, бесенята высасывали жидкость из пищевого канала, блохи прыгали вокруг сердца, учащая его биение. И вдруг… Оно (сердце) лопнуло, разорвалось на части. Но я всё ещё жив. Я вижу, я слышу, я чувствую боль.
Какие-то странные мужчины в белых халатах забросили меня в холодный тёмный ящик. Тут только я понял, где нахожусь. Это был морг. Но ведь я жив. «Эй, откройте, выпустите меня из проклятой тьмы! Я живой!»
А привидение по-прежнему кружило вокруг меня и победоносно смеялось…
(2008, 2 апреля)Таинственная тень
Я вижу, как заходит солнце,Как кружит первый снег зимы,Скрывая чёрные мосты.Во мгле ночной мерцают звёзды,Глядят из дальней пустоты.
И тут, в порывах вьюговея[2],Немая тень уходит вдаль.Иду невольно по следам,Блуждая в города тоннелях.Зачем пошёл? Я сам не знал.
И вот: кончается проулок,А тень недвижимо стоит,Сокрыв во тьме свой мерзкий лик…Удар ножа, страданья, муки…Я встретил смерть и пал в крови.
(2010, 28 февраля)Черная баба
Листья падают на земь,Разукрашены дорогиЛеса желтою листвой.И прекрасные узорыШелестят среди осин.Здесь не ходят звери, люди.Здесь бесцельна их ходьба.Даже ветер тише ходит.Из такой вот тишиныВ мир являются младенцы,И в такую тишинуОтправляется умерший.Гонит легкий ветерокНад деревьями туманы.Но в лесу-то ветра нет,И туман лишь оседаетМелкой каплей над землей.След телеги одинокой:Кто-то ехал здесь вчера,Понукая плетью лошадь.На опушку выхожу.Там – нескошенное полеДалеко за горизонтРастянулось, и дорогиРазошлись по сторонам.Тучи, низко расстилаясь,Неприветливо дождиНа равнины изливают.В гору медленно идуЧерез луг намокших маков.На болотах разрослисьОпьяняющие травы,А на пригорках – к землеСтан черемуха склоняет.С клена, каркнув, над главойЧерный ворон пролетает.Все дороги заросли.Пробираюсь под дождямиПо кладбищенских дубовТеням на могилу Бабы.Эту Бабу Черной людНазывал иначе – ведьмой.А она лечила хворьГорькой смесью из кореньев.В детстве девочка былаОчень даже симпатичной,Но однажды на бедуРаспрощалася ЯгишнаСо своей ногой. С тех порПоявился деревянныйУ нее протез. НародСуеверный стал с опаскойНа нее глядеть. ДитяВозросло, и вскоре людиПринялися изгонятьЧеловека из округи.Пролила немало слезБаба Черная в те поры.Ближе к травам у болотЕй Кощей избу построил.К слову, дом стоял на пнях —На еловых пнях, – и заяцПробегал под ним подчас.Подружилась со зверямиБаба Черная, а людВидел в ней лишь злые чарыИ совсем забыл о том,Что из сердца вырываяИ любовь, и свет мечты,Шла она к своей избушке;И забыл народ о том,Что настанет месть старушки!В громах, радугах онаПризывала адских бесов,Чтоб подбросили в народТе страдания и леность,Скупость, корысть, свинский блуд.И услышали то бесы.А тем временем ЯгаПела траурные песни.
Песни Черной бабы
