— Ты будешь отвечать за то, чтобы они не погибли, — прибавила Маргарет. — Если они погибнут, мой сын лишится жизни, и ты за это понесешь наказание.
— Не пугай парня, — сказал Ольбек, легко похлопав ее по руке. Он подозвал Вэланда поближе. — Подумай только, эти соколы так прекрасны, что только короли и императоры имеют право на обладание ими. Белые, большие, как орлы. Ты побываешь в таких дальних краях, о которых большинство рыцарей и мечтать не смеет. А на обратном пути сможешь совершить паломничество в Иерусалим.
Глаза Ольбека увлажнились.
— Боже мой, как я хотел бы пойти с вами.
Большая часть сказанного не произвела на Вэланда никакого впечатления. Он попытался представить белого сокола размером с орла, и его воображение нарисовало лебедя с крючковатым клювом и крыльями, как у ангелов, которых ему когда-то описывала мать.
Дрого театрально захлопал в ладоши.
— Какое замечательное решение: безмозглый сокольник для столь же дурацкой затеи. Теперь нужно лишь подобрать соответствующую команду. Ну и, конечно, командира. О, кажется, я знаю, — с иронией произнес он, указывая на сидящего в углу юношу. — Почему бы нам не послать Ричарда?
— Я бы пошел. Все, что угодно, лишь бы подальше убраться отсюда.
— Мы наймем человека, — сказала Маргарет. — Опытного в торговле с северными странами купца-путешественника.
— Он забудет о вас, как только поднимет парус. Скорее всего вы его больше никогда не увидите, как и своих денег.
— Дрого прав.
Вэланд не сразу сообразил, что эти слова произнес франк.
— Вы уже так сотрясли воздух, что этого ветра хватило бы довести корабль до Норвегии, но ни одно судно не может выйти в море без капитана. Каким он должен быть? Во-первых, нужно, чтобы этот человек пользовался вашим безоговорочным доверием. Во-вторых, он должен обладать отважностью, дабы преодолеть все известные препятствия, и достаточной находчивостью, если придется выпутываться из затруднений, которые мы сейчас и представить себе не можем. Это должен быть человек, который, не найдя дорогу, смог бы проложить свою. Допустим, вам и удастся найти человека, который обладает хоть одним из этих качеств. Но вы вряд ли найдете того, в ком они собраны все вместе.
Вэланд почти физически ощущал противоречивые настроения, витавшие в воздухе. Дрого в замешательстве склонил голову набок.
— Я уже было подумал, что ты предлагаешь себя на роль капитана.
— Боже упаси. У меня нет ни перечисленных качеств, ни интереса за это браться.
Маргарет хлопнула рукой по подлокотнику кресла.
— Он иностранец. Нет смысла его слушать.
Однако вмешательство Валлона посеяло сомнения. Ольбек постучал палкой об пол.
— Я бы рискнул своим состоянием, будь я уверен в том, что это принесет Вальтеру свободу, но, боюсь, я и состояние потеряю, и Вальтера не вызволю. Нет, миледи, я вот что решил. Я пошлю своего представителя в Анатолию, где он честно изложит мое мнение и предложит посильный для нашего состояния выкуп. А ты что думаешь, Валлон? Ты ведь знаешь эмира, говоришь, что Вальтер пользуется его расположением. С ним наверняка можно столковаться.
— Эмир — разумный человек. Уверен, он внимательно рассмотрит ваше предложение.
Маргарет вскочила с кресла и, уперев руки в бока, обвела присутствующих решительным взглядом.
— Если никто из вас не хочет мне помочь, я приму собственные меры.
Приподняв юбки, она выбежала из комнаты. Дрого сжал руку Ольбека.
— Ты правильно рассудил, отец. Слишком часто ты позволял чувствам своей леди влиять на твое решение.
Ольбек кинул на него свирепый взгляд.
— Твои чувства мне тоже ясны.
Из-за ширмы вбежал солдат.
— Что случилось? — спросил Дрого.
— Гильберт вышел отлить, а чертова псина повалила его на спину и скалит на него зубы.
Дрого обернулся в Вэланду:
— Я тебя предупреждал.
Сокольник сунул два пальца в рот и свистнул. По полу громко застучали когти, и через мгновение прискакало невероятное существо, будто вышедшее из кошмарного сна, с желтыми дьявольскими глазами и торчащей заиндевевшей шерстью на загривке. Увидев воинственную позу Дрого, пес оскалился, обнажив черную пасть. Вэланд шикнул. Пес подошел к хозяину и, улегшись у его ног, стал лизать лапы.
Ольбек поднял кубок, требуя добавки.
— Я ведь прав, не так ли? Мальчишка умеет очаровывать зверей.
Выходя из замка, Вэланд столкнулся с ожидавшим его Радульфом.
— Они снаряжают экспедицию? — спросил германец, зашагав рядом. — Ты тоже идешь? А для меня там место найдется?
Вэланд махнул рукой, мол, отвяжись. Многое надо было обдумать. Но Радульф не отставал, и тогда пес развернулся и предупреждающе оскалил клыки. Вэланд вошел в свое жилище. Радульф пнул дверь ногой.
— Я-то думал, мы друзья.
Привязав ястреба к нашести, Вэланд улегся на соломенный тюфяк. Он лежал на спине и наблюдал за птицей при тусклом свете, проникающем в помещение. Она почти полностью съела голубя, и ее зоб заметно раздулся. Почистив клюв о жердь, она подняла одну лапку, вытянула средний палец и нежно почесала шейку. От этого движения зазвенел колокольчик, привязанный к перу в хвосте. Она покрутила головой, чтобы утрясти содержимое зоба. Ее перья разгладились, птица поджала лапку, спрятав ее под свой пушистый передник, и уснула. Завтра он уберет по одному стежку на веках каждого глаза. Через неделю она уже будет питаться на улице при дневном свете. А еще через три недели будет летать свободно. Он победил.
«Удивительно, — подумал Вэланд, — как быстро голод и усталость способны пересилить страх и ненависть». В отличие от ястреба на него никто не надевал путы, не лишал зрения, он редко бывал голодным и мог идти куда ему заблагорассудится. Ни нужда, ни привязанность не держали его в этой крепости, но каждый вечер он, повинуясь неясному зову своего сердца, возвращался к людям, которых ненавидел. Он нащупал крестик, висящий на шее. «С приходом весны я сбегу», — поклялся себе Вэланд. Да, он уйдет отсюда вместе с незнакомцами, но отправится собственным путем. Вэланд погасил светильник. Повернувшись на бок, он запустил пятерню в густую шерсть на шее пса, не осознавая, что когда-то делал то же самое с волосами своей матери.
Пес был единственным материальным звеном, связывающим его с прошлым, которое он стремился вытравить из памяти. Но иногда оно прорывалось в его сны, от которых Вэланд пробуждался в холодном поту. А в другое время, как сейчас, оно вставало перед ним, будто проступающая из ночной темноты картина.
Мать послала их с младшей сестрой в лес собирать грибы. Ему уже исполнилось четырнадцать, сестре десять, а пес тогда еще был неуклюжим щенком-переростком. Король Гарольд был разгромлен три года назад, но впервые Вэланд увидел нормандцев только в прошлом месяце. С безопасного расстояния он наблюдал за солдатами в кольчугах, надзирающих за строительством крепости на реке Тайн.
