— Не волнуйтесь, Изабелла. Теперь она ничего вам не сделает.
— Я думала, я одна сумасшедшая. А они все её боятся, все… — не могла успокоиться девушка, механически повторяя отдельные слова.
— Ничего, ничего — Колапушин поднял Беллу с банкетки и осторожно вывел в коридор — сейчас мы пойдём и поговорим о другом. Когда Женя впервые заговорил про Иерихонские трубы?
— Вскоре и заговорил.
В кабинет Балясина Белла, на этот раз, вошла безропотно, но с явной неохотой и уселась на самом краешке дивана так, что было ясно — при первой же возможности она немедленно убежит отсюда без оглядки.
— Ну вот, Бэлочка, всё рассказали, и вам сразу легче стало. Вы же взрослая, понимаете что всё это чушь. Просто Варя эта научилась у кого-то всяким разным психологическим приёмам. Вполне вероятно, что и НЛП использовала. Мы с этим часто сталкиваемся — знаете сколько мошенников такими штучками пользуются. Уж раз-то в неделю обязательно, прибежит какая-нибудь женщина, которая цыганкам все деньги и всё золото отдала. Сама понять не может потом — почему? Да и другие есть — то лотерею устроят, то ещё что-нибудь. Их сейчас много развелось. Лучше расскажите: вот эти книги о магии всякой — Колапушин указал рукой на журнальный столик в углу — они давно появились?
— Наверное… недели три назад. Он их не сразу все принёс, где-то покупал, по несколько штук.
— Тогда же появились, и эти репродукции — уже утвердительно сказал Колапушин.
— Да. Раньше их не было.
— А эти плакат и фотография. Вы, случайно, не знаете, что обозначает вот этот странный рисунок? — Колапушин показал на загадочный чёрный крест, обведённый кругом.
— Женя вычитал в какой-то книге про магию, что так можно вызвать дух мертвеца.
— Похоже, ему это удалось. — довольно неудачно сострил Немигайло.
Белла снова затравленно оглянулась. Колапушин, взглядом, попросил Егора не вмешиваться.
— Ну, ладно — нарисовал и нарисовал. А вы не знаете, что он искал в тот день, когда перевернул вверх дном весь кабинет?
— Когда приезжала Анфиса? Он думал, что Шаманка написала проклятье и спрятала где-то в кабинете. Он где-то узнал, что ведьмы так делают.
— И нашёл?
— Нашёл.
За три дня…
— Пришла?! Посмотрела?! Теперь вали отсюда. Я здесь — живу!
Тут же забыв о жене, Балясин развернул небольшую жёлтую бумажку и жадно начал вчитываться в текст.
Анфиса, глядя на него постояла неподвижно секунд двадцать, потом презрительно поджала губы и держась очень прямо, не обращая ни на кого внимания, пошла к выходу. Капсулев подскочил, пытаясь что-то сказать, но отлетел, наткнувшись на её ненавидящий взгляд и, махнув в досаде рукой, спрятался в свой кабинет.
— Бэлка, — чуть более спокойным, но, всё равно, разгорячённым тоном позвал Балясин. — Иди сюда!
Дрожащая от страха Бэлла, приближаясь на ватных ногах, не отрывала взгляда от письменного стола. Это действительно было страшно — пустой стакан — сам! — медленно скользил по стеклу!
— Вот она… заклинание спрятала… — с жаром объяснял Балясин трясущейся Бэлле — Вот почему!..
Он кивком указал на аквариум, где рыбки продолжали свою странную бешеную пляску.
— Здесь же всё совпадает… и Иерихонские трубы тоже… Я тебе сейчас прочитаю…
— Не надо!.. Не надо читать!.. — умоляла Белла, сжимая руку Балясина, и не отрывая взгляда от стола, где стакан уже дополз до самого края.
Балясин хотел отмахнуться от её страхов, но, внезапно, зазвенел разбившийся стакан. Руки Балясина бессильно упали.
— Не слушай её больше!.. Никогда не слушай её голос! — рыдая, закричала Белла и кинулась в коридор.
— Теперь вы меня в сумасшедший дом посадите — каким-то отрешённым, тусклым тоном сказала Бэлла, глядя в одну точку пустыми глазами. — Только я сама это видела… Сама, понимаете… Волны, вдруг, в аквариуме. На месте стоят — не двигаются. И до этого… иногда в кабинете кто-то вздыхал. Прямо в затылок дышит, а обернёшься — никого нет. Занавески колышутся, хотя окна закрыты. Вы считаете — я с ума сошла?
— Ну что вы, Бэлочка. Я вам верю. Мы найдём объяснение, обязательно найдём. А что было написано в том заклинании?
— Я не знаю…
— И куда оно делось, вы тоже не знаете?
— Тоже… Можно… я домой поеду?
— Вы что, не верите нам?
— Я верю. Но я… очень ребёночка хочу. Простите меня, простите…
— Это вы нас простите. Мы вас проводим. Егор!
— Нет, нет — я сама! Вы не беспокойтесь — я машину найду. Я доеду. Но… я сама.
Колапушин, выйдя из кабинета, смотрел на неё, через распахнутую дверь приёмной до тех пор, пока маленькая поникшая фигурка, пройдя длинный коридор, и простившись, с попавшимся навстречу Витей, не скрылась за входной дверью.
Глава 11
Витя, встретившийся глазами с Немигайло, попытался незаметненько, что это называется, слинять за угол. Но Егор следовал за ним неумолимо, как кондор, узревший в долине долгожданную ослабевшую добычу.
— Стой!
Витя, повинуясь грозному указующему персту (честно говоря, больше смахивающему на сардельку), замер, словно его застигли за чем-то нехорошим. К ним, не спеша, приблизился Колапушин.
— Вот, Арсений Петрович, от него мы всё сейчас узнаем! Ну, как служивый служивому, скажи: хоть ты-то здесь человек нормальный?
Витя затравленно покосился сначала на одного, а затем на второго сыщика.
— Я завтра увольняюсь.
— Знаете, Арсений Петрович, — повернулся Немигайло к Колапушину — я, давеча, одну телепередачу видел. Там корреспондент к людям на улице с разными вопросами приставал. Вот, подходит он к одному и спрашивает: — «Как вы относитесь к любви?». А тот ему в ответ: — «Я не местный». — Немигайло снова направил на Витю грозный взгляд: — Колись давай: что тут у вас за шабаш с ведьмами?!
— Ничего такого. Обыкновенный шабаш.
— Не будь тряпкой, ты же служил в органах. Факты давай!
Колапушин с трудом сдерживал смех, глядя на перепуганного парня.
— Я… я только про старуху знаю.
— Какую ещё старуху? — удивился Колапушин. Было чему удивиться — старуха, в этом деле, возникла совершенно неожиданно, как чёртик из коробочки с сюрпризом.
— Так там ещё и старуха была?! — чуть не взвыл Немигайло.
Витя молча кивнул, пугливо покосившись в сторону приёмной.
Позавчера…
Балясин, ещё более взбудораженный и растрёпанный, чем в тот день, когда он нашёл таинственное заклинание, размахивая любительской видеокамерой, нёсся по коридору родного офиса, сшибая стулья на своём пути.
— Дима!.. Дима!..
Перепуганный Витя едва успел отскочить в сторону — Балясин, в этот момент, мог снести кого угодно.
— Где он?!
Витя ещё даже не успел направить руку, как Балясин сам, круто развернувшись, столкнулся, с вылетевшим на шум, Капсулевым.
— Ты что?! Что ты, Женя?!..
— Она! Она там!.. Посмотри!..
Сунув видеокамеру на полку, он потащил Капсулева к ближайшему окну.
— Да кто «она»?!
— Старуха!.. Ты не верил…
Балясин подтолкнул Капсулева к окну и тут же попридержал его, чтобы тот не показывался слишком явно. Сам, осторожно выглядывая в окно вместе с Капсулевым, жарко зашептал:
— Вот она, вот… Стоит… Смотрит…
Капсулев, подчиняясь безумному другу, выглянул в окно. Витя, поражённый странными, но убедительными словами Балясина, тоже решил посмотреть, что же там такое?
Ничего такого, в общем, там не было. Обычная старая улица, недалеко от центра Москвы. По противоположному тротуару, там, где магазины, двигался довольно плотный поток прохожих, которых, время от времени, перекрывали проезжающие машины. Капсулев, не очень отчётливо понимая, чего же от него ждут, добросовестно напрягал зрение. Чуть погодя он покосился на Балясина.
— Ну, вот же она — пошла… Видел?
Капсулев, похоже, так и не поняв, видел он что-то, или нет, на всякий случай, чтобы не расстраивать Балясина, покивал головой.
— Да, вроде чего-то…
— Ну, а сам ты, видел что-нибудь? — продолжал потрошить Витю Немигайло.
— Да была там бабка какая-то. Я её секунду только видел. Она повернулась и за угол пошла.
— А выглядела-то она как? Приметы?
— Какие приметы? Бабка в чёрном — и всех примет. Тут церковь за углом, если час в окно пялиться, таких старушек взвод мимо пройдёт, не меньше. Может он снял её — чего камерой то махал?
Витя, наклонившись, залез в стол дежурного и вытащил небольшой любительский «Панасоник».
— Вот. Я камеру убрал тогда, а то у нас много разного народа шляется. Думал отдам, когда очухается, чтобы спьяну не расколотил. Только он до смерти так под кайфом и был всё время. Если будете брать — мне расписку напишите, а то вещь дорогая.
Охотничий азарт Немигайло, заинтригованного таинственной старухой, разросся до неимоверной величины.
