Джонас отвел глаза.
— Фрэнк, мне надо поговорить с тобой об этом. Я... — Джонас поискал нужное слово. — Понимаешь, за все эти семь лет не было ни дня, когда я не думал бы о катастрофе на «Сиклифе». Честно говоря, я до сих пор не могу сказать с уверенностью, что именно случилось. Знаю только одно: я не сомневался — со дна что-то поднималось и хотело напасть на нас. Поэтому я так и среагировал.
Хеллер вплотную подошел к Джонасу. Его глаза горели ненавистью.
— Думаешь, твое жалкое признание все поправит? Но для меня оно ничего не стоит. Ты фантазер. У тебя была галлюцинация, тебе привиделось вымершее чудовище, и ты угробил двоих, забыв в панике все долголетние тренировки. И знаешь, что больше всего убивает меня? Все эти семь лет ты делал •карьеру на твоем мегалодоне, придумывая хоть какое-то оправдание, чтобы не выглядеть уж совсем дерьмом. — Хеллер буквально трясся от негодования. Он отступил немного назад и прислонился к своему столу. — Меня тошнит от тебя, Тэйлор. Те люди не заслужили смерти. И вот прошло семь лет, а ты все еще не можешь взглянуть правде в лицо.
— Не знаю, в чем эта правда, Фрэнк. Может быть, я увидел скопление трубчатых червей и потом галлюцинировал. Не знаю. Я тоже едва не умер. И теперь должен заниматься этим делом всю оставшуюся жизнь.
— Я тебе не духовник, Тэйлор, и не собираюсь выслушивать твою исповедь и покаяние.
— А что делал тогда ты сам? — закричал Джонас. — Ведь ты был врачом рекордной экспедиции и сказал Даниельсону, что я годен для третьего спуска в каньон. Три погружения за восемь дней! Как ты думаешь, это могло повлиять на мое состояние?
— Дерьмовая чушь.
— Почему же дерьмовая, доктор Хеллер? — Джонас расхаживал по комнате, внутри у него все кипело. — Ты ведь сам говорил и писал в официальном отчете: «психоз глубины». Вы с Даниельсоном заставили меня делать спуски без достаточного отдыха, а потом просто проехали по мне, как каток, и выставили перед флотом козлом отпущения.
— Ты сам был виноват.
— Да, — прошипел Джонас. — Это была моя ошибка, но я никогда не попал бы в такое положение, если бы не ты или Даниельсон. Так вот, через семь лет я решил возвратиться, чтобы наконец понять все свои страхи и разобраться в случившемся. Может быть, и тебе пора подумать о своей ответственности. — Джонас пошел к двери.
— Послушай, Тэйлор, возможно, тебе и не стоило спускаться в третий раз. Что до меня, то Даниельсон был моим командиром, но я считал тебя психически годным. А теперь давай условимся: ты идешь с Ди Джеем только для того, чтобы помочь ему, а не разыскивать там какой-нибудь зуб.
Джонас открыл дверь, потом повернулся к Хеллеру:
— Я знаю свой долг, Фрэнк. Надеюсь, ты тоже.
ВЕЧЕР
Через двадцать минут, приняв душ и переодевшись, Джонас уже входил в столовую, где двенадцать человек шумно поедали жареных цыплят с картошкой. Терри сидела рядом с Ди Джеем. Слева от нее было свободное место.
— Здесь не занято?
— Садитесь, — приказала она.
Усевшись, он стал слушать Ди Джея, увлеченного жарким спором с Де Марко и капитаном Барром. Сразу бросалось в глаза отсутствие Хеллера.
— Док! — Ди Джей выронил из набитого рта кусок цыпленка. — Пришли как раз вовремя. Помните, мы договаривались о тренировочном спуске на завтра? Так забудьте об этом.
У Джонаса захолонуло в желудке.
— Что это значит, Ди Джей?
Капитан Барр повернулся к Джонасу, проглотил кусок и сказал:
— С оста движется штормовой фронт. Если вы хотите спускаться на этой неделе, то только завтра на рассвете.
— Джонас, если вы не готовы, будьте мужчиной, признайтесь и пропустите меня, — вмешалась Терри.
— Нет, он будет в лучшем виде, правда, док? — подмигнул ему Ди Джей. — Да ведь вы уже и бывали в Марианском Желобе.
— Кто вам сказал?
Все смолкли и уставились на него.
— Бросьте, док. На судне все это знают. Какой-то репортер с Гуама уже успел взять радиоинтервью у половины команды через час после вашего прибытия.
— Что? Какой репортер? Что еще за черт... — Джонасу сразу расхотелось есть.
— Это правда, Джонас, — сказала Терри. — Помните, какой-то тип расспрашивал вас на лекции и утверждал, что двое погибли на вашем аппарате? Вы якобы впали в панику из-за галлюцинации. Будто бы увидели одного из этих мегалодонов.
Ди Джей посмотрел на него в упор:
— Док, это действительно так?
Воцарилась мертвая тишина. Джонас оттолкнул от себя поднос.
— Да, это правда. Только этот репортер или кто там еще, они не говорят, что я был тогда совсем изнурен после двух погружений в каньон за одну неделю. Меня заставили, врач дал на это добро. Я и сегодня не знаю, было ли то, что я видел, реальностью или галлюцинацией. Теперь о завтрашнем дне. Я обещал вашему отцу и не собираюсь отказываться, У меня было больше глубоководных спусков, чем у вас дней рождения, Ди Джей, поэтому, если вас что-то смущает в связи с моим участием, кладите карты на стол, и сейчас же!
— Эй! — Ди Джей нервно улыбнулся. — Не беспокойтесь, у меня никаких сомнений. Просто мы с Элом только что говорили об этом звере, вашей доисторической гигантской акуле. Он утверждает, что существо таких размеров не может жить при огромных давлениях в каньоне. А что до меня, то я на вашей стороне. По-моему, это возможно, хоть я и не верю в вашу теорию. Просто мне приходилось видеть там десятки всяческих рыб. И если такая рыбешка выдерживает давление, почему этого не может быть с вашей мегаакулой, или как там вы ее называете.
Кто-то из сидевших захихикал, и Ди Джей расплылся в улыбке.
Джонас встал, собираясь уйти:
— Прошу прощения, мне что-то расхотелось есть.
Ди Джей схватил его за руку:
— Нет, подождите, док, успокойтесь. Расскажите об этой акуле, мне очень интересно. В конце концов, как я узнаю, что это именно она, если увижу ее завтра?
— Это будет большая акула с выбитым зубом! — выпалила Терри.
Вокруг уже неудержимо хохотали. Джонас снова сел.
— Хорошо, Ди Джей, если уж вы так хотите знать об этих чудовищах, расскажу. Первое, что нужно усвоить, когда говоришь о семействе акул, — они существуют около четырехсот миллионов лет. Сравните с людьми. Ведь наши предки слезли с деревьев всего два миллиона лет назад. Среди всех разновидностей акул, когда-либо обитавших в океане, мегалодон был бесспорным королем. Нам не много известно об этих чудовищах, однако несомненно, что природа наделила их способностью не только выживать, но и владычествовать во всех океанах и над всеми морскими видами. Поэтому мы говорим не просто об акуле, а об устрашающей боевой машине. Забудем на минуту, что речь идет о шестидесятифутовой разновидности большой белой акулы. Мег в течение целых семидесяти миллионов лет был наисовершеннейшим охотником среди всех на планете. Он был наделен инстинктами убийцы. Кроме огромного веса и смертоносных пилообразных зубов по семь дюймов каждый, он имел еще восемь чрезвычайно чувствительных органов восприятия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
