иногда и вовсе являлся на работу пьяным. Екатерина много раз слышала, как сотрудницы регистратуры обсуждали, что, видимо, страсть к алкоголю непутевый Богдашка унаследовал от неизвестного отца, но тетя Вера, которая терпеть не могла сплетни и пересуды, резко пресекала такие разговоры.
Валентина Сергеевна не очень-то прониклась кармой имени «Богдан», но тетя Вера была непреклонна.
— Или, может, ты хочешь сына-алкоголика? — пристально глядя на подругу вопрошала она. — Может, на старости лет тебе хочется трагедий и драм?
Трагедий и драм не хотелось, поэтому начали искать вариант мужского имени с корнем «дар». Чего только не предлагали! И собственно Дар, и Даромир, и Любодар, и Дарен, и Дарьян, дошли даже до Дормидонта («Ну а что, — пожимала плечами тетя, — Дормидонт, сокращенно Дар, созвучно же!»).
В конце концов решили, что когда родится ребенок, тогда и станет понятно, как его назвать. Такое ведь бывает! Например, придумали назвать сына Валерием, а он родился и все увидели, что никакой он не Валерий, а вовсе даже Сашка!
После выписки новорожденного сына Валентины Сергеевны и Радия Рафаэловича привезли из роддома домой, и все в едином порыве умиления склонились над младенцем. Малыш оказался прехорошеньким — длинные темные волосики, огромные глаза в черных, пушистых ресницах, светлая кожа и очень спокойный смышлёный взгляд. «Да это же настоящий принц!», — вырвалось у Екатерины.
— Принц Персии! — поддержала Екатерину тетя.
— Почему Персии? — недоуменно спросил Радий Рафаэлович, осторожно беря сына на руки.
— Потому что Дарий!
Так Дарий стал Дарием.
Дарий был «всехним» ребенком. Именно так на вопрос разных сюсюкающих с ним тетушек отвечал трехлетний Дарий. «Это чей же у нас такой хорошенький малыш? Такой милый зайчик?» — чуть не пуская пузыри от восторга при виде прелестного ребенка, вопрошали тетушки. «Всехний, — неизменно серьезно отвечал Дарий и добавлял. — И я не зайчик, я — мальчик».
Всехний — потому что кроме обожающих родителей у него с самого первого дня были тетя Вера и Катерина. Он рос в двух домах сразу, и в этих домах его воспитывали, возились, гуляли, играли, читали, баловали, словом — любили.
Да и как его было не любить! Спокойный, здоровый, улыбчивый мальчишка стал настоящим даром для немолодых родителей, наградой за бездетные годы.
По мере взросления Екатерина называла Дария по-разному: «ребенок, дружочек» — лет до пяти, «братишка, подарочек» — после пяти, а начиная с седьмого класса строго по имени и лишь иногда, в виде исключения, Дар.
Недавно Дарию исполнилось двадцать пять. Он стал прекрасным добрым мужчиной, уверенным в себе и с отменным чувством юмора. Работал Дарий фитнес-тренером и пользовался бешеной популярностью у клиентов. Женщин, от мала до велика, приводила в трепет его невероятная красота, мужчин — вдумчивый, почти научный подход к тренировкам. Дарий относился к работе серьезно и с энтузиазмом, закончил местный вуз по специальности «валеология», разработал множество комплексов тренировок и являлся автором нескольких методик здорового питания, которые преподавал и продвигал не только в родном городе, но ездил с лекциями и в другие регионы.
Странно, но Дарий и Пашка были незнакомы (некрасивая сцена на сорок дней — единственное исключение), за все годы Катериного замужества ни разу не случилось подходящего случая, чтобы представить их друг другу. Люська же Дария по возможности избегала. «Я его боюсь и у меня комплексы, — честно объясняла Люська — большая любительница вкусной еды и красного вина. — Ну его, еще начнет в свой здоровый образ жизни обращать, а это не мое. Мне, после встреч с ним, кусок в горло не лезет! Да и вообще, слишком уж он красивый!»
Катерину это смешило и удивляло: Дарий ни разу никого не агитировал, а его красоты она попросту не замечала — привыкла.
Почти каждый день с рождения он был на ее глазах, рос, взрослел, менялся. Слава богу, особых потрясений, связанных с Катериной, в детстве Дария не происходило, хотя случалось всякое.
…Когда Дарию было три года, Екатерина чуть не забыла его в торговом центре. Посадила на диванчик рядом с отделом, куда зашла купить джинсы, а возле примерочной встретила знакомую, с которой не виделись сто лет. Знакомая обрадовалась и уговорила Катерину пройти с ней в соседний отдел, нужен был сторонний совет — хорошо ли сидит на фигуре приглянувшаяся куртка, подходит ли цвет? В итоге куртка была куплена, но совсем другая, та, которую подобрала Екатерина. Довольная удачной покупкой подруга пригласила Катерину выпить кофе и съесть по пирожному. Пили кофе, болтали о том, о сем, подружка рассказала, что одна одноклассница уже родила ребенка «от этого тихони Протасова, представь!». И вот тут Екатерину словно окатило холодной водой. «Дарий!», — завопила она и выскочила из кафе, оставив знакомую в совершенном недоумении.
В голове возникали самые страшные сценарии: от похищения малыша до того, что, испугавшись, он мог самостоятельно отправиться домой, а по пути — две ужасные дороги, по которым вечно мчатся машины и ни одна никогда не пропустит пешехода, тем более ребенка. Что она скажет родителям Дария, тете? Как она могла забыть про него, как?
Но подбежав к отделу, возле которого оставила Дария, Екатерина увидела, что тот преспокойно спит, подложив ладошки под голову.
… Когда Дарию исполнилось шесть, в Катерининой жизни появился Пашка. И именно Дарий стал первым и лучшим советчиком в моменты, пока ошалевшая от любви и волнения Катерина металась по квартире, собираясь на свидание. В чем пойти? Что надеть? Где моя сумка? Собрать волосы в хвост или распустить? Что скажет Паша? Хорошо ли она выглядит?
Шестилетний Дарий, сидя на диване и листая журнал (он недавно выучился читать и читал все подряд), отвечал на все вопросы. Надеть ту юбку (выбирал всегда бежевую льняную, очень простую, ее сшила мама), волосы оставить так (в хвосте), сумка вот (лежит на комоде), а Катерина — самая красивая.
… Когда Дарию было пятнадцать, они в первый да, собственно, и в последний раз поссорились, не разговаривали три месяца — немыслимый для обоих срок.
В то время Пашка начинал очередной бизнес, что-то связанное то ли с металлом, то ли с углем, то ли с лесом — то есть в сфере, которая всегда считалась прибыльной, а, значит, криминальной. Муж бесконечно ездил на встречи, многие из которых заканчивались далеко за полночь, искал деньги, склады и связи, залез в немыслимые в процентном отношении долги — «все отдам, Катюха, прибыль пойдет, отобьюсь меньше, чем за год!». Иногда не ночевал дома, и каждое такое отсутствие воображение абсолютно законопослушной Катерины
