– Клайв! – воскликнул Гарольд таким тоном, точно никак не ожидал увидеть здесь Клайва. Мужчины обменялись рукопожатием, похлопали друг друга и другой рукой, пока не образовалась целая горка из сплетенных в рукопожатии и тряске рук.
Брайан наблюдал за ними.
– Может, двойной фирмы «Даймонд»? – Гарольд кивком указал на бокал Брайана.
Брайан ответил – нет, спасибо, он купит себе сам. В ответ Гарольд пожал плечами – дескать, как угодно, – снова обернулся к Клайву, улыбнулся и завел с ним разговор. Брайан не слышал, о чем они там толкуют. Примерно в середине этой беседы в баре появился Эрик Лэмб с Шейлой Дейкин, и Клайв удалился в подсобку – не иначе как отыскать вишенку к «Бэбичам»[22] Шейлы.
Брайан последовал за ними к столику и вскоре обнаружил, что сидит у стены, зажатый между автоматом по продаже сигарет и пышным бюстом Шейлы.
Она посмотрела на него и сморщила носик.
– Снова начал курить, Брайан? От тебя несет, как из грязной пепельницы.
– Это мама, – ответил он.
– И еще тебе не мешало бы подстричься, – заметила она и окунула вишенку в бокал. – Черт знает что на голове творится.
Где-то играло радио. Брайан слышал обрывки мелодий, но никак не мог понять, что это за группа. То ли «Дрифтеры»[23], то ли «Плэттеры»[24]. Он хотел попросить Клайва включить погромче, но тот последние пять минут стоял в самом конце барной стойки, протирая полотенцем все тот же бокал, и пытался прислушаться к разговору. Он вряд ли хотел отрываться от этого своего занятия.
– Тихо! Тихо! – Гарольд постучал краешком подставки для бокала по столу, хотя нельзя сказать, чтоб публика в баре так уж расшумелась. – Я созвал вас, чтобы обсудить недавние события.
Тут Брайан понял, что почти допил свою пинту. И покрутил бокалом, чтобы собрать пену, налипшую на стенки.
– Недавние события? – Шейла крутила пальцем сережку. Она была металлическая и напоминала Брайану знаки, которыми украшают тотемный шест. Серьга оттягивала мочку уха почти к самому низу подбородка, и от тяжести дырочка в ухе покраснела и была отчетливо видна.
– Эту историю с Маргарет Кризи. – Гарольд все еще сжимал в пальцах подставку для пива. – Джон вбил себе в голову, что к этому имеет отношение кто-то из дома одиннадцать. В прошлый уик-энд после церкви был просто вне себя.
– Вот как? – заметила Шейла. – Жаль, меня там не было.
Гарольд покосился на нее.
– Конечно, не было, – сказал он. – Я и не ждал, что ты придешь.
– Нахал и мерзавец, вот ты кто! – Она принялась крутить другую серьгу. От ее смеха затрясся столик.
Гарольд подался вперед, но протиснуться в столь узкое пространство у него не было возможности.
– Мы просто должны себе уяснить, – сказал он, – что именно произошло.
Музыка кончилась. Брайан слышал, как поскрипывает полотенце Клайва о стенки бокала, слышал невнятное бормотание уединившихся в углу стариков.
– Да ты присядь с нами, Клайв, чего тебе там торчать! – Эрик Лэмб кивнул на стоявший рядом со стойкой свободный стул. – Ты такой же член общества, как и все мы, остальные.
Клайв отступил на шаг, прижал полотенце к груди и ответил, что не считает, что его место там. Но Брайан заметил, как уговаривает его взглядом Гарольд, и вот Клайв подтащил по линолеуму стул и втиснулся между Гарольдом и Шейлой.
– Я специально не позвал сегодня Джона. – Гарольд откинулся на спинку, скрестил руки на груди. – Нам ни к чему, чтоб он закатывал тут сцены.
– А почему он считает, что все это имеет отношение к дому одиннадцать? – Шейла допила «Бэбичам» и теперь вертела бокал за ножку. Он сползал к краю стола.
– Ты же знаешь Джона, – заметил Гарольд. – Вечно ищет повод для тревоги, никак не может успокоиться.
Брайан кивнул в знак согласия, хотя сам бы такое ни за что не сказал. Когда они были детьми, Джон любил пересчитывать автобусы. Думал, это принесет ему счастье.
«Чем больше автобусов мы увидим, тем лучше, – говорил он. – Тогда ничего плохого точно не случится». Из-за этого он опаздывал в школу, выбирал более длинный путь, часто останавливался, высматривая автобусы. Брайан смеялся: «Мы опоздаем, какое же это счастье?» Но Джон грыз ногти и говорил, что на сегодня еще недостаточно.
– Но ведь не думает же Джон, что этот извращенец ее заманил? – спросила Шейла. Бокал ее накренился – вот-вот упадет, – и Эрик Лэмб оттянул ее руку назад.
– О, нет, нет. Ничего подобного, конечно. – Гарольд вообще очень часто повторял «нет». Эти «нет» так и вылетали у него изо рта, точно стайка перепуганных птичек. Он умолк и принялся изучать подставку для бокалов.
– А я бы не удивилась, если да, – сказала Шейла. – До сих пор считаю, что он забрал того ребенка.
Гарольд смотрел на нее секунду-другую, потом опустил глаза.
– Но ведь с ребенком все оказалось в порядке, Шейла. – Эрик забрал у нее бокал. – А это самое главное.
– Чертов извращенец, – пробормотала она. – Лично мне плевать, что там считает полиция. У нас нормальная улица, на которой живут нормальные люди. И ему тут не место.
За столом воцарилось молчание. Брайан слышал, как течет «Гиннесс» по горлу Эрика Лэмба, как шуршит полотенце между пальцев у Клайва. Он слышал, как позвякивают серьги в ушах Шейлы, как Гарольд постукивает подставкой по столу, слышал собственное дыхание. Ведь тишина тоже имеет звучание. И она звенела в его ушах до тех пор, пока не стала просто невыносимой.
– Маргарет Кризи часто болтала с моей мамой, – проговорил он. И поднес бокал ко рту. Пива в нем почти не осталось.
– О чем это? – спросил Гарольд. – О доме одиннадцать?
Брайан пожал плечами:
– Я с ними никогда не сидел. Они часами играли в джин в задней комнате. Приятная компания – так говорила про нее моя мама. Умеет слушать человека.
– Да ведь она, Гарольд, только и знала, что сновать в твой дом и обратно, – заметила Шейла. Открыла кошелек, вытащила фунтовую банкноту и положила перед Клайвом.
– Неужели? Ни разу ее не видел.
– Ну, наверное, общалась только с Дороти, – сказала Шейла. – Пока тебя дома не было.
Брайан хотел положить на фунтовую бумажку горку мелких монет, но Шейла отодвинула его руку.
– Дороти видела, как Маргарет Кризи заходит в одиннадцатый дом, – сказал Гарольд. – И была она тогда в полной истерике, как недавно Джон. Считает, кто-то ей что-то сказал.
Клайв собрал пустые бокалы, понес их к бару, придерживая каждый одним пальцем.
– Ну, что тут добавить? Полиция считает, что пожар – просто несчастный случай.
– Сами знаете Дороти, – сказал Гарольд. – Она готова наговорить кому угодно что угодно. И при этом не понимает и половины того, что говорит.
Бокалы, позвякивая, покидали столик.
– Пока полиция не передумает и не начнет копать по новой все и с самого начала… – В кои-то веки Шейла говорила, понизив голос. Она все еще держала в руках кошелек, и Брайан услышал, как щелкнула застежка. Руки ее огрубели от жары, лак на ногтях облупился.
– Ради бога, Шейла, именно об этом я и говорю. – В баре никого больше не осталось, даже старички ушли. И все же Гарольд огляделся по сторонам и придвинулся к столу. – Прекрати паниковать. Мы же заранее договорились, что просто выразим свои чувства, и все. А остальное зависит от случая.
Брайан откинулся на спинку стула. Почувствовал, как ему в плечо уперся острый угол автомата по продаже сигарет.
– Но ведь она говорила с каждым, разве нет? Обошла всю улицу. И нам не известно, что она узнала. Она была умна, эта миссис Кризи. Очень умная женщина.
Шейла убрала кошелек в сумочку.
– Самой противно это признавать, но Брайан прав. Возможно, она знала больше, чем любой из нас.
– Это был несчастный случай, – сказал Эрик Лэмб. Он отчетливо произносил каждое слово, словно читал инструкцию.
Теперь, допив пиво, Брайан не знал, куда деть руки. Он макнул кончик пальца в лужицу пива на столе, начал чертить линии, пытаясь создать какой-то рисунок. Настоящая проблема, когда люди знают тебя с раннего детства. В этом случае они уверены, что имеют право внушить тебе, что именно ты должен думать.
– Нам просто надо сохранять спокойствие, – заключил Гарольд. – Нечего распускать языки. Мы же ничего плохого не сделали, ясно вам?
Брайан пожал плечами, кожаная куртка скрипнула. Нет, наверняка не настоящая кожа.
Они шли по улице к дому. Шейла взяла Брайана под руку ради устойчивости – туфли на ней были чертовски неудобные для ходьбы. Брайан считал, что на самом деле проблема вовсе не в босоножках, но взять ее под руку не отказался. Было уже почти десять. Эрик Лэмб шагал впереди, Гарольд остался в «Легионе», решив помочь Клайву закрыть заведение. Сейчас лучшая часть дня, подумал Брайан. Жара немного спала, над городом повисла тишина, дул даже легкий ветерок, еле слышно шелестя листвой в верхушках деревьев.
Они дошли до гаражей в конце улицы, и тут Шейла остановилась – поправить ремешок на босоножке. Она зашаталась, стоя на одной ноге, и привалилась к Брайану, чтоб сохранить равновесие.
