— Да, я ищу место, чтобы открыть новый ресторан. И я все еще должен принимать участие в мероприятиях «Оближи мою тарелку». У меня контракт на еще один год.
— Ох. — Мои глаза опустились к его груди и рукам, наслаждаясь тем, как обтягивала его футболка, и тем, как татуировки покрывали одну его руку до запястья, а другую до локтя. Мгновенно я задумалась об остальных частях его тела, сколько татуировок у него было, какие и где. Если я проведу выходные с ним, то могу узнать это.
Здравый смысл сделал последнее усилие:
Ты едва выжила в последний раз, когда он оставил тебя. Что ты будешь делать в следующий раз? Потому что это именно то, что он всегда делает — борется с беспощадным очарованием за то, что хочет, пока не получает это, и затем все портит. Он не меняется.
Но когда мой взгляд переместился к его рукам на моих бедрах, я подумала о кольце, что я надела на его палец. О том, что он надел на мой. И о нашем печальном тихом расставании, которое было таким уродливым по сравнению с нашими отношениями, которые хоть и были нестабильными, да, но также были страстными, яркими и веселыми. У нас даже не было прощальной ссоры.
Вздохнув, я накрыла его руки своими, чувствуя, что этот момент был неизбежен, независимо от того, как упорно я пыталась забыть его. Может, нам это было нужно.
Может, эти выходные были нашим шансом сблизиться, возможностью оставить прошлое позади и начать все заново, в качестве друзей.
— Ник.
— Что? Скажи «да». — Эти огромные глаза умоляли меня сдаться. А голос был низким и приятным.
— Я хочу, — я уклонялась от ответа. — Но...
— Я буду готовить для тебя.
Я застонала. От готовки Ника моя одежда могла слететь за считанные секунды.
— Ты ублюдок. Ты знаешь, как я отношусь к твоим кулинарным способностям. Это несправедливо.
Он откинулся на своем стуле, наконец убрав свои руки от меня.
— Будет весело, я обещаю. И завтра я должен поехать увидеться Нони. Ты можешь поехать со мной.
Имя вызвало улыбку на моих губах.
— Правда? Как она? — бабушка Ника была удивительной женщиной, которая пекла лучшие в мире пирожки, и никогда не проходило и пяти минут, чтобы она не спрашивала: Ты не голодна, милая? И всегда называла меня лесбийской подругой Ника, что означало ливанской. Если эти выходные предполагали Нони, я определенно, скажу да.
— С ней все хорошо. Завтра ее девяностый день рождения, и моя семья устраивает для нее вечеринку.
— На ферме?
— На ферме.
— На ферме, где ты лишил меня девственности так же легко, как сорвал яблоко с дерева?
Его челюсть отвисла в очевидном возмущении.
— Полегче! Я упорно трудился ради этого яблока! Месяцами я подкармливал это дерево, целовал его, умасливал...
— Ты лгал этому дереву.
— Да. Я лгал дереву. — Он совсем не выглядел раскаивающимся. — Но мне не жаль, потому что это было самое восхитительное яблоко, которое было у меня за всю жизнь. Никогда не было лучше.
Я сощурила глаза.
— Никогда не было лучше? Даже с... даже со всеми... фруктами, что ты съел с модными людьми с телевидения?
Он покачал головой.
— Никогда.
Я надула губы, потому что совсем не была уверена, могу верить ему или нет, но при этом не заботясь, лжет он или нет. А подтрунивать над ним было так естественно, так хорошо. Я скучала по той игривости, как мы дразнили друг друга, когда между нами все было хорошо.
— Ладно, Ник. Если я соглашусь, то будут кое-какие правила.
Он ухмыльнулся.
— Так ты согласишься?
— Соглашусь, — я вытянула три пальца. — На трех условиях.
— Каких?
— Первое. Никаких разговоров о прошлом. Я не хочу провести два дня, споря с тобой о том, кто был прав, а кто ошибался, кто изменял, и кто лгал, и что мы могли бы сделать по-другому. Давай оставим прошлое в покое.
— Следующее?
— Ник! — я ударила его по плечу. — Ты согласен не обсуждать прошлое?
— Иисус, ты всегда бьешь меня. Я забыл об этом. Хорошо, никаких разговоров о прошлом. Хотя там было много чего хорошего.
— Да, было, но мы должны оставить воспоминания в покое. Теперь второе. Эти выходные не должны рассматриваться как возможность второго шанса. Мы друзья, которые тусуются вместе и собираются проведать Нони.
Его нижняя полная губа немного надулась, но он кивнул.
— Я смогу справиться с этим.
— И номер три, — я приковала его холодным, суровым взглядом. — Никакого. Секса.
Он рассмеялся.
— Хорошо, если ты думаешь, что мы сможем придерживаться этого.
Я снова шлепнула его по плечу.
— Боже, ты такой высокомерный. Конечно, я смогу придерживаться этого правила. Это мое правило. — Пожалуйста, пожалуйста, Господи, помоги мне выдержать это.
— Расслабься, Коко. Я шучу. Боже, если ты сейчас скажешь «никакого Скрэббла», то все выходные будут испорчены.
Я подняла подбородок.
— Скрэббл допустим. На самом деле, я буду наслаждаться шансом надрать твою задницу.
— Разве ты когда-нибудь надирала мне задницу в Скрэббл?
— Все время! Седые волосы повлияли на твою память или что? — я хотела потрепать его волосы, но он увернулся, снова схватив меня за запястье.
— Посмотри на себя, ты не можешь удержать своих рук от меня, — сказал он, смеясь, когда я схватила его волосы другой рукой. Он ненавидел, когда кто-то приводил его волосы в беспорядок.
— Ха! Так тебе. — Но я знала, что все выходные буду сражаться с сильным желанием прикоснуться к нему.
— Тогда по рукам. — Он протянул свою руку, и я приняла ее, один раз крепко пожав, прежде чем отпустила. Чем меньше физического контакта между нами, тем лучше. — Но с этого момента, — продолжил он, — я диктую правила. В конце концов, это ты попросила меня об одолжении.
— Ладно, — сказала я. — Но никаких уловок.
— Я обижен, что ты даже предположила это.
Я закатила глаза.
— Это говорит парень, который пытался выдать «зиззив» за слово.
— Извини меня, это было «зиззива», и это точно было слово. Мы нашли его, помнишь?
Я подняла руку.
— Да ладно тебе. Прежде чем мы нашли его, ты даже не знал, что это тропический долгоносик или что бы это ни было, и ты добавил «а» на конце, пока я не видела.
Ник выглядел самодовольным.
— Не имеет значение. Это слово. Я выиграл.
— Ты изменщик. Изменивший однажды, изменит ни раз.
Он поднял палец и прищелкнул языком.
— Ах, ах, ах. Ты только что нарушила правило номер один: никаких разговоров о прошлом. Скоро будут номер два и три. — Он подмигнул мне. — Давай, пойдем ко мне в квартиру и испечем торт для Нони. Я позволю тебе облизать венчики, пока я буду смотреть.
