Ахмеду нужно поставить галочку напротив моего имени. Я его не интересую. Он хочет только сломить мою недоступность.
Лиза в более откровенном купальнике ярко-розового цвета, который подчеркивает фигуру, она практически не выделяется из толпы этих красавиц. Даже превосходит их, она жмётся к негру, старается не отходить от него. Он же по-хозяйски ее приобнимает.
Они смотрятся красиво, контрастная пара, кофе с молоком; олицетворение нежности и грубости. Мне бы хотелось, чтобы все было искренне, пусть все пройдёт как курортный роман. Я бы не хотела, чтобы она страдала. Видно, что подруга к нему что-то испытывает. Может это стокгольмский синдром?
Шлюхи так и стараются обтереться об Эмира, они постоянно наклоняются и задевают его грудью, потираются сиськами о него. Они делают все, чтобы привлечь его внимание. В какой-то момент мне кажется, что кто-нибудь из них разденется и просто залезет на него член.
Аль-Мактум касается их, трогает попы и грудь, словно не замечания этого. Он делает это машинально, для него это ничего значит. Эмир так привык к женскому вниманию, что не предаёт таким вещам значение, не замечает как его руки тискают женскую плоть.
Не понимаю только, зачем мы на этом празднике.
Чёрный здоровяк берет мою подругу за руку и уводит в глубину сада перед домом. Провожая их взглядом, молю Бога, чтобы все закончилось хорошо. Перед отъездом мы отправили парням глупое сообщение, что у нас срочные дела по женской части, мы даже не смогли найти причину. Мне на телефон Глеб звонил уже несколько раз.
— А кто у нас тут сидит, скучает? — ко мне подсаживает парень. Судя по всему араб. У него смуглая, благородная кожа и ореховые глаза, почти желтые. Он коротко стрижен и очень мускулист. Идеальные мышцы сексуально подрагивают, когда он двигается. — Как тебя зовут?
Он говорит на идеальном на английском со мной.
— Виктория. — отвечаю я, протягивая ему руку. — А тебя?
— Виктория, богиня победы, значит. — говорит он, одаривая меня улыбкой. — Меня зовут Амин.
— Приятно познакомиться, Амин. — я быстро из-под опущенный ресниц бросаю взгляд на Ахмеда, который стоит к нам лицом. От его зеленых глаз не укрывается наш разговор. Вижу, как он напрягается, щурится. Ему не нравится, что его игрушкой хочет поиграться другой мальчик.
Амин в подметки не годится Ахмеду. Он красивый и накаченный, эффектный, но Ахмед настоящий дикарь, первобытный человек, неадекватный хищник, человек без тормозов. Он царь, это ощущается с первого взгляда на него. Его манеры и осанка, все в нем кричит о его голубой крови.
— С кем ты пришла сюда? — он отпивает сок из своего стакана. В отличие от остальных Амин не пьёт алкоголь.
Закусываю губу от жгучего желания мести. Этот парень ни о чем не догадывается, а мне ужасно хочется поставить Эмира на место. Во мне снова просыпается ребёнок, который топает ногой и вопреки доводу рассудка, нашептывает мне провокации.
Зачем меня привезли сюда? Посмотреть, какой он крутой? Или у Эмира член вырос, а мозг нет? Он все тот же мальчишка, который любит просто быть самым крутым и важным.
Неоднозначно пожимаю плечами и улыбаюсь ему, покачивая ногами перед ним и глядя ему в желтые глаза.
— А Вы друг хозяина дома? — спрашиваю его, приглаживая волосы.
— Не совсем. — говорит он, внимательно наблюдая своими жёлтыми глазами за моими руками. — Я его телохранитель.
Закидываю ногу на ногу, чтобы придать своей позе сексуальности; так мои ноги кажутся длиннее. Делаю максимально заинтересованное лицо, просто выжимаю все флюиды из себя. Хочу, чтобы Амин поверил, что он мне понравился. Еще больше хочу — вывести долбанного Эмира из себя.
— Круто. Ты видимо очень сильный. — закусываю уголочек губы, стреляю глазками. Амин ведётся как миленький, скользит взглядом по моей коже. Парень отставляет сок и кладёт руку мне на коленку, немного скользит горячей ладонью по ноге.
— Даже не представляешь на сколько… — если ум понимает, что я перехожу все рамки, обязательно поплачусь за это, то пятая точка ликует в предвкушении неприятностей, так и жаждет посмотреть в самоуверенные глаза Царя Ахмеда, как он опростоволосится, когда предпочтут ни его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Облизываю губы. Поглаживания парня становятся недвусмысленными, они меня уже пугают. Кошусь на Аль-Мактума, его отвлекли. Несколько девушек стали между нами и скорее всего он даже не видят этого. Жаль. Нужно менять стратегию.
— Прогуляемся? — тихо говорю я ему, от страха мой голос становится совсем осипшим, но Амин понимает это по своему, ему кажется, что я возбуждена. Араб улыбается мне.
В моем представлении Эмир должен разозлиться и не дать своему телохранителю поиграть со своей куклой. Мужчины не любят делиться своими игрушками. Мне же хочется показать ему, что я готова с кем угодно, лишь бы с ним, отвратительным чудовищем. Что я получу от этого?
Не продумала, но так отчаянно хочется пощекотать ему нервы. На моих он играет уже который день.
Амин протягивает руку и помогает мне встать. Я потягиваюсь, как кошка, специально поправляя купальник так, чтобы приоткрыть скрытые до этого ягодицы. От Араба ничего не укрывается, его взгляд становится с каждой минутой все более возбужденным. Даже замечаю, как шорты начинаются оттопыриваться.
— Я знаю один потаённый уголок, Виктория. — говорит он, делая акцент на моем имени. При этом он поглаживает всем своим взглядом мои круглые полушария. — Мы сможем там укрыться.
Мое сердце уходит в пятки. Как бы мне не хотелось стрельнуть глазами в сторону Аль-Мактума, сдерживаю себя и беру под руку Араба, направляясь с ним в сад. Покачиваю бёдрами в такт движению.
Горячий песок обжигает мои ноги, даже подпрыгиваю при ходьбе. Мои сланцы остались у лежака и теперь невозможно идти по раскаленному песку.
Амин смеется, подхватывает меня на руки в доли секунд. Видимо смешить арабом моя призвание.
Когда он отрывает меня от земли я встречаюсь взглядом с Аль-Мактумом, он замечает моё пропажу и теперь явно не верит своим глазам. Теряется от моей наглости. Сначала его зрачки расширяются и он слегка хмурится, но потом они начинают наливаться кровью. Эмир скалится и, к моему удивлению, начинает улыбаться. Если этот звериный оскал можно назвать улыбкой. Он не бросается за нами, просто провожает взглядом, не двигается с места.
Возможно, мысленно он даёт мне шанс одуматься.
Я забрасываю руку на шею Амину и высовываю язык, дразня его.
Амин продолжает идти, увеличивая расстояние между мной и его господином, который продолжает наблюдать за нами. Араб не замечает этого прожигающего взгляда и скрывается вместе со мной в саду за пальмами.
— А куда мы направляемся?
— В гостевой домик… — в его голосе столько томности и интима… Видимо все дело в арабском акценте, есть что-то такое сладкое в их голосах. — Там нам никто не помешает.
Амин принял меня за одну из тех шлюх, которые развлекали парней. Трудно его обвинить в этом. На его месте я бы точно также подумала.
Учитывая, что Аль-Мактум не кинулся вызволять меня из объятий своего телохранителя, можно сделать вывод, что я в жопе. Здоровый Араб несёт меня в гостевой дом, чтобы предаться плотскими утехами, а я как бы, сказать это по мягче, совсем не заинтересована в этом.
— Я могу пойти сама. — говорю я, пытаясь встать на ноги, но он не выпускает меня.
— Не пущу тебя, солнышко.
С моих губ срывается стон. Я дура. Теперь нужно придумать, как сбежать от него.
Гостевой дом или пляжный, расположен в саду, и у него свой выход к океану. Если у Эмира такой гостевой дом, то страшно подумать, как внутри его собственного замка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Внутри все изготовлено из светлого дерева, покрытого лаком, без грамма краски. Все такое красивое и современное. Только к сожалению, этот светлый дом навевает только тёмные мысли. Устрашает надвигающими событиями. Огромная кровать вообще угнетает меня.
Я жаждала, что Аль-Мактум разозлится. Его замечательное настроение испортится, а ему все равно. Он даже готов подложить меня под своего охранника.
