Что же это за имя? Что он сказал?
Она снова зевнула.
Фредди. Он сказал, это был какой-то Фредди.
Но что все это значит?
Это было невыносимо. Она должна непременно выяснить, в чем тут дело. Может быть, Стаббс поможет ей? А может, просто пойти ва-банк и потребовать, чтобы шериф Уильямс рассказал ей все, что ему известно?
Господи, как же она устала.
Лори встала и сделала несколько шагов по комнате. Она устала ждать того, что будет дальше. Подойдя к двери и постояв с минуту, наконец решилась и вышла из комнаты допросов.
— Эй, кто-нибудь! — громко произнесла она. — Помощник Стаббс!
Никто не ответил.
Ну что ж, буду кричать до тех пор, пока кто-нибудь не отзовется.
Так, ну-ка, ну-ка…
А где же все?
Лори пошла по длинному коридору полицейского участка, кругом по-прежнему никого не было, и ей начало казаться, что кроме нее в здании нет ни души. Ведь всего несколько секунд назад тут было полно народа: посетители, полицейские — они стояли, разговаривали. А теперь никого.
Она стала тереть лоб, запустив пальцы в волосы, массировала голову, пытаясь понять, что происходит. Друзей уже увезли домой, а ее отец все не едет. Большинство копов, наверное, все еще сидит здесь, в своих кабинетах, и ломает головы над тем, что произошло в ее доме на улице Вязов. Да, именно так и должно быть. А Стаббс наверняка сидит вместе с Уильямсом в кабинете шерифа — надо же им, в конце концов, объясниться и выяснить отношения, а это лучше всего делать наедине.
Правильно. Так оно и есть.
Ей необходимо найти кабинет Уильямса. Они оба наверняка там. Лори пошла дальше по коридору, эхо ее шагов разносилось по всему участку.
Откуда-то дуло сквозняком. Он приятно холодил ее тело, шелестел бумагами, прикрепленными к стенам. Прежде Лори не обратила на них внимания. Это были объявления о розыске пропавших людей. На каждом листе — имя и черно-белая фотография разыскиваемого. На стенах висело несколько десятков таких листов, и на всех были фотографии детей.
Господи, Боже мой. Сколько детей…
И тут она услышала… Это похоже на тихий плач ребенка… звук доносилось с другого конца участка.
Что это?
Капель.
Точно, звук капели.
Плаза Лори расширились от ужаса. Она увидела красные капли, падающие на пол в нескольких футах перед ней. Кровь?
Она посмотрела на потолок. На нем ничего не было, он был чистым — никакой крови. Посмотрев вниз, она заметила, что капли крови ведут в сторону от нее — дальше по коридору. Неужто убийца не добил свою жертву? Должно быть, не смог. Ведь не в полицейском же участке это делать. Но откуда падают эти капли?
Любопытство взяло верх над страхом, и Лори решила идти по этому страшному следу, куда бы он ни привел.
Она зашагала быстрее по коридору, прислушиваясь к звукам падающих капель и не отрывая взгляда от красных пятен на полированном деревянном полу.
И каждое детское лицо, изображенное на объявлении о пропавшем и находящемся в розыске человеке, поворачивалось к ней. Глаза детей неотрывно смотрели на Лори, спешащую мимо, их образы слились воедино — все, кроме одного…
Объявление о последнем пропавшем и объявленном в розыск оказалось безликим. Фотографии ребенка не было.
4
И снова плач. Он доносится из-за угла коридора. Как раз оттуда, куда ведет кровавый след.
Трубки ламп дневного света над головой, казалось, светили на полную мощность, однако то тут, то там в коридоре виднелись тени.
Лори невольно остановилась, чтобы собраться с духом перед тем, как заглянуть за угол. Но вопреки страшным ожиданиям за углом она увидела маленькую девочку, обхватившую руками головку и плачущую. Девочка стояла посреди коридора спиной к Лори. На ней было красивенькое белое платьице, светлые волосы спускались до самых плеч. На вид ей не больше восьми лет.
Интересно, как она могла оказаться здесь в такое время? Неужели никому нет дела до этой бедняжки?
В одно мгновение позабыв обо всех страхах, Лори бросилась к девочке.
— Привет, — сказала она.
Девочка не ответила. Она продолжала плакать, теперь уже навзрыд.
Лори подошла к ней вплотную и, положив руки ей на плечи, ласково обняла.
Девочка повернулась к Лори и посмотрела на нее. Она больше не плакала.
Лори пронзительно вскрикнула!
Девочка… у нее не было глаз — глаза были выколоты. Глубокие вертикальные раны-разрезы начинались от бровей, проходили через центры пустых глазниц и захватывали концы нижних век. Вместо глаз были глубокие кровавые провалы.
Кто мог сотворить такое?
Не чувствуя ни страха, ни усталости, Лори нагнулась к девочке, прижала ее к себе. Взглянув в ее пустые глазницы, она заметила частички ржавчины на ранах, словно тот, кто нанес их, орудовал старым ржавым ножом.
Кто мог сотворить такое?!
Нашелся же кто-то, кто мог изуродовать лицо ребенка!
Кап, кап.
Капли крови, по которым шла Лори, капали из выколотых глаз девочки. Кровь текла из ее глубоких ран, словно слезы, капая на пол возле маленьких ножек.
У Лори перехватило дыхание, и она почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
— Его зовут Фредди Крюгер, — безучастным голосом произнесла слепая девочка. — И он любит детей. Особенно маленьких девочек.
Что, в конце концов, происходит?
Что все это значит?
Почему шериф сидит сложа руки?
Лори хотела помочь, но вдруг в ужасе попятилась. А девочка, даже без глаз, словно по наитию, повернулась к Лори и уставилась пустыми глазницами ей в лицо.
— Фредди вернулся. Скоро он снова будет сильным. Правильно, что его боятся. Мы все боялись. Предупреди своих друзей. Предупреди всех.
Позади Лори на стене висела большая карта Спрингвуда с приколотыми портретами тех, кто был объявлен в розыск, и несколькими фотографиями мест совершения преступлений.
Девочка шагнула вперед, а Лори инстинктивно сделала шаг назад. Еще шаг… Еще…
Лори прижалась спиной к полицейской карте.
Только это была уже не карта.
Это была дверь ее дома № 1428 по улице Вязов.
Что-то капает ей на голову.
Кровь.
Лори с криком отпрянула от двери и, оглянувшись, увидела, что из верхней щели между белой коробкой дверного проема и окрашенной в желтый цвет дверью текут струйки крови.
Кровавых струй стало больше. Настоящий поток. Кровь обильными ручьями стекает вниз, и вот дверь стала сплошь красной, а перед ней разлилась широкая лужа свежей крови.
Раз, два, дорогой, Фредди идет за тобой…
Куда она, черт возьми, попала? Ведь это ее дом, в этом она больше чем уверена, но он выглядит совсем не так, как раньше: более старый, грязный, обветшалый, окна забиты досками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
