А перед Джеем сейчас останки того, кто совершил подвиг. Не зная даже, какой в итоге окажется его истинная цена. Не зная, заметят ли его вообще. И где-то там, за энергетической гранью купола, возможно, есть кто-то, кто ждет его домой. Вот так вот.
Просто.
Потому в этом проклятом мире нельзя бросать нашивки. Пока есть шанс. Хоть какой-то.
И Джей Рассел единственный, у кого таковой реально был.
Пять шагов.
Пустошь молчит, будто вся долина притаилась в засаде. Два. На расстоянии вытянутой руки. Короткое движение, срывающее прямоугольный клочок ткани с держащей его липучки. Цель достинута. Осталось вернуться с добычей живым.
Шаг еще осторожнее, движения плавно-хищные, привычные учитель вбивал их с кровью в вечных тренировках. И плевать, как это смотрится со стороны: сейчас лучше быть живым клоуном, чем мертвым идиотом.
Но тварь так себя и не проявила.
Отойдя шагов на двадцать, Рассел нормально выпрямился и развернулся спиной к останкам, глядя на мальчишку так и не ушел. Идиот.
Дважды идиот.
Скелет за спиной осыпался с сухим прощальным треском. Песок вздулся легким горбиком и опал: крот засек добычу, теперь подбирался ближе.
Не двигаться. Не кричать. Не атаковать, коротко скомандовал Джей, глядя на стремительно бледнеющего высотника. Лишь бы в обморок не хлопнулся. Городской.
А в следующий момент на глупого мальчишку уже наплевать. Тот, кто не подчинился приказу центра, сам в ответе за свою жизнь. Хотя крота куда больше интересует клюнувшая на приманку добыча. Скарпа он не увидит, пока тот не заявит о себе открыто.
Антрацитовая лапа вспорола песок черной вспышкой. За ней другая, в стороне, купившись на впившийся в землю выстрел. Всего лап восемь. Необыкновенно подвижных и столь же быстрых. В бою нет мысли, только чутье и скорость. Тварь или собственные ноги один точно одержит победу в этом поединке. Прыжок перекат в сторону. Бежать, стреляя куда придется вокруг себя. Беспорядок сбивает тварь с толку, мешает прицелится. Дает шанс выжить.
Песок лезет в горло, но не в глаза, спасибо очкам. А россыпь валунов ниже по склону все ближе. И Рассел точно знал: настоящих камней там нет вовсе.
Бабай как-то отшутился, что долгожители Пустоши просто прекрасно умеют бегать. Скарп был совсем маленьким, но фраза уже тогда показалась столь глупой, что врезалась в память отголосками смеха.
Сейчас подавившийся вдохом парень ясно осознал в тех словах каждый слог был серьезен как никогда. Высотник вообще впервые видел, чтобы человек двигался с такой скоростью. Этот бой выходил за пределы его понимания. Бой ли? Парень поначалу думал, что Джей стреляет в тварь, но вспомнив фокус с песчанником, отказался от этой мысли. Рассел явно не принимал дуэли, предпочитая бегство. Везение механика, уже не раз и не два ушедшего в сторону в последний момент, и вовсе поражало воображение. Да и «везением» это было, видимо, таким же, как абсолютное чутье на местных слизняков.
Кстати о них.
Смысл хаотичного движения по склону послушно замерший столбом Скарп понял лишь тогда, когда ближайший к Джею «камень» полупрозрачным росчерком кинулся… на в очередной раз появившуюся из песка мерзкую лапу. Тонкую, разделенную на сегменты круглыми суставами. Так Джей просто хочет их стравить? Идея по сути своей хороша ложные явно не уступали в скорости твари.
Но задумка перестала казаться удачной, когда серебристый росчерк с мерзким хляпом накинулся на ногу «внешнего».
И отпустил.
Так этот гад еще и солгал, так явно преувеличив опасность?!
Скарп зажал себе рот рукой, приглушив сорвавшееся-таки с губ ругательство, и уже со злостью наблюдал, как заносчивый коротышка отпрыгнул прочь от образовавшейся свалки тварей, спокойно направившись в сторону парня.
Дойдут до каравана надо обязательно избавить Джея от парочки зубов.
Эта штука… довольно интересное создание, тем временем как ни в чем не бывало зазвучал в наушнике голос «внешнего», чуть сбитый тяжелым дыханием. На физические атаки ей плевать… на энергетическое оружие тоже, а вон те, смотри-ка, справляются… В общем… сосед хлопнул опешившего от такой смены обстановки Скарпа по плечу и договорил: Если увидел такое и понял, что стал приманкой, беги к другим тварям. Стравить два вида чуть ли не единственный способ выжить.
Ты всегда был таким разговорчивым? мрачно отозвался высотник, отмечая про себя, что у соседа, похоже, нервы отнюдь не железные. Ответа само собой не получил.
Только еще раз оглянулся на нереальную битву позади и поспешил за Джеем, невольно наблюдая за тем, как дымится пострадавшая от атаки ложного штанина.
Спросить насчет столь откровенного вранья парень не успел: раздался отчетливый механический звук, и из прорехи над ботинком вольного выпала… шестеренка.
Скарп моргнул.
Джей оступился и, выругавшись сквозь зубы, опустился на песок, закатывая штанину. Взгляд, которым он одарил провинившийся протез, опустил бы и не на шутку рассерженного Хизара. Но у высотника опять что-то не складывалось в голове. Только что он видел, как этот человек прекрасно бегал от агрессивно настроенной твари, явно не страдающей от плохой реакции. А теперь оказывается, что вся эта маневренность доступна Джею несмотря на тяжелую и, теоретически, неповоротливую стальную ногу. Хотя, признаться, протез такого качества Скарп никогда еще не видел.
Да ты везунчик, выдал он, от удивления позабыв весь пришедший в голову мат. Последствия предыдущего невезения?
Новички лажают, хмыкнул «внешний», неуклюже пытаясь встать. Лажают всегда. Я не был исключением.
Скарп нахмурился и зачем-то кивнул. Он не понимал мотивов этого риска. Хотя, раз Джей пошел на такое, наверное, была необходимость. Зато кое-что парень видел «внешний» без сомнений рисковал собой, был готов ко всем последствиям, но… не поставил под угрозу даже жизнь напрямую ослушевшегося приказа высотника.
И почему-то именно это осознание обрушило, сожгло напрочь все оставшиеся за спиной мосты. Даже их иллюзии. Высотник злился, прекрасно помня все недавнее презрение и высокомерие, но открыто отрицать фактов больше не мог. И, еще раз посмотрев на проклятого соседа, нет, центрального координатора их каравана, протянул руку, отказываясь окончательно от своей прошлой жизни. Коротко представился:
Хаук.
Да. Именно Хаук. Потому что высотника с глупой кличкой «Скарп» больше нет. Он и его вечные шипы не выживут в Пустоши. Он и его вечная самоуверенность не признают кого-то сильнее и выше.
Джей с удивлением поднял голову, и парень, наконец, отметил для себя цвет его глаз один неествевенно яркий, зеленый. Второй обычный, серо-стальной.
Что же. Вот и познакомились, сосед.
Ответное рукопожатие оказалось удивительно сильным.
Часть 7
Всю дорогу с проклятого холма Хаук матерился то мысленно, то вслух. Причина проста: Джей вовсе не собирался отказываться от помощи, а разница в росте была слишком ощутима, чтобы без напряга помочь практически одноногому человеку спуститься вниз по песку. И как, мать его, «внешний» телепал бы назад, не последуй Хаук своему вздорному желанию остаться?! Этот вопрос высотник в какой-то момент прорычал вслух, но Рассел отозвался удивительно спокойно:
Сам бы допрыгал. Не впервой.
Однако на предложение прыгать таки самостоятельно послал Хаука по известному адресу. Не рационально ему, видите ли. Тьфу.
Встреча с остальным отрядом, ожидавшим их, согласно приказу, у подножия холма, оставила двоякое послевкусие.
Арахнид так и не вылез, что ль? скептически изогнув бровь, приветствовал их Ник. Что с ногой?
Еще как вылез, усмехнулся в ответ Джей. Побегать пришлось, вот и нарвался.
На лице Винсента при этих словах зажегся уже совсем неприличный восторг, на который кулаки Хаука в очередной раз отозвались недвусмысленным зудом:
Вау! Офигеть! Вы вдвоем уделали арахнида?! Нет, этот вряд ли… Вы один уделал арахнида?!
С ума сошел, парень? И где твой хваленый «отл»? встрял Фрэд. С этой тварью не каждая команда справится. А наши друзья просто счастливо унесли ноги, ну?
Вместо ответа Джей достал и продемонстрировал нашивку. У обоих «внешних» одинаково вытянулись морды, а высотник убедился, что в высокомерии он обвинял их центра совсем не зря. До чего довольная рожа, а? Все же Рассел явно любил быть лучшим. С другой стороны а кто не любит? Тем более, когда получается.
Так ты что, первым обрел дар речи Ник, действительно справился?
Рассел ухмыльнулся и пожал плечами, отдавая приказ о коротком отдыхе. Остальные вопросы по теме он игнорировал просто с завидным талантом, будто ничего не слышал. Нагло пользовался правом лидера, сволочь. Впрочем, Хаук получил с этого двойное удовольствие. Ему нравилось наблюдать, как остальные пытаются докопаться до истины, и понимать, что сам все знает, но не скажет. Да и от чужой славы лучики перепали. Видимо то, что «бесполезный городской» вернулся из авантюры невредимым, здорово подняло его в глазах остальных.
