- Надо будет сделать еще несколько десятков мин, - сказал я Лонару. - По сути, они ничем не отличаются от снарядов, только размеры побольше и внешнего ящика не нужно. Взрыватели в них ставить не нужно, сработают от фитиля. Теперь у нас качественная селитра и фитиль - не проблема. Такой снаряд не кидают, а закапывают в месте, где потом должен пройти неприятель или под крепостной стеной. Лишь бы на все хватило пороха.
- Не хватит, пошлем людей за селитрой еще раз, - ответил Лонар. - Там ее еще много осталось?
- В виде выделений не больше половины того, что мы уже привезли. А если заниматься выпариванием, то в десятки или даже в сотни раз больше. Я затрудняюсь сказать даже приблизительно. Но сейчас посылать нет смысла, до дождей не успеем. Может быть, только летом, если позволит обстановка.
Отсутствие угрозы со стороны черных и сухая солнечная погода позволили моим женам прервать свое затворничество и начать посещать званые вечера и просто ездить в гости к знакомым. Часто вместе с ними ездил и я, особенно, когда они направлялись к графу Рудеку, с которым я по-настоящему сдружился. По гостям ездили в карете, где по моим рисункам мастера каретного дела поставили листовые рессоры. Полностью тряска, конечно, не исчезла, но стала заметно меньше и на мягких сидениях больших неудобств уже не доставляла.
Дома девушки по-прежнему донимали меня просьбами насчет песен и стихов. Все, что, по моему мнению, было бы им понятно без длительных объяснений, они из меня уже вытянули. Пришлось читать и петь уже то, что этих самых объяснений требовало. К моему удивлению, это не охладило их пыл, наоборот, они с видимым удовольствием слушали мои объяснения новых слов, открывающие им кусочек чужой таинственной и непонятной жизни. Особенно их поразило то, что в моем мире люди могли летать. Они дружно потребовали от меня объяснений, как такое возможно. Вы никогда не пытались объяснить, почему летает самолет, принцессе с герцогиней, у которых нет даже начального образования? С гордостью могу заявить, что мне это, в конце концов, удалось.
- Ты столько всего знаешь, - сказала мне Алина. - Никогда не возникало желание поделиться с другими своими знаниями?
- Знания это не всегда благо, - ответил я. - Большинство моих знаний здесь бесполезны, их просто нельзя ни к чему применить. А некоторые так просто опасны. Я уже думал об этом. В том, чтобы поделиться знаниями с немногими смысла мало, а давать их всем, кто может и хочет учиться... Может быть, когда-нибудь я именно так и сделаю. Все равно рано или поздно вы до всего этого додумаетесь сами, я лишь облегчу вам путь познания. А знания для уничтожения себе подобных люди всегда применяли, и будут применять, тут уже ничего не поделаешь. Единственное, что мне приходит на ум, это постараться сделать Орсел настолько сильным, чтобы ни у кого из соседей даже мысли не возникло на него напасть. И самим не проводить политику захватов. Игнар не вечен, и когда-нибудь тебе, Лана, придется занять его место. Так что возможность попробовать добиться того, о чем я говорил, у нас будет.
- А поучить нас? - спросила Алина. - Хотя бы тому, что, по твоему мнению, сможет нам пригодится.
- Можно попробовать, - согласился я. - Вот начнется сезон дождей, сразу появится время, тогда и займемся учебой.
В конце зимы в королевском дворце традиционно проводились балы, на которые знать съезжалась со всего королевства. На время забывались обиды и старая вражда. Непримиримые враги могли встретиться и нормально общаться. Конечно, это только в том случае, если вражда носила политический характер, если людей разделяет кровь близких, никакие традиции не погасят в их сердцах ненависти. Но и в этом случае они не станут сводить друг с другом счеты. К своему ужасу мои жены узнали, что я не умею танцевать ни одного танца.
- Что вы так переживаете? - успокоил я их. - Я и дома не умел танцевать. Сестра пыталась научить вальсу, и ничего не вышло. Поэтому пойдем по пути наименьшего сопротивления. Маркус, наверняка, за свою почти двухсотлетнюю жизнь все ваши танцы перетанцевал. Вот я его и попрошу сбросить мне в голову эту премудрость, а потом с вами попробуем, что получилось.
- А что это за танец - вальс? - сразу же заинтересовалась младшая.
- Давай научу, - предложил я.
- Ты же сам сказал, что не умеешь.
- Зато я запомнил все объяснения сестры. Скорее всего, у нее со мной тогда ничего не получилось из-за моей робости и плохой координации движений, потому что ничего сложного в этом танце нет.
Я быстро объяснил сущность движений в вальсе.
- Теперь давай с тобой станцуем, - предложил я Лане. - Музыки нет, так что я ее буду напевать.
Я начал напевать музыку одного из известных мне вальсов, и под этот "аккомпанемент" мы закружились по комнате в вальсе. И чего там, спрашивается, было сложного, что я никак не мог научиться? Когда я отпустил раскрасневшуюся Лану, попробовать новый танец захотелось Алине.
- Тебе сейчас только танцы танцевать, - попытался я ее отговорить. - Тяжело же с животом.
Алина прекрасно понимала, что мои слова были продиктованы любовью и заботой, а все равно обиделась, даже слезы навернулись на глаза. До беременности она такой обидчивой не была. Я поцеловал повлажневшие глаза, вывел жену на середину комнаты и, бережно обняв, закружил в танце.
- Жаль, что на балу такое не станцуешь, - сказала она, когда я, не закончив танца, усадил ее в кресло. - Наши музыканты вальс не сыграют, а ты при всем желании для всего зала петь не сможешь.
- Конечно, не буду, - согласился я. - Это же, как говорит папочка младшей, урон чести. Принц я или не принц? А вашими инструментами мы обязательно когда-нибудь займемся. Мне самому хорошей музыки очень не хватает.
- Если послушать все то, что ты рассказываешь о своем мире, - сказала Алина. - То тебе у нас много чего должно не хватать. Самолетов у нас нет...
- Если ты сейчас станешь перечислять все то, чего у вас нет, - засмеялся я. - То тебе времени до вечера не хватит. А на самолетах я сам еще не летал. Поначалу, когда я сюда только попал, действительно было очень тяжело. А потом привык, причем достаточно быстро. А когда появилась ты, я понял, что главное в жизни человека - чтобы рядом с ним была любимая, человек, для которого не жалко отдать все, включая саму жизнь. Та, которая дарит радость и наполняет жизнь новым смыслом. Без вас мне сейчас вообще ничего не нужно, именно вы придаете мне сил жить и бороться. У меня на родине есть такие птицы - лебеди. Здесь их, к сожалению, нет. Когда они образуют пару, то живут вместе всю жизнь. А если кто-то один из них погибает, то другой поднимается высоко в небо, складывает крылья и камнем падает на землю. Вот и вы для меня одни единственные и на всю жизнь. Постарайтесь себя сберечь, если не хотите, чтобы я уподобился тому лебедю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
