случайным. Жертвы?.. А что жертвы, они бывают, не повезло. Чему удивляться, если на каждых маневрах кто-нибудь или погибнет, или покалечится – под лошадь попадет, хребет ему перебьют ненароком… Что ж тут сделаешь, военная служба – дело такое.
О том, как все случилось на самом деле, знали немногие. Вальд отобрал несколько десятков человек, которым доверял безоговорочно, вот они и занимались теперь поисками. Они и отряд дознавателей, нередко выполняющий те поручения регента, которые не стоило предавать огласке. Стражникам же было объявлено, что у графини Альен во время прогулки был похищен браслет с крупным рубином – фамильная драгоценность, которую обязательно нужно найти.
Получалось, что городская стража будет проверять и перепроверять каждого, до кого сможет дотянуться. Едва ли таким образом они обнаружат колдуна, но ребята Ирвета и гвардейцы, отобранные Вальдом, обязательно заметят, кто задергается при этих обысках. Тем более что хоть какие-то приметы преступника у них есть.
– Одно меня радует, – пробормотал Лиар, начавший уже звереть от тишины. – Тот, кого мы видели ночью – не Феникс.
– Феникс мертв, – Вальд постарался строго свести брови, но, учитывая, как сильно их опалило огнем, эффект вышел так себе. – Впрочем, в одном ты прав: Аварра убил кто-то другой, я почти уверен в этом. Вчерашний гость действовал совсем иначе.
– Да, убийца дионца кроме самого посла оставил еще четырнадцать трупов. Ни один человек из тех, кто видел его хоть издали, не остался в живых. А скольких убил этот? – Реата скорее размышляла вслух, чем действительно ждала ответа. Она не хуже Лиара знала, что убиты двое гвардейцев – причем, скорее всего, случайно. Колдун оставил полный замок свидетелей! А ведь не сказать, что он был слаб… По всему выходило, что гвардейцев он пощадил вполне осознано, и от этого Пиару было здорово не по себе. – Впрочем, тебя-то, дорогой брат, он все-таки пытался убить, не так ли?
Вальд на секунду задумался и вынужден был кивнуть:
– Похоже на то. Хотя кто знает, возможно, он просто защищался. Увидел у меня артефакт, запаниковал… – Гарта упрямо вскинул подбородок, посмотрел с вызовом – мол, да, знаю, какая я сволочь, но по-другому не мог.
И правда скользкая тема… Узнай кто из политических противников Сэйграна, что черно-серебряный командир таскает при себе что-то, имеющее отношение к магии, вышел бы нешуточный скандал. Если ты запрещаешь колдовство и все, что с ним связанно, имеешь ли ты право сам пользоваться его плодами?.. Прямолинейный, как лобовая атака, гартарец явно считал это преступлением, но шунгитовые кандалы вручил ему регент – еще тогда, после нападения на дионскую делегацию. И приказ его был вполне однозначен…
А вот Лиар не взялся бы осуждать дядю на этот счет: артефакт был создан Эскилем Аритеном, как и зеркало, которое в свое время не сумел разнести Видар Непреклонный. Создан специально для того, чтоб, если сбудется пророчество и один из Фениксов обратит свой меч против родной страны, его можно было остановить, лишить возможности применять свой дар. И, как бы это ни звучало, цели Сэйграна Ивьена и Эскиля Феникса в данном случае совпадали. Уберечь свою страну от гибели… Можно ли это осуждать?
– Не думаю. – Реата умело прятала пережитый страх за непроницаемым выражением далеко посаженных темных глаз. Почему-то именно сейчас, несмотря ни на что, она казалась по-настоящему красивой. Может, дело в отсутствии вычурного наряда, который никогда ей не шел, но который она обычно носила в угоду моде. – Из рассказанного тобой ясно, что вначале у колдуна была возможность уйти. Но он остался и попробовал достать тебя.
– Вот и мне показалось, что было здесь что-то личное, – подтвердил Альвир.
Граф довольно долго молчал, прежде чем ответить. Вздохнул судорожно, будто перед прыжком в ледяную воду.
– Он говорил об Агальте. Возможно, нам стоит проверить, нет ли в столице родственников тех, кто погиб во время той зачистки… – сказал, ни на кого не глядя, ровным деловым тоном. А потом словно завод кончился у какого-нибудь эльвергского механизма… Перешел на рваный, торопливый шепот. Непривычно ссутулил плечи. – Хотя ни демона нам это не дает! Слишком многие ненавидят меня за случившееся!
И по голосу графа ясно было, что больше всех ненавидит себя он сам. А ведь не Вальд отдавал приказы в мятежном городе, едва ли от него там вообще хоть что-то завесило! Гарта, конечно, все понимает, только легче ему от этого не становится.
– Проверим, – торопливо пообещал Нейд, желая поскорее сменить тему разговора. Тяжело было видеть, как обожженная совесть терзает графа. – Фениксовы перья, скверно, что ни ты, ни я не разглядели его лица. Вот что действительно помогло бы!
И правда с приметами у них было негусто. Рост агма полтора, телосложением колдун крупнее Вальда, глаза светлые. Легкая хромота и порез на груди… Под этот куцый список прекрасно попадал и сам Лиар Нейд: после битвы у моста он все еще заметно припадал на правую ногу, да и царапина на ребрах имелась – правда, уже поджившая. И будь его воля, регенту он бы на этот счет ничего не докладывал: с того станется без разбору загнать всех, кто подойдет под такое описание, в замковые подвалы – проверять на магию. Но доложить, конечно, придется…
– Несомненно, – задумчиво протянула Рита. – Однако уже сам факт того, что маг счел нужным прятать лицо, позволяет делать некоторые выводы.
Вот они и подошли к тому, о чем никто из них так до сих пор и не осмелился заговорить вслух. Колдун скрывал лицо, потому что намерен был оставаться в городе. А если прибавить сюда то, что ночной гость прекрасно ориентировался в запутанных коридорах нижнего яруса…
Он состоит при дворе. Или связан с кем-то из придворных. Это не так уж важно, важнее другое… Никакие укрепления не спасут тебя и твое дело, если враг находится по эту сторону стен. Хуже того, он, вероятно, занимает весьма высокий пост, раз имеет доступ к схемам замковых подвалов. Или служит в вальдовском отряде. А может, причастен кто-то из слуг, имевших доступ к комнатам высшей знати?
Небесные горы, если и бывает на свете ад, то в нем не темно и не жарко, нет… В нем вот так. Потому что нет в мире ничего страшнее, чем шарахаться от собственной тени и каждую секунду замирать, вслушиваясь, не раздастся ли за спиной эхо чужих осторожных шагов.
Вальд, Рита, Эль… Даже Сэйгран! Да, он относится к племяннику, как к разменной монете, которую без колебаний выложит из кошелька, если сочтет это целесообразным… Но фениксы дери, дядя
