Впереди их ожидала неизвестность, Бог знает когда и с какой целью принявшая вид огромного солнечного зайчика…
Сабля Толгая действовала не менее точно и эффективно, чем коса небезызвестной курносой старухи, но аггелов вокруг было слишком много. Уже несколько пуль пронзили степняка, однако в запале боя, да еще под действием бдолаха, он не ощущал ни боли, ни слабости.
– Тикай, дус! – откуда-то издалека донесся голос Зяблика. – Тикай, родимый!
Улучив момент, Толгай обернулся и смог удостовериться, что ватага уже добралась до края площади. На фоне яркого золотистого сияния люди выглядели черными плоскими силуэтами.
Напоследок, не глядя рубанув кого-то, Толгай кинулся к друзьям. Вслед за ним роем летели пули…
Скорее всего Толгай (не важно какой, живой или мертвый) добежал бы до своей цели. Но земля вдруг предательски ушла из-под его ног. Участь степняка разделили все и вся, что окружало его: последние чудом уцелевшие здания; необозримые груды руин; черный, сильно помятый сфероид, некогда изображавший гигантское яйцо; аггелы, кинувшиеся в погоню за раненым врагом, и их единомышленники, служившие скакунами для Ламеха и его ближайшего окружения.
Никого из друзей Толгая уже не было видно в сияющем впереди ореоле. Он верил, что они спаслись. Он знал, что сам спастись уже не сможет.
Еще несколько пуль пронзили степняка. Но он умер не от ран, а оттого, что перестал жаждать жизни…
– Чмыхало, ты где? Сюда! Да отзовись же, гад! – бесновался Зяблик.
– Все, братец мой! Поздно! Погиб наш Чмыхало смертью храбрых! – Смыков с трудом удерживал Зяблика в своих объятиях. – Его вы не спасете, а себя погубите!
Они находились сейчас как бы на дне озера, наполненного не водой, а светом. Мир, который они только что покинули, казался отсюда тусклым и нереальным.
Свет, совсем не бесплотный, как это виделось со стороны, а физически осязаемый, медленно стягивался вокруг них. Мягкая, но неодолимая сила давила со всех сторон, сладким сном туманила сознание, не позволяла шевельнуться.
Интенсивность и густота света постепенно нарастали, и вот наконец наступил тот последний миг, после которого все, что они еще могли видеть: печальные горы развалин, мельтешащие среди них шары-разрушители, укороченные и оттого ужасно нелепые фигуры аггелов, завалившегося на бок в позе смерти Толгая и даже возникшие где-то в отдалении монументальные фигуры варнаков, – бесследно исчезло…
… Пространство, окружавшее их теперь, было сплошь сиреневым – и земля, совсем не похожая на прежнюю землю, и небо, не имевшее ничего общего с прежним небом…
СЛОВАРЬ ЖАРГОННЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ
Бандырша– содержательница притона.
Бикса – подруга, любовница.
Брус шпановый– молодой, но подающий надежды урка.
Вертеть углы– красть чемоданы.
Галье– деньги.
Грабки – руки.
Делать ноги-убегать.
Деловой– представитель преступного мира.
Дунька Кулакова-онанизм.
Звякало– язык.
Каидей – карцер.
Колеса– наркотик в таблетках.
Крытка – место лишения свободы тюремного типа.
Лопатник– бумажник.
Маслята– патроны.
Менжеваться– колебаться.
Наблатыкаться – научиться.
Наседка– подсаженный в камеру осведомитель.
Облажаться – опозориться.
Откинуться– умереть.
Пистонщик– насильник.
Порчак – вор-новичок, еще не примкнувший к преступному миру.
Профура – проститутка.
Псира – собака, враг.
Скес – трус.
Хавало – рот.
Халамидник– мелкий воришка, не способный на серьезное дело.
Хомутник– душитель.
Чалиться– отбывать срок в зоне.
Шалашовка– проститутка.
Шкирла – сожительница преступника
Штымп порченый – то же, что и порчак.
This file was createdwith BookDesigner [email protected](adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
