— Как ты? — спросил я, когда подошел.
— Почему? — произнес он, я на секунду впал в замешательство, но потом все развеялось. — Почему всякий раз я так глупо оказываюсь на гране смерти, тот, от кого зависит множество жизней? Я не осторожен? Возможно. Я наивен? Несомненно. Глуп? Иногда. Хотя в свой четвертый десяток лет мог бы и поучиться.
— Ты бредишь, — заключил я.
— С чего ты это взял, Совор?
— Причитаешь, прямо как я, — я усмехнулся.
— С кем поведешься, — захотел он посмеяться, но вместо этого закашлялся. — Тебе не надоело латать меня?
— Разве ты не спрашивал об этом?
— Возможно. Просто мне надоело каждый раз валяться! Из-за моей глупости в первый раз, я чуть не погиб, а сейчас теряю время, — он вздохнул.
— Раны не очень серьезные, во всяком случае, не все, — пытался успокоить я его. — Я и Вересир быстро поставим тебя на ноги.
— Старая рана заныла, — произнес он и положил руку на живот. — Только-только оправился от подземелий, а тут…
— Что произошло ночью? — я присел подле кровати.
— Мне не спалось, — начал он. — Я вышел в гостиную и зажег камин. Думал и размышлял. Все не дает покоя то, что мы разрушили того голема и, по-моему, потеряли единственное оружие. Ну, так вот. Было тихо, пока не завыл волк, как мне показалось. Теперь-то я знаю, кто это был. Дальше в дверь начали ломиться, мгновенно ее снесли с петель и на пороге оказался этот оборотень. Он не сразу бросился на меня. Скорее всего я дал повод для того чтобы напасть: стал резко двигаться, пытаясь занять удобную позицию.
Он прыгнул и своей лапой задел меня по ноге, я сразу перестал чувствовать ее (Сейчас все нормально). Второй удар я еле отбил, мне даже показалось, что я сломал руку. Сквозь боль я сотворил огонь и метнул в чудище, попал, кажется куда-то в плечо, шерсть не загорелась, но тлела. Оборотень рассвирепел и схватил меня зубами за руку, в которой оставалось пламя. Чтобы высвободить запястье из его пасти пришлось постараться. Извернулся и магической волной выбил ему челюсть. Это его сильнее разозлило, и пока я мешкал, он вновь ударил меня лапой. Последнее что помню: ударился обо что-то спиной, упал, на меня сверху что-то посыпалось, а потом рухнул и сам оборотень.
— Этот укус… Так бирюки и оборотни передают волчью заразу.
Дерек посмотрел на укушенное запястье, потер оставшиеся на месте дырок от зубов шрамы.
— Но Вересир же делает лекарство, — произнес Дерек.
— Да, но, к несчастью, оно не всегда лишает обращения, а только спасает разум.
— Ну, тогда я буду первым повелителем-оборотнем, — отшутился он.
— Вижу, силы возвращаются к тебе. Пока отдыхай, скоро Вересир приготовит выжимку, — я отправился обратно к миду, чтобы вновь проведать его, а потом стал ждать друида.
Вересир вернулся после заката. Он был мрачен. Я понимал его чувства. Перво-наперво он справился о состоянии больных. После же присел напротив камина и достал из складок своей робы склянку, озарившую все вокруг потихоньку тускнеющим синеватым свечением. Аврора томилась в ней.
— Раз, elai’raess уже лучше, то я как можно скорее начну делать выжимку, — вздохнул друид и вгляделся в склянку. — Мне очень жаль, да простит меня матерь Ким.
— Ты уверен, что не получиться сделать выжимку без вреда для нее?
— Быстро — нет. Но особо много времени у elai’raess нет.
— Что это у вас там? — прозвучал голос Дерека.
Мы не заметили, как он появился в коридоре. Теперь он стоял, опершись на дверной косяк.
Я быстро подбежал к нему и обхватил, чтобы он не упал.
— Тебе нельзя вставать!
— Достаточно уже належался, — ответил он и высвободился. Он, аккуратно наступая на раненную ногу, добрался до стула и присел. — Неужели аврора?
— Соворус сказал, что ты уже знаешь об укусе, — произнес Вересир. — Тебе необходимо лекарство и как можно скорее.
— Значит, вы собрались убить ее ради пыльцы?
— Ради твоего спасения, — добавил я.
Дерек потупил взгляд и склонил голову.
— Невинное существо станет жертвой моей собственной глупости, — произнес он и аккуратно поднялся на ноги. Не проронив больше ни слова, он доковылял до коридора и скрылся в нем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы с Вересиром переглянулись. Я ответил кивком на его вопросительный взгляд, и он поднялся и отправился по лестнице в свои покои. Я же пошел к Дереку.
К своему удивлению в комнате я его не застал. Но быстро смекнув, заглянул в соседнюю, где все еще без сознания лежал оборотень. Дерек сидел подле постели мида. Я решил не лезть к нему и удалился в гостиную, где решил передохнуть. Треск поленьев быстро нагнал на меня дрему, и я погрузился в сон.
Разбудил меня Дерек на рассвете. Выглядел он уже лучше.
— Как ты? — первым делом спросил я, после того как пробудился.
— Жив, как видишь, — отшутился он. — Уже лучше, Совор. Друид дал мне выжимку. Надеюсь, она поможет, — он снова обратил взор на укус.
— Значит, обращения опасаться больше не стоит, — заметил я. — А что мид? Не приходил в себя?
— Не знаю. С ним сейчас друид.
Дерек аккуратно присел.
— Тогда я схожу к нему, — я поднялся и направился в комнату мида-оборотня. — Отдыхай, — бросил я напоследок.
— Угу, — мрачно кивнул Дерек.
Вересир сидел подле кровати мида. Тот все еще не приходил в себя. Грудь его едва вздымалась при дыхании. Я опасался худшего.
— Как elai’raess? — встрепенулся Вересир, когда заметил, что я вошел в комнату.
— Лучше. Спасибо тебе! — счел нужным поблагодарить его за жертву. — Я не забуду этого.
— Как бы мне не забыть сотворенного мною. Я клялся, что не причиню вреда созданиям матери-природы, но… — он тяжело вздохнул. — Ему становится чуть лучше, — указал он после на эльфа. — Думаю, он вскоре очнется. Ты, мой друг, здорово над ним потрудился. Даже ожоги поджили.
— Не приписывай своих заслуг мне, Вересир, — отнекивался я от похвал, ибо все, что я сделал — вправил челюсть и залечил рану на груди.
Я помог Вересиру сменить миду повязки, наложить компрессы и напоить его настойкой альдозы. После мы стали следить за состоянием мида и заодно поговорили о былом.
К самому вечеру эльф стал дергаться. Даже что-то начинал бормотать. Пришел он в себя уже ночью. Открыл глаза и попытался привстать, что видимо, причинило ему боль, отчего он закричал.
— Тихо, тихо, — заговорил своим убаюкивающим голосом Вересир. — Спокойно, — я помог ему уложить мида.
— Где? Что произошло? — беспокойно начал озираться по сторонам мид.
В это время в комнату пришел Дерек, видимо, заслышавший крик эльфа.
— Успокойся, ты на Огнитой поляне, — ответил ему Вересир и присел рядом.
— Огнитой? — переспросил он, и ужас отразился на его лице. — О, милостивая Арияла, что я натворил? Десятеро! Нет…
Лицо его мигом потеряло естественный светлый окрас, стало мертвенно-бледным. Он чуть опять не упал в беспамятство, но Вересир привел его в чувства.
— Все-все, — говорил он. — Тихо, успокойся. Вот. Дыши ровнее. Хорошо. Видишь? А теперь расскажи, что тебя так напугало?
— Нет! Нет, нет, нет! Я убил их! Вы, вы все понимаете?! — говорил он, как в бреду, даже кричал. — Понимаете?! Я их убил!
— Ну, не надо кричать, — пытался утихомирить его Вересир. — Кого «их»? Почему ты так уверен?
— Всех их! — закричал он в ответ и попытался встать, но вновь боль поразила его, и он рухнул на подушку. — Их кровь у меня во рту! Я чувствую ее вкус. О, Десятеро! Дайте мне умереть! Я не могу!
Маленькая моя, доченька… Дорогая Тимуэн… Аргх-ааааа! — он истошно завопил, а потом крик сменился диким, безумным смехом.
Вересир что-то стал искать в складках балахона и попутно сказал нам:
— Оставьте нас. Как бы чего не вышло…
— Позволь мне, — сказал Дерек и подошел к смеющемуся миду.
Я услышал шипящие слова, а потом Дерек коснулся лба мида. Тот перестал смеяться, бледность пропала. Он успокоился и мирно уснул. Сам же Дерек слегка покачнулся.
