— Да, внутреннее нежелание признать его опасность исчезнет, поскольку доказательство ее уже само по себе предлагает оптимальный выход из положения, — согласился Денисон.
— К какому сроку вы можете подготовить статью? Я гарантирую, что она будет опубликована немедленно.
— А вы можете дать такую гарантию?
— Если ничего другого не останется, я опубликую ее отдельной брошюрой по своему ведомству.
— Сначала нужно найти способ стабилизировать протечку.
— Да, конечно.
— А пока я хотел бы договориться с доктором Питером Ламонтом о соавторстве, — сказал Денисон. — Он мог бы взять на себя математическую часть — мне она не по силам. К тому же направление моих исследований мне подсказала его теория. И еще одно, мистер Готтштейн…
— А именно?
— По-моему, совершенно необходимо, чтобы в этом участвовали лунные физики. Скажем, третьим автором вполне мог бы стать доктор Бэррон Невилл.
— Но зачем? К чему ненужные осложнения?
— Без их пионотрона мне ничего не удалось бы сделать.
— В таких случаях, по-моему, достаточно просто выразить в статье благодарность… А разве доктор Невилл работал с вами?
— Непосредственно? Нет.
— Так зачем же вмешивать еще и его?
Денисон старательно стряхнул соринку с брюк.
— Так будет дипломатичнее, — сказал он. — Ведь космонасосы придется устанавливать на Луне.
— А почему не на Земле?
— Ну, во-первых, нам нужен вакуум. Это ведь односторонняя передача вещества, а не двусторонняя, как в Электронном Насосе, а потому для нее требуются другие условия. Поверхность Луны предоставляет в наше распоряжение естественный и неограниченный вакуум, тогда как создание необходимого вакуума на Земле потребует колоссальных усилий и материальных затрат.
— Но тем не менее это возможно?
— Во-вторых, — продолжал Денисон, пропуская его вопрос мимо ушей, — если поместить слишком близко друг от друга два столь мощных источника энергии, поступающей, так сказать, с противоположных концов шкалы, в середине которой находится наша вселенная, может произойти своего рода короткое замыкание. Четверть миллиона миль вакуума, разделяющие Землю с ее Электронными Насосами и Луну с космонасосами, послужат надежной, а вернее сказать, совершенно необходимой изоляцией. Ну, а раз нам придется использовать Луну, то благоразумие, да и простая порядочность требуют, чтобы мы считались с самолюбием лунных физиков и привлекли их к работе.
— Так рекомендует мисс Линдстрем? — улыбнулся Готтштейн.
— Думаю, она была бы того же мнения, но идея эта настолько очевидна, что я додумался до нее сам.
Готтштейн встал и трижды подпрыгнул на месте, поднимаясь и опускаясь с обычной на Луне жутковатой медлительностью. При этом он ритмично сгибал и разгибал колени. Потом снова сел и осведомился:
— Вы пробовали это упражнение, доктор Денисон?
Денисон покачал головой.
— Его рекомендую для ускорения кровообращения в нижних конечностях. Вот я и прыгаю всякий раз, когда чувствую, что отсидел ногу. Мне вскоре предстоит съездить на Землю, и я стараюсь не слишком привыкать к лунной силе тяжести… Не поговорить ли нам с мисс Линдстрем, доктор Денисон?
— О чем, собственно? — спросил Денисон изменившимся тоном.
— Она гид.
— Да. И вы это уже говорили.
— И еще я говорил, что физик, казалось бы, мог выбрать себе не столь странную помощницу.
— Я ведь физик-любитель, так почему бы мне и не выбрать помощницу без профессиональных навыков?
— Довольно шуток, доктор Денисон! — Готтштейн больше не улыбался. — Я позаботился навести о ней справки. Ее биография крайне интересна, хотя, по-видимому, никому и в голову не приходило ознакомиться с ней. Я твердо убежден, что она интуистка.
— Как и очень многие из нас, — заметил Денисон. — Не сомневаюсь, что и вы по-своему интуист. А уж я — во всяком случае. По-своему, конечно.
— Тут есть некоторая разница, доктор Денисон. Вы — профессиональный ученый, и притом блестящий. Я — профессиональный администратор, и надеюсь, неплохой… А мисс Линдстрем работает гидом, хотя ее интуиция настолько развита, что может помочь вам в решении сложнейших вопросов теоретической физики.
— Она почти не получила специального образования, — поколебавшись, ответил Денисон. — И хотя ее интуитивизм очень высокого порядка, он почти не коррелируется с сознанием.
— Не был ли кто-нибудь из ее родителей в свое время связан с программой по генетическому конструированию?
— Не знаю. Но меня это не удивило бы.
— Вы ей доверяете?
— В каком смысле? Она мне во многом помогла.
— А вам известно, что она жена доктора Бэррона Невилла?
— Насколько я знаю, их отношения официально не оформлены.
— На Луне официальное оформление браков вообще не принято. А не тот ли это Невилл, которого вы намерены пригласить в соавторы вашей статьи?
— Да.
— Простое совпадение?
— Нет. Невилл интересовался мной и, по-моему, попросил Селену помогать мне.
— Это она вам сказала?
— Она сказала, что он мной интересуется. Мне кажется, ничего странного тут нет.
— А вам не приходило в голову, доктор Денисон, что она помогала вам в собственных интересах и в интересах доктора Невилла?
— Разве их интересы расходятся с нашими? Она помогала мне без каких-либо условий.
Готтштейн переменил позу и подвигал плечами, словно проделывая очередное упражнение.
— Доктор Невилл не может не знать, что его близкая приятельница — интуистка, — сказал он. — И было бы только естественно, если бы он сам использовал ее способности. Так почему она работает гидом? Не для того ли, чтобы с какой-то целью маскировать эти способности?
— Такая логика, насколько мне известно, типична для доктора Невилла. У меня же нет привычки повсюду подозревать бессмысленные заговоры.
— Но почему вы решили, что бессмысленные? Когда моя космоблоха висел над лунной поверхностью за несколько минут до того, как над вашей установкой образовался пылающий шарик, я глядел вниз, на вас. Вы стояли в стороне от пионотрона.
Денисон попытался вспомнить.
— Совершенно верно. Я загляделся на звезды. Поднимаясь на поверхность, я всегда на них смотрю.
— А что делала мисс Линдстрем?
— Я не видел. Она ведь сказала, что усиливала магнитное поле, пока не возникла протечка.
— И она всегда работает с установкой без вас?
— Нет. Но ее нетерпение понять нетрудно.
— Должен ли этот процесс сопровождаться каким-нибудь выбросом?
— Я вас не понимаю.
— И я себя тоже. В земном сиянии промелькнула какая-то смутная искра, словно что-то пролетело мимо. Но что именно — я не знаю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
