возле святилища. О Фидии сообщают, что, когда Панен спросил его, по какой модели он будет создавать образ Зевса, он ответил: по той, которая представлена Гомером в следующих стихах:
Рек, и во знаменье черными Зевс помавает бровями:
Быстро власы благовонные вверх поднялись у Кронида
Окрест бессмертной главы; и потрясся Олимп многохолмный.
(Ил. I, 528)
Действительно, это описание кажется прекрасным как в отношении прочих деталей в данном отрывке, так и в отношении «бровей», потому что поэт заставляет наше воображение представить себе некий могучий образ и могучую силу, достойную Зевса; подобно тому как он поступил относительно Геры, соблюдая в обоих случаях то, что подобает каждому, ибо о Гере он говорит:
Восколебалась на троне, и дрогнул Олимп многохолмный.
(Ил. VIII, 199)
То, что в случае с Герой произошло от движения всего ее тела, то Зевс достиг одним только мановением бровей, хотя его волосы также до некоторой степени испытывали колебание. Остроумно сказано о поэте, что он «один только увидел или один только показал образы богов». Элейцы больше всех других достойны считаться виновниками великолепия и почета, которым пользовалось олимпийское святилище. Ведь во времена Троянской войны или даже до этого элейцы не преуспевали, так как их сначала притесняли пилосцы, а впоследствии — Геракл, когда Авгий, их царь, был свергнут. Доказательство этого следующее: ведь элейцы послали под Трою только 40 кораблей, тогда как пилосцы и Нестор — 90. Позднее, после возвращения Гераклидов, случилось обратное, ибо этолийцы, возвратившись вместе с Гераклидами под предводительством Оксила, в силу давнего родства поселились вместе с эпеями, усилили Келеэлиду и не только захватили большую часть Писатиды, но также подчинили своей власти Олимпию. Более того, Олимпийские игры — их создание, и они торжественно справляли первые Олимпиады, ибо следует опустить древние сказания и об основании святилища, и об учреждении игр; некоторые считают Геракла, с одного из Идейских Дактилей, основоположником их, а другие — Геракла, сына Алкмены и Зевса, который первым принял участие в играх и одержал победу; ведь эти сказания передаются на много разных ладов, но им не следует особенно доверять. Ближе к истине сказать, что от 1-й Олимпиады (в которой элеец Кореб выиграл состязание в беге) до 26-й управление святилищем и руководство играми находились в руках элейцев. Но во время Троянской войны или не существовало игр, в которых наградой за победу был венок, или они еще не были знамениты, т. е. не было ни Олимпийских игр, ни каких-либо других, которые теперь славятся,[1227] и Гомер не упоминает ни об одном из этих состязаний, хотя он говорит о другом роде игр — о надгробных играх.[1228] Некоторые думают, однако, что он упоминает об Олимпийских играх, когда говорит, что Авгий отнял у возницы «четырех победоносных коней, прибывших на состязание».[1229] Говорят, что писаты не приняли участия в Троянской войне, потому что считались посвященными Зевсу. Писатида, где находится Олимпия, в то время не была подвластна Авгию, а только Элея; Олимпийские игры ни разу не справлялись в Элее, но всегда в Олимпии. И игры, относительно которых я только что привел цитату из Гомера, очевидно, происходили в Элиде, где Нелею следовало получить долг:
Долг ведь великий и старец имел на Элиде священной:
Славных в ристаньи победных четыре коня...
(Ил. XI, 698)
И это не были игры, где наградой служил венок (ведь кони должны были участвовать в состязании за треножник), как это было в Олимпии. После 26-й Олимпиады писаты отвоевали свою родину и сами стали справлять игры, так как они увидели, что состязания пользуются почетом. В позднейшее время Писатида снова подпала под владычество элейцев и снова руководство играми перешло в их руки. Лакедемонцы после окончательного покорения мессенцев также помогали элейцам, которые сражались вместе с ними как союзники против аркадцев и потомков Нестора, объединившихся с мессенцами. И лакедемонцы оказали им такую большую помощь, что вся страна до Мессены стала называться Элидой, и это название сохранилось до теперешнего времени, тогда как от писатов, трифилийцев и кавконов не сохранилось даже имени. Элейцы переселили жителей «песчаного» Пилоса в Лепрей в угоду лепрейцам, которые одержали победу на войне, и разрушили много других поселений, а также наложили дань на всех, в ком они видели склонность к независимости.
31. Прежде всего Писатида получила широкую славу благодаря своим правителям, которые были весьма могущественными, — Эномаю, его наследнику Пелопсу и многочисленным сыновьям последнего. И Салмоней,[1230] как говорят, также царствовал здесь; во всяком случае один из 8 городов, на которые делилась Писатида, называется Салмоной. По этим причинам, как и благодаря святилищу в Олимпии, страна получила широкую известность. Следует, однако, слушая старинные рассказы, принимать их с оговоркой, так как они не являются общепринятыми; ведь позднейшие писатели придерживаются новых взглядов по многим вопросам и даже высказывают суждения, противоречащие древним сообщениям; так, например, они утверждают, что Авгий был правителем Писатиды, а Эномай и Салмоней управляли Элеей; и некоторые объединяют эти племена. Вообще следует придерживаться только того, что общепринято. Действительно, Нет согласия среди писателей даже относительно первоначального значения имени «Писатида»; ведь некоторые производят его от города Писы, одноименного источнику; источник, по их словам, назывался «Писа», что соответствует названию pistra, т. е. potistra; [1231] они показывают месторасположение города на возвышенности между Оссой и Олимпом, одноименными горам в Фессалии. Иные же утверждают, что не существовало никакого города Писы (ибо если бы он существовал, то был бы одним из 8 городов), но был только источник, теперь называемый Биса около Кикисия, самого большого из 8 городов; и Стесихор, говорят они, именует «городом» область, называемую Писой, так же как Гомер зовет Лесбос «городом Макара»,[1232] а Еврипид в «Ионе» говорит:
Евбея, что с Афинами соседит;
(Ион, ст. 294)
и в «Радаманфе»:
Владеет кто Евбеей, городом-соседом;
(Фрг. 658. Наук)
и Софокл в «Мисийцах»:
Страна зовется вся, о странник, Асией.
Мисийцев град один лишь назван Мисией.
(Фрг. 377. Наук)
32. Салмона расположена недалеко от одноименного источника, из которого вытекает Энипей. Река эта впадает в Алфей [и носит теперь название Барнихий].[1233] Передают, что Тиро полюбила Энипея:
