остальные племена подчинились, кроме элейцев, владевших Гелосом; элейцы после восстания были покорены, их город был взят силой во время войны, жители осуждены на рабство с определенной оговоркой, что владельцу раба не дозволяется ни отпускать его на свободу, ни продавать за пределы страны; эта война получила название войны против илотов. Можно сказать, что Агис и его помощники были теми, кто ввел институт илотов, который продолжал существовать вплоть до установления господства римлян, ибо лакедемонцы считали илотов чем-то вроде государственных рабов, назначив им определенные места жительства и особые работы.
5. Что касается государственного устройства лаконцев и перемен, имевших место у них, то большую часть всем известных рассказов об этом можно опустить; но кое о чем, пожалуй, следует упомянуть. Так, например, говорят, что ахейцы из Фтиотиды вместе с Пелопсом, прибывшие в Пелопоннес, заселили Лаконику, выказав при этом такую доблесть, что Пелопоннес, называвшийся уже с давних времен Аргосом, получил тогда имя ахейского Аргоса; и не только Пелопоннес носит это имя, но в особенности Лаконика; во всяком случае слова поэта:
Где Менелай находился?
(Од. III, 249)
И не в Аргосе ль он Ахейском?
(Од. III, 251)
некоторые толкуют так: «Или не был ли он в Лаконике?». Однако во время возвращения Гераклидов, когда Филоном предал страну дорийцам, ахейцы переселились из Лаконики в страну ионийцев, которая еще и теперь называется Ахеей. О них я скажу в описании Ахеи.[1279] Новые владетели Лаконики вначале жили скромно, однако, поручив государственное устройство Ликургу, настолько превзошли остальных, что только одни из греков господствовали на суше и на море и сохранила господство над греками, пока их не лишили гегемонии сначала фиванцы, а сразу после них македонцы. Тем не менее они не покорились совершенно даже македонцам и, сохраняя свою самостоятельность, постоянно боролись за первенство с остальными греками и с македонскими царями. После того как последние были побеждены римлянами, лакедемонцы нанесли какие-то незначительные обиды преторам, посланным туда римлянами, потому что находились в то время под властью тиранов и имели плохое государственное устройство; когда они восстановили свои силы, то снова стали пользоваться чрезвычайным почетом и оставались свободными, не платя никакой дани, кроме добровольных повинностей. Но недавно Еврикл возбудил у них волнения, сверх меры злоупотребив дружбой Цезаря для того, чтобы поддержать свою власть над ними; однако волнение[1280] быстро прекратилось; Еврикл покорился своей судьбе,[1281], а его сын[1282] был совершенно не расположен к такого рода «дружбе».[1283] И «свободным лаконцам»[1284] удалось получить нечто вроде республиканского государственного устройства, потому что периеки, а также илоты,[1285] в то время когда Спарта находилась под властью тиранов, первыми перешли на сторону римлян. Гелланик говорит, что Еврисфен и Прокл дали Спарте государственное устройство; но Эфор порицает Гелланика за это, говоря, что тот нигде не упоминает Ликурга, а его деяния приписывает лицам, которые не имели к ним отношения. Во всяком случае, продолжает Фор, только одному Ликургу спартанцы воздвигли святилище и ежегодно приносили жертвы, тогда как Еврисфену и Проклу, хотя они были основателями города, не предоставили даже и этой почести их потомкам называться Еврисфенидами и Проклидами; но (вместо этого) одни потомки-цари назывались Агидами, по Агису, сыну Еврисфена, другие — Еврипонтидами, По Еврипонту, сыну Прокла; ибо Агис и Еврипонт были законными царями а Еврисфен и Прокл приняли чужестранцев и с их помощью поддерживала свою власть; поэтому их даже не почтили титулом «архегетов»,[1286] который давался всем основателям городов. Павсаний,[1287] после того как он был изгнан вследствие ненависти к нему Еврипонтидов — другого царского дома, в изгнании сочинил речь о законах Ликурга (который принадлежал к дому, изгнавшему Павсания); в этой речи он говорит об оракулах, данных Ликургу относительно большинства законов.
6. Относительно природы Лаконской и Мессенской областей нужно принять то, что Еврипид говорит в следующих отрывках. Он говорит про Лаконию:
В ней много пашни и нелегкой для труда,
Лежит она глубоко среди гор, скалиста,
Зато и недоступна для набегов вражеских.
А Мессения:
... плодоносная
Струей потоков орошенная бесчисленных,
Воловьим и овечьим изобильна пастбищем,
И от порывов зимних бурь не хладная,
И колесницей Феба сильно не палимая.
(Фрг. 1083. Наук)
И немного далее, упоминая о жребиях, которые Гераклиды метали о стране, он говорит, что первый жребий присудил:
Земли Лаконской с тощей почвою владыкой быть,
и второй — владеть Мессенией,
красу которой словом ты не выразишь;
(Фрг. 1083. Наук)
и Тиртей изображает ее такими же чертами. Но не следует соглашаться с Еврипидом, когда он говорит, что границей Лаконии и Мессении служит:
Река Памис, что в море устремляется,
(Фрг. 1083. Наук)
ибо он протекает через середину Мессении, нигде не касаясь современной Лаконии. Еврипид не прав, утверждая, что Мессения находится далеко от путей мореходов, тогда как Мессения подобно Лаконии лежит на море; и он неправильно определяет границы Элиды:
Вдали, за рекою лежит Элида
Зевсу близкая;
(Фрг. 1083. Наук)
если с другой стороны, он имеет в виду современную Элиду, которая граничит с Мессенией, то Памис не соприкасается с этой областью, так же как и с Лаконией; ведь, как я сказал выше, он течет через середину Мессении; с другой стороны, если поэт имеет в виду древнюю Келеэлиду,[1288] то гораздо больше уклоняется от истины, ибо после перехода через Памис остается еще перейти небольшую часть Мессении и затем всю область лепрейцев и макистиев, которую называли Трифилией; далее идут Писатида и Олимпия, а на 300 стадий дальше — Элида.
7. Так как некоторые критики[1289] пишут Лакедемон ketoessan, а другие — kaietaessan, то спрашивается, как следует толковать ketoessa. От kete[1290] или же этот эпитет означает «большой», что, по-видимому, более вероятно? Что касается kaietaessan, то некоторые толкуют это слово как «обильный мятой», тогда как другие говорят, что kaietoi называются расселины в земле, происшедшие от землетрясений, и что от kaietoi происходит kaietas — слово, употребляемое лакедемонцами в значении «темница», которая у них является чем-то вроде пещеры. Но некоторые предпочитают называть такие пещеристые места kooi, отсюда
