Убийца понял, понял все окончательно и бесповоротно. В организации что-то крепко прогнило. Адмирал был целью за гранью возможностей Стурга. За год, два, четыре, Реймунд возможно и сумел бы добраться до цели. Еще не раз успев умереть. Но не срочно, не до конца года, как требовал вкрадчивый и нежный женский голос в голове, отдавая приказ три месяца назад. Кто-то, скорее всего, союзный или состоящий в пресловутом Белом Крыле, которому Реймунд был зачем-то нужен, решил окончательно дискредитировать убийцу, с трудом сумевшего выплыть на прошлом задании. И этот кто-то мог отдавать приказы в организации и подставлять агентов. А значит, Реймунда не убьют. И не оставят в покое. Пока он сам, вопреки всему, не возьмет судьбу в руки. Свою судьбу и судьбу…
— Что ты знаешь о Международном Альянсе? — спросил Стург, пить ром уже не было сил, потому он неторопливо потягивал вересковую трубку.
— Слишком много, пожалуй, — ответил Морнис. — Встречал ваших, однажды или дважды. Но раньше не ссорился. Все эти ваши секреты, тайны, замена имен и лиц… Жизнь крысы или змеи. Я бы так не смог. Целая организация змей и крыс. Уж не обижайся. А смешнее всего — то, как вы ко всему этому относитесь. Неуловимые Джо, решили, что кому-то нужны и превратили это в религию. Уродуете себя с детства и всю жизнь живете уродами.
— Зря спросил, — поморщился агент Альянса, — но все же, согласись, это очень могущественная организация.
— Могущественная и никому не принадлежащая, действующая в своих интересах, но вряд ли эти интересы за лесом секретности, что вы нагородили, видны, — Легад продолжал хлебать ром из круглой кружки. — Меня вообще всегда забавляли всяческие тайные службы, что государственные, что частные, тайные общества, ордена и прочее — наделают на плевок, раздуют в море. Больше шума, чем пользы. А уж гонору-то. Историю делают пушки, а не шпионы.
— К черту, — посмотрел Реймунд прямо в глаза собеседнику, — хватит меня злить. Хреново, знаешь ли, слышать, что вся твоя жизнь — впустую, особенно когда и сам так думаешь, — понурился убийца.
— Ну, так плюнь, пошли их, — Адмирал похлопал Стурга по плечу, — у меня найдется место в команде для хорошего бойца.
— У меня к тебе другое предложение, — улыбнулся через силу Реймунд.
— Заинтриговал, — подначил его пират.
— Мне пригодилась бы твоя помощь, а тебе все равно понадобится защита от Альянса лучшая, чем со стороны друзей и общества, — Стург затянулся трубкой и выпустил густой клуб черного дыма. — Когда имперсонатор Альянса проваливается, посылают боевика — тварь, которая порвет и твоего боцмана, и твоего дракийца, и тебя вместе с ними.
— Даже так, — совершенно не испугался Адмирал, — а чего сразу не послали?
— Это слишком заметно, — ответил Реймунд честно.
— А-а-а, — протянул пират, — забыл — у вас же везде секреты и полная тайна взносов. Ладно, выкладывай, что у тебя на уме?
— Догадливый старикан, — сказал убийца, снова взглянув в глаза собеседника. — Думаю, ты понимаешь — Альянс существует не только на секретности, мы, как и ваше Береговое Братство, существуем на допущениях и компромиссах. Пока мы не слишком вмешиваемся в политику, работаем на всех, кто платит достаточно, не слишком светимся и не убиваем действительно важных фигур типа королей без наследников и гениальных республиканских канцлеров. Нас терпят, не любят, но используют. Само собой, мы не сдюжим против разведок всех стран, даже одной, но упорной не сдюжим. Нас мало, и цели наши состоят совершенно не в этом. Но кто-то в Альянсе, похоже, считает иначе. Этот кто-то, назовем его беспредельщиком, подставляет агентов и перетягивает на свою сторону лживыми посулами, используя тех, кто уже повелся. И, подозреваю, это делается ради каких-то амбициозных целей, вряд ли полезных для безопасности Альянса, даже гибельных. Я считаю необходимым узнать, как далеко это Белое Крыло, как они себя именуют…
— Романтично, — рассмеялся Адмирал.
— Простерлось над Альянсом. А также ради чего все это. Подозреваю, что пострадает не только моя организация, но и многие другие, против кого будут использовать ее мощь. В общем, — Стург развел руками, — видишь сам, дело серьезное. И, судя по всему, тебя тоже касается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Договаривай уже, — поторопил Морнис.
— Что договаривать? — озадаченно поинтересовался Реймунд.
— Дурочку из себя не строй, — отмахнулся пират.
— Ясно, — кивнул Стург. — Да, меня тоже подставили. И поскольку я тебя не убил — за мной начнется охота, как «здоровой» части Альянса, так и «пораженной» Белым Крылом. В общем, это личное.
— Другой разговор, — Адмирал показал в улыбке свои несвежие зубы, — теперь у меня есть повод тебе помогать — всегда не любил миссионалистов. А личное — это мне понятно и доступно. Только откуда мне знать, что это не твоя уловка в попытке меня прикончить?
— Я тебе дам залог своей лояльности, — с готовностью ответил Реймунд. — Только поклянись беречь его.
— Клясться не буду. Но слово Адмирала даю, — подтвердил Легад. — По рукам!
Десять шагов
Плащ Реймунда развевал ветер, Морской Бульвар был безлюден — холодная погода и непрекращающийся ливень прогнали с него даже самых стойких гуляк. Он ждал ее уже час и совершенно не испытал радости, когда тигрица появилась, облаченная в черный плащ из стеганой кожи, с глубоким капюшоном и рядами мелких лезвий по всей нижней части, под плащом у нее была лишь кожаная жилетка, зашнурованная на груди, и юбка, обтягивающая бедра, тоже из кожи.
— Ты не справился, — сказала она с десяти шагов, ступая медленно и плавно, будто гипнотизируя жертву на охоте.
— У меня не было шансов, и ты это прекрасно знаешь, — ответил Стург, оставаясь на месте. Дождь заливал его плащ и шляпу, но он упорно стоял, повернувшись лицом к ветру, глядя на свинцовые воды штормового моря. «Мы ведь были вместе с детства».
— Ты должен был стараться лучше. Шансов была масса. В конце концов, мог разок погибнуть, не велика потеря, задание — важнее, — тигрица сделала еще шаг.
— Умирать больно, Бэгрис, — ответил Реймунд, не глядя на нее. — Ты сама это прекрасно знаешь. К тому же, один раз я умер.
«И его мы тоже убили Бэгрис. Вместе».
— Видимо, этого оказалась недостаточно, — сказала она, приближаясь. Осталось семь шагов.
— Тебя используют, подруга, а меня подставляют. Перестань обвинять меня там, где нет моей вины, — дождевая вода заливала лоб, глаза, текла по щекам, как будто убийца плакал. «Помнишь шпиль? Нет, ты говорила, ты помнишь землю пустыря».
— А ты не говори о том, чего не знаешь, — ответила она немного раздраженно, на самом краешке допустимого. — Если бы ты все сделал как нужно, — еще шаг, — то мы поговорили бы обо всем серьезно.
— Поговорили о чем? О твоем кукловоде? О том, почему моя сильная, независимая знакомая, ведет себя как щенок на поводке, гавкая по команде? — Реймунд облокотился о скользкий парапет. «Наш первый поцелуй. До сих пор самый сладкий».
— О том, чего ни в коем случае нельзя рассказывать, если ты еще не уверен, на чьей ты стороне, — ответила Бэгрис, делая пятый шаг. — О том, что важнее меня, тебя, Альянса и твоих странных неизвестно откуда взявшихся принципов, — похоже, сравнение со щенком ее разозлило.
— А может быть, тебя лишь убедили в этом? Может быть, ты мечешься по чьей-то воле в пустоте, не понимая, что и для кого делаешь? — спросил он бесстрастно. «И первый секс. Самый кровавый в моей жизни. Чертовы когти».
— Истину и ложь, причем внушенную себе самому, путаешь здесь ты. Подумай хорошенько. Ты ухватил нить событий, но, не осознавая ни масштабов, ни целей, мучаешь себя бессмысленными подозрениями, — четвертый шаг.
— Я собираюсь выяснить истину. Я обязательно узнаю, что стоит за этим вашим Белым Крылом и почему меня решили в это впутать. Но чьей-то пешкой быть не собираюсь, — Стург говорил несколько более раздраженно, чем собирался. «И я узнаю, кто встал на пути нашей уродливой дружбы».
— Истина в том, что я, знающая тебя с самого детства, и известная тебе, возможно, импульсивной, но не глупой, предлагаю сделать выбор между попыткой ухватить тень от свечи и здравым смыслом. Если бы это было не важно — думаешь, я стала бы рисковать? Я — ценящая жизнь много сильнее большинства живущих, умеющая ощущать ее горячее дыхание, — и шаг. Легкая, изящная, соблазнительная и прекрасная, смертельно опасная тигрица или мокрая кошка в плаще.
