– Эй, в домике! Тут гости к Малахитовому Ивану! Пустите!
Никакого ответа. Хотя за дверью слышно движение. Я честно выждал минуту.
– Я могу ведь зайти и сам. Вы видели, что я сделал с вашими врагами.
– Проходите, господин пространственник. – Дверь отворилась. – Вас ждут для базара… то есть для беседы.
Стоило мне шагнуть в помещение, как стала очевидна одна из причин задержки – баррикада у двери, которую спешно раскидали. Собственно, засели здесь основательно. Завалы у окон загромождали помещение, поэтому оставались лишь узенькие тропки. Плюс те, кто чуть ранее ими пользовался. Все судорожно стискивали оружие, хотя благоразумно не направляли на меня.
– Вечер в хату! – помахал я рукой, обаятельно улыбаясь.
Во взглядах защитников читался даже не страх, а благоговейный ужас. Я проследовал за провожатым. Планировка была запутанная, с лестницами, кучей коридоров и проходных комнат. Именно в них, наиболее защищенных от внешней угрозы, стонало множество раненых, над которыми хлопотали девушки, женщины, старухи…
При этом за время пути я так и не ощутил кристалла блокировки пространства. Я чувствовал силу и мог использовать все способности… за исключением пространственного Пробоя за пределы здания. Значит… Походя я мазнул кончиками пальцев по пробоине от пули – под содранным клоком обоев обнаружились стены, обшитые серебристо-серым металлом с синеватым оттенком – свинец. Бюджетный вариант защиты от пространственников. Способности не блокирует, но извне в дом не попадешь, как и наоборот. Похоже на рабскую клетку из аномалии.
Наконец мы вошли в комнату на втором этаже, обстановка которой выглядела вполне благопристойно. Бой, конечно, оставил свой след: пулевые отверстия на стенах; черные подпалины от наспех затушенной горючки из разбитой керосинки; несколько ящиков с динамитом, которым глушили лодки; пара стрелков у разбитого окна. Ах да, еще горьковатый привкус пороха, от которого расчихался Мефи.
Зато в центре круглый стол, за которым… Представшая передо мной картина имела на порядок больше шансов свалить меня, чем войска бандитов. Пять чудиков в черных плащах с капюшонами и белыми масками. Такие таинственные и пафосные, что просто жуть! Я с трудом удержал серьезное выражение лица.
– Господин пространственник, большая честь…
– Повторяю последний раз: мне нужен Иван Малахитовый, – оборвал я излияние сухонькой фигуры со скрипучим голосом. Еще общаться с этими недолюдьми. Брр… Противно.
– Да ты оборзел… – попытался возмутиться еще один.
Револьвер в моих руках высказал мнение. Поборник правил и чести рухнул со стула, захлебываясь кровью из простреленного горла. Торчавшая из-под маски окладистая седая борода быстро стала алой. Все замерли. Обладатели оружия нацелили его на меня. Я улыбнулся. Бандиты отшатнулись.
– Ивана Малахитового здесь нет, – подал голос следующий участник квинтета… точнее, уже квартета. Он взял графин из центра стола и налил себе вина. – Собрал нас на совет, но сам не прибыл. Буквально за десять минут до нападения от Ивана пришла малява… тьфу, приставучий жаргон. Пришла записка, что на нашего лидера совершено покушение и он ранен, а нам необходимо готовиться к бою.
– Куда он сбежал?
– Мы-то откуда знаем?.. – огрызнулся мужик с горбом… хотя нет, плащ оттопыривал не горб, а сложенные крылья руха. – Мы в семействе всего лишь совет старших, при Иване. Он докладывает нам только то, что считает нужным.
Потрясающе! Вся морока зря. Убивать мне хочется еще больше, нежели в начале боя.
– Он ранен, значит, ему потребуется помощь, – продолжил самый разумный. Приподняв маску, он пригубил вина. – Посоветовал бы заглянуть к сестричкам из «Милосердия душ». Именно одна из них принесла сообщение. До того ходили слухи, мол, Иван приплачивает тамошним медикам, чтобы они латали его людей. Так что, возможно…
– Разумно. Благодарю. Более мне ничего не нужно. – Я развернулся на выход.
– Господин пространственник, Иваново семейство Портового острова… точнее, его остатки крайне признательны вам за помощь, – заговорил последний. – При встрече передайте Ивану благодарность! Он умеет подбирать людей!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Меня аж передернуло. Они считают, я работаю на них? Они мне благодарны? Данное предложение можно признать за оскорбление – я не наемник! Пожалуй, мне не стоит бросать дело на середине.
Я сорвал со стены коптящую керосинку. Рванул в сторону окна. Охрана от неожиданности отшатнулась, поэтому удалось проскользнуть мимо ящика с динамитом. В пространственный карман отправилось с дюжину шашек – на память, да и как бы ни повернулась ситуация, взрывчатка никогда не окажется лишней. Когда я вскочил на подоконник, меня попытались схватить. Мой бросок керосинки оказался удачным – точнехонько в ящик со взрывчаткой. Прыжок. Плечом я выбил остатки рамы. Короткая боль. Пространственный Пробой…
Когда я рухнул на крышу дома в стороне от особняка, волосы растрепало теплым порывом взрывной волны. Здание запылало. Огонь вырывался из окон. Наружу выпрыгивали те, кто повезучей. Секунд через двадцать обрушилась крыша, не выдержав тяжести сталагмита.
Я накинул свое старенькое пальто, скрывая подранный и пропитанный кровью костюм. Недолюбливаю я бандитов, а так, с некоторой натяжкой, можно считать, что я сохранил нейтралитет – ни одна из сторон не получила выгоды от моего вмешательства.
Сумрачно. Небо плотно обложено тучами. Однако дождь кончился. На улице приятно пахло сырым камнем. Прохожих почти не было. Лишь под перестук копыт по рельсам катил вагон конки. На мне чистая и целая смена одежды. Усталость и боль от использования силы отступила. В моем желудке приятная тяжесть от обеда, съеденного в ожидании друга. И вот теперь вы прогуливаетесь и общаетесь. Все условия для хорошего настроения! Если бы не тема разговора и не занудные причитания собеседника:
– Хех. У меня честный выходной после задания. Ты же тащишь меня, Лодур знает куда!
– Не забывай, ты мне должен. Должен по-крупному! Мало того что ты поставил против меня, хотя обещал обратное, – это на твоей совести. Так ты мою ставку… Повторюсь, мою! Поставил против меня же! И проиграл! Теперь ты должен мне не только проигранное, но и потенциальный выигрыш!
– Хех… – Карай стушевался. Минуты на полторы. Не больше. Затем, загнав зубочистку китового уса в уголок рта, пробормотал сквозь зубы: – Я же всегда возвращаю!
– Угу. Через месяц-два, а то и полгода.
– Я хотел как лучше! – выпятил челюсть Карай. Сегодня мой товарищ щеголял щетиной, должной выражать легкую анархию мысли владельца. – Шансы были не в твою пользу, ты сам говорил. А так, легкие деньги тебе на первое время… Ты эгоист, раз не понимаешь!
– Ты навязываешь мне свою волю, а эгоист я?! Я отстаиваю свое по праву! И на сей раз мне не нужны бумажки. Надоело их коллекционировать и вкладывать в дела Старого. Мне нужна услуга, и ты выполнишь то, что я попрошу! – Мефи с моего плеча яростно зашипел.
– Хех. Ладно. Ладно. Не горячись ты. Помогу, чем смогу. Поймать Ивана – дело достойное и весьма выгодное. Только ты уверен, что…
– Уверен. Ты, главное, подстрахуй.
Лицо холодило порывами ветра, но на мне любимое теплое пальто. Чувство пустоты немного меня отпустило – Каран не ахти какой друг, но с ним, по крайней мере, можно работать. Иначе я сегодня какой-то нервный.
Массивный забор с колючей проволокой остался позади, как и развалины дозорных вышек. Мы входили в госпиталь «Милосердия душ» – многоэтажное строение красного камня с отваливающейся лепниной и частично в строительных лесах. В прошлом тюрьма, но после создания острова Печали целый квартал превратился в обитель мира на самом криминальном – Гибридном острове.
В атриуме было многолюдно. В основном потрепанные жизнью больные самых разных рас. Немало вечно спешащих сестер Нетас, в коричневых платьях с белыми фартуками и чепчиками, что одним видом приносили успокоение душе. Маяками высились Последние. Мисс Эльдерей среди них я не заметил, зато обнаружил другого знакомого, беседовавшего с пожилой Последней, судя по грубости коры и темным тонам побегов волос.
