За такую угрозу его арестовали и вывезли в Казань, где этот первый арест епископа вызвал негодование среди рабочих. Свидетелю описываемого довелось с делегатами от Алафузовского и Пороховых заводов быть в Губчека у следователя Михайловскаго. Он заявил им, что епископу грозит расстрел, ибо через два дня после его ареста два члена Губчека товарищи Копко и Лавринович с пятью красногвардейцами производили обыск в Соборе Раифского монастыря. Пока они в головных уборах срывали антиминс с престола и шарили в дарохранительнице, на колокольне ударили в набат. Быстро сбежались крестьяне соседних деревень и на дворе монастыря убили обоих чекистов и 5 конвоиров. Покойный прис. поверен. Вяч. Андр. Румянцев и свидетель доказывали, в качестве юристов, что епископ, арестованный в Свияжске, не может отвечать за то, что произошло в Раифском монастыре после его ареста. Михайловский напомнил, что он грозил набатом в Свияжске. Просителям отказали, как отказали прибывшему с просьбой о выдаче его на поруки викарному епископу Анатолию Чистопольскому (о его страданиях в дальнейшем см. том I, гл.17).
Но когда на другой день Алафузовский и Пороховые заводы пригрозили забастовкой, Владыку отдали на поруки епископа Анатолия Грисюка.
12 мая 1918 г. Православная Казань встречала крестным ходом освященную Святейшим Патриархом икону Священномученика Патриарха Гермогена с частицей мощей. Престарелый митрополит Иаков остался дома, а бесстрашный епископ Амвросий отслужил перед св. Иконой молебен на площади перед Кремлем и снова произнес проповедь, полную прозрачных монархических намеков.
На собрании Братства Православных Приходов Владыка заявил нам, что хочет ехать в Свияжск. На наши опасения за его жизнь просто и убежденно ответил: «Мы должны радоваться, что Господь привел нас жить в такое время, когда можем за Него пострадать. Каждый из нас грешит всю жизнь, а краткое страдание и венец мученичества искупят грехи всякие и дадут вечное блаженство, которого никакие чекисты не смогут отнять».
С глубокой верой в правоту этих слов Владыка в начале июня вернулся в Свияжск с верным келейником Иовом, который упросил чекистов арестовать его с Владыкой, чтобы служить ему в заключении.
Но когда в середине июля отряд чехов полковника Каппеля занял на шесть недель Казань, в Свияжск прибыль
Троцкий, сделавший его оплотом обороны, а затем наступления.
Владыку Амвросия, бесстрашного в своем исповедничестве, Троцкий велел уничтожить. Его арестовали снова в монастыре и вывезли вместе с келейником Иовом на станцию Тюрлема Московско-Казанской жел. дороги. Там из штаба 5-й армии, стоявшего в вагонах поезда Троцкаго, Владыку вывели в поле, а келейника отпустили, запретив ему следовать за своим любимым Епископом. Через несколько часов он нашел в еще нескошенном поле тело владыки Амвросия, проткнутое штыком в спину насквозь с вывернутыми при жизни в плечах, локтях и кистях обеими руками, брошенное лицом вниз. Верный келейник похоронил Владыку на месте его мученической кончины и в продолжении 12-ти лет платил крестьянину, владельцу поля, чтобы тот не перепахивал и не перекапывал поле на том месте, где на небольшой глубине покоилось тело священномученика.
Сам келейник жил в одной деревне, где стал портным и сошелся, сняв рясофор, с местной сельской портнихой, но блюл могилу, известную лишь ему и местным крестьянам, соседям владельца поля.
Но в 1930 году земля отошла в колхоз, а бывший келейник Иов должен был бежать во избежание ареста. После свидетелю сего не удалось установить судьбу безвестной могилы, но среди разосланных по тюрьмам монашествующих Казанской епархии и местных крестьян сохранилась память о бесстрашном архипастыре и вера, что Господь прославить Своего священномученика.
Отметим, что Господь покарал насильственной и мучительной смертью его мучителей: Троцкого в 1940 г. — в Мексике, комиссаров его штаба Бакаева и Залуцкаго, расстрелянных в 1936 г. совместно с его секретарями Мрачковиским и Дрейцером, и покончившего с собой при аресте еще в 1927 т. стенографиста Глазмана.
Господь, покарав истязателей праведника, да прославить священномученика епископа Амвросия Сарапульскаго!
11. Антоний, архиепископ Архангельский
Это было 5 января 1932 г. в Архангельске в канун праздника Крещения Господня. Несмотря на трескучий мороз сравнительно много народу спешило ко всенощной. Все направлялись в единственную не закрытую еще в Архангельске кладбищенскую церковь, расположенную на окраине. Шел снег. Снег и темнота как бы старались скрыть от человеческих глаз кричащие, надоевшие до отвращения советские вывески: ГПУ, Торгсин, Госкоп и т. под.
В такой мгле по дороге иногда забываешься и как бы думаешь: быть может, наша теперешняя жизнь только лишь страшный сон. Вдруг он кончится, и мы проснемся опять на старой святой Руси…
В церкви было много молящихся. Несмотря на безбожную пропаганду, усиливается стремление к Богу; многие даже из тех, кто некоторое время считали себя безбожниками, теперь опять начали посещать храм. Душа их жаждет мира.
На церковной паперти стоял длинный ряд людей в старых потрепанных скуфейках, протягивавших руки, просивших милостыни. Это все священники, монахи и даже архиереи, сосланные сюда со всех концов России, а здесь просто выброшенные на улицу. Они не имеют права поступить на какую-либо оплачиваемую должность, государственная власть о них не заботится, и, таким образом, они обречены на нищенство. Немногочисленное духовенство, уцелевшее от арестов и казней, на сколько могло помогало своим братьям, принимая их к себе на ночлег, чтобы защитить их от трескучего мороза.
Богослужение совершал, в сослужении нескольких священников, Архиепископ Антоний — высокий, маститый человек с длинными седыми волосами и такой же бородой.
Ему удалось сохранить, несмотря на бесчисленные обыски на его квартире, прекрасное облачение. В великие праздники он всегда служил в нем. Во время службы он должен был объявить молящимся, что завтра, в виду того, что советская власть не разрешила крестного хода на реку, обычного водоосвящения на реке не будет.
В основу своей проповеди, сказанной при этом объявлении, он положил слова: «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу!» В проповеди Архиепископ между прочем коснулся и вопроса об ограничении свободы совершения богослужений.
В ту же ночь к Владыке — в сопровождении 3-х солдат — явился заведующий «отделением по церковным делам ГПУ», в прошлом студент богослов. Начался обыск, длившийся с 11 час. вечера и до 4 час. утра. Владыка никогда в политику не вмешивался, и во время обыска ничего не было найдено. Под конец обыска следователь, взяв в руки дароносицу со Св. Дарами, начал с нею играть, переворачивая ее туда и сюда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
