Металлический крюк на буксире вездехода зацепил спрятанную в кустарнике скобу. Машина подалась вперед, и в земле открылся замаскированный люк. Гладкие ступени вели вниз, в ярко освещенное стерильное подземелье.
В сопровождении двух единомышленников я спустился к саркофагу. После того как неизвестный человек из Солнечной системы покинул эту капсулу, ее привели в порядок. Теперь она послужит мне.
– Лучше поторопиться, – сказал помощник.
Я улыбнулся, кивнул и протянул руку, чтобы мне сделали укол.
Сон пришел быстро. Последнее, о чем я подумал, прежде чем забыться, – это о необходимости взять после пробуждения новое имя. Такое имя, которое никто не свяжет с Небесным Хаусманном, но которое тем не менее обеспечит мне крепкую связь с прошлым. Имя, имеющее значение только для меня.
Я вспомнил «Калеуче» – корабль-призрак из рассказа Норкинко. Вспомнил несчастных обезумевших дельфинов на борту «Сантьяго». Вспомнил Слика, вспомнил, как дрогнуло его шершавое тело, когда я впрыснул яд. Если не ошибаюсь, на корабле-призраке тоже был дельфин, но сейчас упорно не шло на ум его имя – хотя Норкинко, кажется, как-то его называл. Впрочем, я узнаю, когда проснусь.
Узнаю и возьму это имя себе.
Глава 41
«Убежище» оказалось почерневшим «веретеном» длиной около километра. Его поверхность не оживляла ни одна искорка – оно было пятном темноты на фоне звезд и серебристого гребня Млечного Пути. Здесь редко появлялись корабли, а те немногие, что попались нам на глаза, сами напоминали «Убежище» – такие же темные, без опознавательных знаков. Когда мы приблизились, ближайший конец «веретена» раскрылся четырьмя треугольными сегментами, словно созданная веками эволюции пасть безглазого морского хищника. Безликий, как планктон, наш корабль проплыл внутрь.
Причальный шлюз был достаточно велик, чтобы вместить его. Выдвинулись и развернулись стыковочные фиксаторы, за ними веером расходились транспортные тоннели – к шлюзовым камерам, расположенным по экватору сферического главного отсека.
Таннер здесь. Думаю, в тот момент, когда мы вступили в «Убежище», он решил убить меня и любого, кто примет слишком активное участие в нашей маленькой вендетте.
И это обстоятельство я не намерен упустить из виду.
Первыми на наш корабль прибыла армада дронов. Блестящие черные сфероиды, ощетинившиеся стволами и датчиками, обследовали нас на предмет спрятанного оружия. Разумеется, мы явились с голыми руками – и не потому, что служба безопасности Йеллоустона проявила бдительность. Я надеялся, что Таннер тоже не вооружен, хотя не слишком рассчитывал на это.
От Таннера можно ожидать чего угодно.
Внешний вид роботов говорил о высочайшем уровне технологий – ни с чем подобным я не сталкивался с тех пор, как меня оживили. Исключение составляла разве что меблировка в квартире Зебры. Возможно, перевозка обычных людей не считалась сопряженной с серьезным риском, но нас могли остановить, обнаружив у кого-нибудь имплантат, предположительно зараженный спорами чумы. Едва роботы закончили первый этап проверки, за нас взялись люди.
Правда, это были просто служащие, и необходимость носить оружие – не слишком угрожающего вида – даже вызывала у них некоторую неловкость. Они держались с подозрительной учтивостью, и вскоре я понял почему.
Никто не попадает сюда без приглашения.
Нас встречали как почетных гостей. Впрочем, разве мы не были почетными гостями?
– Конечно же, я уведомил их заранее, – сказал Квирренбах. Мы стояли в воздушном шлюзе и ждали окончания проверки документов. – Рейвич знает, что мы здесь.
– Надеюсь, вы предупредили его насчет Таннера.
– Я сделал все, что мог.
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что Таннер здесь, – это несомненно. И Рейвич вряд ли вышвырнет его вон.
Приятная новость, нечего сказать. Я и без того был как на иголках – пустят ли в «Убежище» по фальшивым документам? Теперь показалось, что капли пота у меня на лбу заледенели.
– Что за игру он ведет, черт побери?
– Рейвич должен понимать, что у них с Таннером есть общие интересы. Поэтому и пригласил его сюда.
– Он сумасшедший. Таннеру ничего не стоит его прикончить, хотя главная цель – я. Не забывайте: я должен выполнить свою первостепенную задачу. То есть выследить Рейвича и убить его. Чье это желание – Таннера или Кагуэллы, я понятия не имею. Но не хотелось бы ставить на кон собственную жизнь.
– Говорите потише, – предупредил Квирренбах. – Здесь по два «жучка» на каждый квадратный ангстрем. Имейте в виду: вы сюда явились не для того, чтобы тихо пустить кое-кому кровь.
– Нет, мы здесь на экскурсии, – буркнул я.
Бронированная дверь вновь открылась, с петель посыпались чешуйки ржавчины.
В шлюз вошел какой-то третьестепенный администратор, на этот раз без оружия и имитирующего мускулатуру бронежилета. Его лицо выражало мучительную борьбу чувств, но при этом он был нацелен на меня, точно боеголовка на источник тепла.
– Господин Хаусманн? Простите за беспокойство, но при рассмотрении вопроса о вашем допуске в «Убежище» возникли определенные проблемы.
– В самом деле? – отозвался я, изображая легкое удивление.
Впрочем, какие могут быть претензии? Небесный Хаусманн вывел меня за пределы атмосферы Йеллоустона, а большего я от него не ждал.
– Я уверен, что это недоразумение, – успокоил меня администратор, каждой морщинкой на лице изображая искренность. – Мы нередко сталкиваемся с несовпадениями данных в наших досье и в остальной системе. Что поделать, после недавних неприятностей это неизбежно.
Неприятности… Он имел в виду плавящую чуму.
– Не сомневаюсь, все выяснится при ближайшем рассмотрении. Думаю, будет достаточно нескольких физиологических тестов. Ничего сложного…
– Что за тесты? – жестко оборвал я.
– Сканирование сетчатки… ну и еще кое-что.
Администратор щелкнул пальцами, подавая сигнал кому-то или чему-то невидимому. Через долю секунды в шлюзе появился еще один робот – серовато-сизая сфера, подчеркнуто безоружная, с эмблемой миксмастеров.
– Я не давал разрешения на сканирование.
Нужно любой ценой избежать этой процедуры. Нет необходимости сканировать мои глаза, чтобы обнаружить в них нечто странное. Достаточно просто погасить свет в помещении.
Мой отказ произвел неожиданный эффект – администратор резко побледнел, словно я дал ему пощечину.
– Но я уверен, что мы можем прийти к определенному соглашению…
– Нет, – отрезал я. – Боюсь, это маловероятно.
– Тогда нам придется…
Квирренбах протиснулся между нами.
– Позвольте, я улажу этот вопрос, – шепнул он и, повернувшись к администратору, звучно произнес: – Простите моего коллегу, он немного нервничает в присутствии представителя власти. Произошла досадная ошибка, это очевидно. Достаточно ли вам поручительства Арджента Рейвича?
Администратор заволновался:
– Безусловно… будь у меня его гарантии, тем более личные…
Даже не потребовалось объяснять ему, кто такой Рейвич.
Квирренбах щелкнул пальцами в мою сторону:
– Подождите здесь, я переговорю с ним. Это займет не больше получаса.
– Вы попросите Рейвича поручиться за меня?
– Ага, – совершенно серьезно ответил Квирренбах. – Какая ирония, не правда ли?
* * *
Долго ждать не пришлось.
Рейвич появился на экране в камере ожидания, где администрация «Убежища» держала вновь прибывших, прежде чем принимала решение об их дальнейшей судьбе. Не могу сказать, что увидел нечто неожиданное, – мне было знакомо это лицо. Воронофф действительно превратил себя в точную копию. И все же в настоящем Рейвиче было нечто неповторимое – и оно не поддавалось описанию. Может, это разница между человеком, который делает что-то в ходе игры, пусть даже с полной отдачей, и человеком, чьи намерения дьявольски серьезны.
– Ну и ну, – произнес Рейвич.
Он был бледноват, но в этой бледности не было ничего болезненного. Стоячий воротник белоснежного мундира – единственная деталь одежды, которая попала в объектив. За спиной можно было разглядеть фреску – вязь формул, если не ошибаюсь, из математической теории трансмиграции.
– Вы просили разрешение на вход. Я даю согласие.
– Как и Таннеру, – напомнил я. – Вы уверены, что это было разумное решение?
– Не уверен. Но результат должен получиться любопытным. С учетом того, что он тот, за кого вы его принимаете, а вы – тот, за кого он принимает вас.
– А вы не допускаете, что одному из нас придет в голову вас убить? Или даже обоим сразу.
– Например, вам?
Восхитительно, прямо в точку. Отдавая ему должное, я сделал вид, что задумался.
– Нет, Арджент. Когда-то я действительно этого хотел. Но в ту пору я не знал, кем являюсь. После того как узнаешь о себе что-то новое, приоритеты могут меняться.
– Допустим, вы Кагуэлла. – Голос у него был высокий, как у ребенка. – Мои люди убили вашу жену. Вот еще одна причина попытаться убить меня, чего бы это ни стоило.
