самолёта летели ледяные трассеры, стремясь сбить его и уронить вниз, как того бедолагу, что только что поел земли. По фюзеляжу "Хеллкэта" что-то лязгнуло. Джо по привычке осмотрел приборную панель. Вроде, всё в порядке. Двигатель работал. Джо вытянул руку и стукнул кулаком по кабине.
- Ай, молодца! - крикнул он самолёту.
Люди, что рассказывали о крепости "Хеллкэта", определенно, не насвистели.
Япошки внизу казались не такими крепкими. По Ваикики расходился пожар, начатый взорвавшимся истребителем. "Так вам всем, козлы", - думал Джо. Он надеялся, что гражданских внизу не очень много. Если они там были, значит, не повезло им. Для Джо гражданские были практически такой же абстракцией, как и противник. Ему хотелось, чтобы япошки выбросили полотенце, как те хвастливые придурки, после того как Джо Луис вышибал из них всю гордость и хвастовство.
Впрочем, иногда какой-нибудь дурак продолжал стоять на ногах, пока его не вырубали. Если япошки намерены точно так же вести себя против США, их совершенно точно вынесут с ринга вперёд ногами. Да, в начале войны они ударили исподтишка, но лишь однажды. Но очень скоро они оказались один на один против чемпиона мира в тяжёлом весе.
Джо продолжал поливать Ваикики из пулемётов, пока боезапас не иссяк вовсе. Затем он вышел на связь с командиром эскадрильи:
- Возвращаюсь обратно за патронами.
- Принято, - ответил комэск. - Мы тут с ними побалуемся, пока тебя не будет, адмирал.
- Конец связи, - сказал Джо и хмыкнул.
Он ещё даже полторы полоски лейтенанта на рукав не получил.
Пока он летел на север, ему вслед устремились несколько синих трассеров: япошки продолжали действовать на нервы. Они по-прежнему занимали несколько окружённых и взятых в кольцо точек на Оаху. Очень скоро солдаты и лётчики вычистят эти гнёзда. Вряд ли япошки смогут уйти здесь в джунгли и начать партизанскую войну. На Оаху достаточно джунглей. Но, проблема, на взгляд Джо, была в том, что, если начнёшь изображать здесь из себя Тарзана, быстро помрёшь с голоду.
Через пять минут после отлёта из Ваикики, он снова увидел океан. Трудно представить, насколько же Оаху маленький остров, пока не пролетишь над ним. Пролетая мимо эсминцев, крейсеров и линкоров, по-прежнему стрелявших с северного направления, Джо помахал им крыльями. Некоторые корабли обошли остров вокруг, чтобы бить по Перл Харбору и Гонолулу.
По нему корабли не стреляли. В того япошку, что разбил свой "Зеро" о палубу "Банкер Хилла", они тоже не стреляли. Тот гад разменял свою жизнь очень дорого. Помимо большого авианосца, он повредил и один эскортный.
К Джо подлетел воздушный патруль. С тем япошкой они тоже так не поступали. Разумеется, Джо безобиден, по крайней мере, для американских кораблей. Он помахал патрульному крыльями и обменялся с ним парой грубых шуток по рации. Затем, Джо вернулся на свой авианосец.
Посадки на авианосец продолжали ему не нравиться. Джо не знал ни одного пилота, кому они понравились бы. Он полагал, что ничего необычного в этом не было. Нравилось ему или нет, он сделал всё в точности, как указывал вон тот приятный джентльмен с флажками. Хвостовой крюк зацепился за трос. "Хеллкэт" дёрнулся и остановился.
Джо сдвинул "фонарь" и выбрался из кабины. Едва его ноги коснулись палубы, он бросился в надстройку. Чем скорее, уберешься подальше от самолёта, тем лучше. На брифингах об этом говорили постоянно. Джо этих напоминаний не требовалось, японский пилот преподал ему отличный урок.
- Над Ваикики, Кросетти? - переспросил инструктор, когда Джо завершил доклад.
- Так точно, сэр.
Другой офицер, чуть постарше, улыбнулся.
- Готов спорить, вы и не думали там оказаться.
- До войны, сэр, я вообще не думал, что окажусь здесь, - ответил Джо.
- Ну, раз добрались, значит, доложите обо всём, что там видели.
- Есть, сэр, - отозвался Джо и приступил к докладу.
Как-то утром за завтраком на плавучем госпитале, Флетч Армитидж заметил, что добился некоего прогресса. Этот завтрак, как и большинство завтраков на борту "Благотворительности", представлял собой яичный порошок, жареный "спам" и оладьи. С оладьями всё было в порядке. Под хрустящей корочкой они были мягкими, их можно было посыпать солью, добиваясь нужного вкуса.
С другой стороны, яичный порошок и "спам"... До этого утра Флетч проглатывал их с жадностью человека, едва избежавшего голодной смерти. Он и был человеком, едва избежавшим голодной смерти, и ему хотелось отойти от неё как можно дальше. Он ел до отвала и за обедом и за ужином, и во время коротких перекусов.
У некоторых пленных из-за переедания начались проблемы с желудком. Флетча же волновало только то, как быстро он будет набирать вес.
Но, этим утром Флетч взял большую чашку кофе со сливками (точнее, со сгущёнкой) и сахаром, и направился на завтрак. Он как обычно поглощал "спам" и яичный порошок, но, вдруг, замер со странным выражением лица.
- Знаешь, что? - обратился он к сидевшему рядом.
- Нет. Чего? - спросил другой бывший военнопленный.
- Яйца и мясо здесь - паршивые.
Флетч понимал, что говорил странные вещи. У него была любая еда. Наконец, он дошёл до ощущения, что теперь ему нужна не просто еда. Ему нужна хорошая еда. Искать её на госпитальном судне - идея оптимистическая, но всё же...
- Ты прав, - заявил парень. - А я и не замечал раньше.
- Я тоже.
Парень, что сидел слева, был таким же тощим, как и он. Несколько выбравшихся из парка Капиолани бедолаг померли от голода ещё до того, как армия США сумела их достаточно откормить. Флетч в их число не попал, но находился весьма близко.
- Могу забрать тарелку, сэр? - спросил официант-филиппинец.
Флетч кивнул.
Хорошая еда, плохая, безвкусная - вся она исчезала в его желудке. Флетч даже подумал, сможет ли он, вообще, хоть что-нибудь не доесть. По нынешним ощущениям, вряд ли.
Когда официант унес также и тарелку второго парня, Флетч спросил:
- Тут вообще можно достать свежие
