Рассуждая о том, где лучше жить, в советской, английской или в американской оккупационной зоне, немцы исходят, как правило, лишь из соображений, где лучше поставлено снабжение продовольствием.
На какую бы тему ни говорил любой из немцев, он все сводит в конце концов к вопросам снабжения населения продовольствием и топливом, но это не означает, что немецкое население перестало интересоваться политической жизнью.
Начальник 7-го отдела политического управления
Группы советских оккупационных войск в Германии полковник Мельников [414]
ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 577. Л. 314–318. Подлинник.
Так в тексте.
№ 265. Докладная записка начальника 7-го отдела политического управления Группы советских оккупационных войск в Германии начальнику 7-го управления Главного Политического Управления РККА о настроениях немецкого населения в связи с опубликованием решений берлинской конференции трех великих держав
№ 270 22 августа 1945 г.
Решения Берлинской конференции трех держав вызвали среди немецкого населения значительный интерес и широкие обсуждения, т. к. немцев до сих пор чрезвычайно волнует судьба Германии и немецкого народа.
Если раньше население чувствовало некоторую неопределенность, то теперь из решений конференции оно узнало, каковы ближайшие перспективы Германии и немецкого народа.
По этому поводу жители Берлина Иккерт и Энгли заявили: «Мы рады решениям конференции, которые ясно указывают нам, как дальше организовывать нашу работу и жизнь. Тогда как до Берлинской конференции все вопросы будущего оставались загадочными. Германия побеждена, и мы должны работать много, чтобы восстановить все разрушенное и завоевать почетное место среди других народов мира».
Большой интерес вызвала та часть решений конференции, где говорится о разрешении деятельности антифашистских организаций.
Социал-демократ Гюнтер сказал: «Сообщение конференции о том, что разрешается деятельность антифашистских партий и свободных профсоюзов не только в советской зоне оккупации, но и по всей Германии встречено всеми антифашистами с большим удовлетворением. Нас радует то, что мы открыто можем проводить партийную работу по всей Германии».
С одобрением относится население к решениям конференции о создании центральных германских департаментов. Определенная часть населения высказывает свое желание видеть уже теперь свое правительство. Один немец в беседе с другим заявил: «Как бы ни была сильна местная власть, но она не в силах защитить интересы германского народа на международной арене. Для этого нужно центральное правительство».
Некоторая часть населения, правда немногочисленная, до конференции сомневалась в прочном союзе СССР, с одной стороны, и Англией и США, с другой. Они считали, что война между ними неизбежна, причем нападающей стороной должен стать СССР. В этой связи одни испытывали страх перед тем, что Германия снова окажется театром военных действий, другие же надеялись на то, что это приведет к воссозданию Германии как единого государства в прежних границах.
«Мы боимся, что Германия может превратиться в театр будущих военных действий между Англией и Америкой, с одной стороны, и СССР, с другой стороны», — заявил житель г. Стендаль Бауэр.
О сомнениях в отношении единства на конференции говорил также председатель свободных профсоюзов района Кепеник Пауль Вальтер: «Некоторая часть немцев думала, что на конференции не будет договоренности по всем вопросам. Этот вывод они делали из разных соображений и, в частности, из недружелюбного, как некоторым казалось, поведения отдельных офицеров английской армии в отношении военнослужащих Красной Армии».
Теперь же все убедились в ошибочности предположения, что между союзниками существуют непреодолимые препятствия.
«Решения Берлинской конференции, — заявляет рабочий АЕГ Шмидт, — еще раз подтвердили, что в отношении Германии русские, американцы и англичане как никогда едины, и слухи о каких-то трениях между союзниками ничем не обоснованы. Большим ударом для тех, кто надеялся на разногласия, является решение о дополнительном вывозе промышленного [415] оборудования в Россию из Западной Германии. То, что русские вывозят заводы из своей зоны, никого особенно не удивляет — здесь они хозяева. Но то, что англичане и американцы разрешили вывезти 25 % промышленного оборудования из их зоны, многих приводит в удивление».
Часть населения правильно восприняла четкие решения конференции об ответственности немецкого народа и согласна с этими решениями. Так, после опубликования в печати решения конференции трех держав бургомистр района Пренцлауэрберг (Берлин) Днегнер вызвал к себе работников магистрата и заявил им: «Когда началась война и гитлеровская армия имела успехи, большинство германского народа открыто поддерживало Гитлера и его сторонников. Они мечтали о больших барышах в результате войны. Получилось, однако, другое. Барышей нет. Союзники — русские, англичане и американцы — оккупировали Германию и мы должны согласиться с этим фактом. Кто сейчас жалуется на плохое снабжение, кто возмущается вывозом промышленного оборудования в Россию, тот пусть посмотрит на руины России и Украины. Мы должны быть благодарны за то, что оккупационные войска дают нам право на жизнь и труд. Своим честным трудом мы должны осуществить реконструкцию нашей жизни на демократической, мирной основе».
Аналогично высказывание доктора Витмана: «Я считаю, что Берлинская конференция правильно решила, возложив ответственность за войну на Германию. Германия начала войну, и мы должны отвечать за все страдания, причиненные народам Европы».
Однако, как и прежде, большинство населения старается доказать, что нельзя обвинять весь немецкий народ в ужасных последствиях войны. Так, один из жителей Трептова заявил: «Мы не ожидали, что весь народ Германии обвинят в войне. Ведь мы ее не начинали, а начинали и вели войну нацисты. Пусть они и отвечают, а не мы».
«Это крепкий орех, который нам предложили, но я все же не теряю надежды на то, что при сознании честной воли немцев мир узнает, что мы, немецкие рабочие, не так уж плохи, как о нас думают после чудовищных преступлений нацистов. Мы несправедливо изображаемся нарушителями спокойствия всего мира».
К этого рода высказываниям можно отнести и следующие:
«Война проиграна. Мы должны пережить участь побежденных и возместить победителям убытки, нанесенные войной, но нужно как-то разграничить долю ответственности между нацистами и остальной частью немецкого народа. Нужно большую часть ответственности возложить на непосредственных виновников этой войны».
«Если русские поставят нас, рабочих, ранее преследуемых нацистами, на одинаковое положение с другими, то я ничего не хочу знать о русских. Тогда цена им такая же, как и нацистам».
Одновременно следует отметить, что немцы-антифашисты по-прежнему недоумевают, почему не всех бывших нацистов привлекают к ответственности.
«Настроение среди антифашистов неважное, — говорит антифашист Иосиф Лютнер из города Галле, — т. к. Красная Армия не изолировала большинство нацистов. Есть нацисты, которые по-прежнему работают в своих старых конторах, живут в шикарных квартирах, в то время как бывшие заключенные из концентрационных лагерей, доведенные до полусмерти, подвергаются подчас преследованиям со стороны этих нацистов. С приходом Красной Армии нацисты считали, что их всех перевешают, но этого не случилось и они чувствуют себя в безопасности и некоторые начинают активизироваться».
«Хорошо, что осуждены были все преступники войны. «Маленькие» члены нацистской партии маскируются. Вина их не меньше вины других нацистов, но некоторые из них до сих пор занимают официальные должности».
Немецкое население болезненно реагирует на то, что значительная часть территории отходит к Польше, и подчеркнуто высказывает свое враждебное отношение к Польше. [416]
Социал-демократ Кауш из г. Стендаль говорит: «Польша не заслужила того, что она получила. Она никогда не способна была стать самостоятельной державой. Об этом говорит история Польши».
Другой рабочий из этого же города говорит: «Польша, которая получает теперь большой и прекрасный кусок Германии, не лучше нашего государства и не один раз в будущем Красная Армия будет доказывать, что жертвы поляков совсем не стоят тех жертв, какие должен был принести Советский Союз при восстановлении Польского государства».
Еще в более резком тоне высказал подобную мысль один железнодорожник: «Я согласен отдать земли кому угодно, но только не полякам. Я никогда не ожидал от русских, что они отдадут такую большую территорию полякам. Видимо, это сделали потому, что Польша целиком зависит от России и в один прекрасный день может произойти, что западная граница России окажется на Одере».
