Род подумал о том, что королевские разведчики наверняка знали такую башню — то есть они знали о ней заранее, еще до того, как королю пришла в голову мысль отправить туда леди Мейроуз.
— Бабушка этой дамы, из любви к ней, согласилась стать ее смотрительницей, — продолжал глава ордена. — А охранять их обеих будут надежные стражники.
Некоторые монахи невольно поежились при мысли о том, что такая молодая женщина должна будет провести всю свою жизнь в одиночестве и глуши. Род хорошо видел: кое-кому из монахов показалось, что такая жизнь ненамного лучше казни.
— Брат Анхо, — позвал Мак Ги.
Молодой монах испуганно оглянулся, посмотрел вправо, влево и нерешительно шагнул вперед.
— Да, милорд?
— Только ты, Анхо, выказал мужество и отвагу, приверженность истине и верность ордену, которые должны украшать каждого монаха, — сказал глава ордена. — Потому с этих пор я назначаю тебя аббатом этой обители на пять лет, а по истечении этого срока ваши братья должны будут проголосовать за то, останешься ли ты на этом посту на новый срок или вместо тебя следует избрать другого.
Анхо побледнел:
— Я недостоин…
— Хороший аббат никогда не скажет, что он достоин, — кивнул Мак Ги. — Подойди сюда! — Анхо неверным шагом поднялся на возвышение. Мак Ги встал и отошел в сторону. — Сядь на этот стул… Понимаю, сидеть не слишком удобно, но что поделаешь? — Он повернулся лицом к монахам. — Подойдите сюда, друг за другом, и поклянитесь повиноваться вашему новому аббату!
Монахи даже не стали тратить время на раздумья и быстро потянулись к Анхо. Новопровозглашенный аббат, от стеснительности запинаясь, произносил слова в ответ на клятвы своих собратьев. Но мало-помалу в его голосе появилась уверенность.
Глава ордена Святого Видикона всмотрелся в полумрак, встретился взглядом с Родом и подмигнул ему.
Позади них, в аббатстве, монахи, глаза у которых покраснели от усталости, служили утреннюю мессу. А сверху, с неба, опускалось нечто темное, огромное и по мере приближения к полю становилось все больше и больше.
На несколько шагов впереди стоял бывший аббат. Запрокинув голову, он неотрывно смотрел на совершающий посадку звездолет.
— О, не волнуйтесь, — сказал Роду Мак Ги. — Он знает, что это такое. Вы забываете о том, лорд Чародей, что монахи нашего ордена всегда свято сохраняли познания в области техники.
— Да нет, я помню об этом, — возразил Род. — Только этот бедолага, по-моему, еще сильнее напуган из-за того, что понимает, каким видом транспорта его увезут отсюда.
— А я верю в этого человека настолько, что не сомневаюсь: он будет рад возможности провести остаток жизни в молитвах.
— Еще бы ему не радоваться, — язвительно буркнул Род. — Подумать только: сколько несчастий он породил, позволив своим монахам заниматься созданием призраков и чудовищ, какое смятение он посеял в душах людей, заставив их усомниться в истинности Церкви, сколько смертей могло оказаться на его совести! А все из-за того, что религия — такой верный путь к власти!
— У вас есть все причины для таких рассуждений, — согласился Мак Ги. — Но прошу вас, лорд Чародей, не забывайте о том, что все это натворила не вера сама по себе, а тот человек, который использовал веру ради своих мирских целей!
— Ну ладно, хорошо. Религия сама по себе, в чистом виде, не виновата, — пошел на уступку Род. — Но единственный способ уберечь ее от того, что принято называть «обмирщанием», святой отец, состоит в том, чтобы ограничить религию сводом верований в отсутствие особых мест для встреч адептов.
— Вера без Церкви? — Мак Ги покачал головой и улыбнулся. — Это очень древний довод, лорд Чародей, — мысль о том, что религия хороша только до тех пор, пока она неорганизованна.
— Может быть, этот довод и древний, но я ни разу не слыхал о том, чтобы он был окончательно и бесповоротно опровергнут. Как только к религии примешивается организация, святой отец, она превращается в мяч на игровом поле. Она уже больше не может быть судьей, и на нее уже больше нельзя рассчитывать как на свод правил.
Плечи Мак Ги затряслись от сдержанного смеха.
— Так вы решили взглянуть на веру как на вид спорта? Что ж, тогда я скажу так: у любителей в этой игре может быть намного больше ошибок, чем у профессионалов, лорд Чародей. И все же, даже если согласиться со справедливостью ваших выводов, я не думаю, что можно совсем избежать организационных вопросов в деятельности Церкви. Бывали такие секты — к примеру, даосы и методисты, — которые начинали свою деятельность с идеи о том, что никакие священники, никакая церковная иерархия не нужны, но впоследствии и у них появилось и то, и другое.
— Вероятно, вы правы, — признал Род. — Рано или поздно кто-то обязательно попытается зарабатывать религией на жизнь.
— Я бы не стал это так называть, — нахмурился Мак Ги. — Пожалуй, будет более точно сказать, что люди, обуреваемые страстями, всегда будут искать руководителя, учителя, который может ответить на их вопросы в рамках исповедуемой ими религии. И потому нужда в священниках будет существовать всегда.
— Это не может быть истиной только потому, что это неизбежно, — возразил Род. — Средний человек будет всегда испытывать желание переложить свою совесть, ответственность за свою жизнь на кого-то другого. Очень немногие готовы взвалить ношу ответственности на собственные плечи, святой отец.
— О, вот как? — Только теперь в голосе отца Мак Ги послышались первые нотки раздражения. — Ну и как лично у вас с ответственностью и с совестью, лорд Чародей?
— Держусь пока. Не сказал бы, что это слишком приятно, но все же, как правило, мне удается пережить самые тяжелые моменты самостоятельно. Но, что уж греха таить, жизнь у меня замечательная…
— И вам никогда не хотелось, чтобы вами руководил профессионал в области религии? Вы не искали такого… тренера?
— Искать — нет, не искал. Но частенько такие люди возникают на моем пути сами.
— И как вы поступаете, если обнаруживаете, что совершили нечто неправильное — такое, что уже непоправимо?
— Вы хотите спросить: бывает ли у меня желание покаяться? — Род устало улыбнулся. — Только на Пасхальной неделе, святой отец. Я по-прежнему считаю, что исповедь — это возможность для Церкви осуществлять контроль над мыслями людей. Но я действительно порой исповедовался, но еще чаще поблизости не оказывалось священника, и тогда я приносил Господу извинения лично. Ну и конечно, когда я в конце концов добирался до священника, исповедь получалась долгой. Вероятно, она была ни к чему, но ведь и вреда от этого нет никакого. Никогда не вредно получить страховку на загробную жизнь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});