криками восторга.
– Задержись! – Бросает мне тренер, когда я одеваюсь после душа.
– Может, завтра? – Хмурюсь я.
Алина не сможет долго задерживать Мариану у автомата с газировкой, и эффекта случайности не выйдет.
– Нет, сейчас. – Строго говорит тот.
И мне приходится подчиниться.
Бросив снаряжение в раздевалке, я спешу за ним. Обычно слова благодарности и критика после игры от тренера звучат обобщенно: каждый знает, кого ругают или хвалят, но фамилий не называется. Раз он вызывает меня к себе в кабинет, значит, будет разносить меня за ошибки и недоработки. Про «победителей не судят» он вряд ли слышал.
Хотя, есть и еще вариант – тренер меня похвалит, но это из области моих личных фантазий, в которых он не ограничивается дружеским хлопком по плечу, а всегда добавляет: «Ты лучший игрок моей команды, Турунен».
– Входи. – Он пропускает меня в свой кабинет.
В кресле я замечаю мужчину средних лет в костюме, который, едва завидев меня, подрывается с места и тянет руку.
– Антон Сергиевский, – представляется незнакомец.
– Турунен. – Жму ему руку.
– Антон Дмитриевич – менеджер армейцев. – Уточняет тренер.
– Второй раз прихожу по вашу душу. – Улыбается тот.
– А… О. – Таращусь на него, как умственно отсталый.
– Честно говоря, в моей практике всего второй такой случай, чтобы игрок отказывался от контракта с Клубом Армии. – Указывает на стул мужчина и, когда я опускаюсь на него, он садится рядом и протягивает мне бумаги. – Уверен, у вас в прошлый раз были веские причины для отказа. Поэтому мы пересмотрели условия, и хотим сделать вам более выгодное предложение. Ознакомьтесь, пожалуйста.
Я смотрю на тренера, тот зыркает на меня с выражением: «Не тупи, читай». И мне начинает казаться, что земля уходит у меня из-под ног.
* * *
Через полчаса я выхожу в холл с сумкой на плече и клюшкой в руках. Звуки, с которыми Алина расправляется с автоматом с газировкой, разносятся уже по всему этажу.
– Проблемы? – Спрашиваю я.
И вижу, как Мариана вздрагивает от звука моего голоса.
– Привет. – Я не могу оторвать от нее взгляда.
– Привет… – Теряется она, обернувшись.
– О, здорово! – Вздыхает Алина, утирая пот со лба и тоже поворачиваясь к нам. – Ну, наконец-то, хоть кто-то сможет мне помочь.
– Что стряслось? – Я с трудом перевожу на нее взгляд.
В глазах Алины написано все, что она обо мне думает. Убить готова.
– Мы зарядили стольник в автомат, – тихим голоском объясняет Мариана, – а он отказался отдавать лимонад.
– Падла! – С театральным возмущением пинает его Алина.
– И она с ним уже полчаса борется. – Пожимает плечами Мариана. – Я предлагала выйти и купить газировки в магазине за углом, но Алинка такая упертая…
– Это мой стольник! Я что, должна его подарить ему? – Рычит рыжая. – И это моя апельсиновая кола! А он не отдает!
Она выразительно смотрит на меня: «Должен будешь, я из-за тебя тут полчаса ее держала!»
– Оставь его в покое. – Примирительно говорю я. – Он еще позавчера сломался. Идемте за мной, угощу вас лимонадом, кофе и всем, что захотите.
– Хорошо! – Соглашается Алина, пока Мариана мешкает.
Хватает ее под руку и тащит за мной.
Вечер проносится как одно мгновение – мы сидим в каком-то уютном кафе, разговариваем втроем, как старые добрые друзья, пьем кофе и делимся новостями. Алина рассказывает, как они вчера сходили на футбол и отморозили себе все, что только можно, и мы смеемся так громко, что нам даже делают замечание.
Все это время я бросаю взгляды на Мариану лишь украдкой, и мое сердце переворачивается в груди: все в ней такое родное, такое трогательное, близкое.
Опомниться мне удается лишь дома. Когда я оказываюсь в большой пустой гостиной и, не включая свет, валюсь на диван. Смотрю в потолок и в тишине слышу собственный голос: «Ты договорился с ней встретиться».
– Я договорился с ней завтра встретиться! – Кричу вслух.
И замираю.
Сегодня она меня не оттолкнула.
Сегодня мне предложили контракт, ради которого придется уехать.
* * *
– Мне сразу показалось странным, что ты попросил меня встретиться в ледовом дворце. – Глаза Марианы испуганно расширяются, когда я выхожу к ней с двумя парами коньков.
– Привет. – Волнение захлестывает меня.
Секунду мы, молча, смотрим друг на друга, и я вспоминаю все, что было между нами. Плевать, что ждет меня дальше – жизнь без хоккея или с ним, потому что я сейчас мертв. Живу под землей и кормлю червей – вот, кто я без Марианы.
– Что это? – Она выгибает брови, переводя взгляд на то, что у меня в руках.
– Коньки. – Улыбаюсь я.
– Ну, уж нет. Я в последний раз стояла на них в детстве. Да и то не на таких – что это за коньки такие?
– Хоккейные. Пришлось взять у Мальцева, у него самый маленький размер – тридцать девятый.
– Я ношу тридцать седьмой. – Усмехается она.
– Ну, извини. У нас тут нет пункта проката для массовых катаний, а времени, подготовиться у меня было не так уж много. – Оборачиваюсь к сторожу. – Василич, это мы, открой, а!
– Заходи. – Лукаво улыбается он, бросая ключи. А когда мы проходим к нужной двери, добавляет. – Через час придут коммерческие арендаторы на тренировку!
– Мы успеем! – Машу ему рукой.
Помогаю дрожащими руками надеть Мариане коньки и, поддерживая ее под локоть, вывожу на лед.
– Ай! А-ай! – Качается она.
– Погоди. – Кидаю шайбу на лед, беру клюшку и подъезжаю к ней.
– Я сейчас упаду. – Она застывает в неестественной позе с вытянутыми вперед руками.
– Не упадешь. – Подкатываюсь к ней сзади, и, игнорируя бешеный стук сердца, прижимаюсь плотнее к ее спине. Обнимаю ее, одновременно фиксируя ее ноги в одном положении, и кладу ее руки на клюшку. – Держи. Вот так. Тяжесть тела переноси вперед.
Мы начинаем движение: она спереди в моих объятиях, я позади – не давая ей раскачиваться и падать. От жара, идущего от нее, у меня мурашки бегут по коже, а от запаха ее волос – кружится голова. Но я продолжаю катить Мариану вперед, пока клюшка не находит шайбу.
– Отлично. – Говорю ей. Мои губы как раз возле ее уха. – А теперь веди шайбу. Движения широкие и плавные. Держи этой рукой клюшку легко, непринужденно, а этой покрепче.
– Ой! – Восклицает Мариана, когда шайба приходит в движение. – Ух, ты!
Мы держим клюшку вместе, и вместе управляем ею. Шайба двигается в ритм.
– А это исходное положение для броска. Так. – Направляю ее движения. – Ближе к пятке. Давай!
– Гол! – Радуется она, распрямляясь, когда шайба влетает в ворота.
И мы чуть не валимся вместе на
