ни крути… Если бы не Киреев, сейчас половина лучших людей города либо в тюрьме сидела, либо — на кладбище лежала…
— В самом деле, — пробормотал я. — Честный, благородный человек… Рыцарь!
— Да! — с пьяным вызовом заявила она. — Настоящий мужик!.. Сейчас таких раз, два и обчелся…
— Ну тогда я спокоен… — с фальшивым чувством облегчения выдохнул я. — Значит и в моем деле разберется… Поймет, что я не виноват…
— Конечно, разберется! — с воодушевлением подхватила она. — Ты только честно расскажи ему, как есть… Если берешь с родителей дополнительные деньги, так и скажи… Он любит честные, прямые ответы… Может даже подскажет, куда направить эти левые заработки, чтобы они приносили обществу пользу… Ой! — вдруг спохватилась она. — Что это я разболталась… Совсем пьяная… Ты меня домой отвезешь, Саша?..
— Сейчас попрошу официанта такси вызвать…
— Зачем нам такси?.. — скривилась Эсмеральда. — У меня своя машина есть… Только мне сейчас за руль нельзя… Я в прошлом году со столбом встертилась… Если бы не Митрофаныч, осталась бы без авто… Ты водить умеешь?..
Вопрос, конечно, интересный. Я-то — умею. А вот умел ли Шурик? В смысле, сохранились ли в его теле соответствующие рефлексы. И я честно признался:
— У меня прав нет.
— А-а, — отмахнулась она. — Со мною не страшно, мою машину ГАИ не тормозит… Знают…
Что именно знают в ГАИ, сладкоежка уточнять не стала. Я позвал официанта, расплатился. Повел свою собеседницу в гардероб. Помог ей надеть норковую шубу. Покопавшись в сумочке, она сунула мне ключи.
— У «Литейщика» на стоянке… Белый «Москвич», номер восемь, два, восемь, два, ЛИТ… А я пока здесь, в холле посижу…
— Хорошо, я быстро!
Выскочив на улицу, я кинулся к автостоянке спортобщества. Машин на ней было немного, так что белый «Москвич» с номером 82−82 ЛИТ я отыскал без труда. Открыл, сел на водительское сиденье, завел, дал мотору прогреться, после чего переключил передачу. Оказалось, что руки и ноги помнят все необходимые движения. Правда, я привык к автоматической коробке передач, но это пустяки. Начинал-то я ездить на ручной. Так что все навыки остались при мне.
— Ну где ты был так долго! — капризно спросила Эсмеральда, когда я вновь вошел в вестибюль ресторана. — Я уж думала, ты угнал мою машинку… Хотела в милицию звонить…
— Так прогреть надо было твою машинку, — огрызнулся я.
Мне хотелось уже поскорее от нее избавиться. Все, что надо, я узнал. Погрузив пьяную болтушку в салон, я спросил:
— Куда прикажете?
— Садовая семнадцать.
— Я же не таксист, показывай дорогу…
— Нашел штурмана, — пробурчала она. — Карту в бардачке возьми…
Это было дельное предложение. Я открыл бардачок, вытащил из него изрядно потрепанную карту города со списком улиц. Отыскал эту Садовую, дом 17. Не близкий свет. Практически — за городом. Надеюсь, какой-то общественный транспорт там курсирует. Я покатил по улице Рекордов, которая как раз упиралась в Круговую, а уж по ней до Садовой доехать — плевое дело. Эсмеральда на переднем сиденье уже дрыхла, откинув голову на подголовник и храп ее был не слишком музыкальным.
Ехал я не торопясь. Уже стемнело. Лучи фар вспарывали мглу впереди. Встречные машины переключали свои огненные глаза на ближний свет. Я — тоже. Приятно было порулить тачкой после такого перерыва. Хотелось свою иметь, надоело зависеть от общественного транспорта. Ладно, что об этом сейчас думать. Лучше — о насущном. Интересно девки пляшут… Очень похоже, что Киреев сажает одних деляг и покрывает других. А, значит, он не просто обиженный рогоносец…
Я бы даже сказал — далеко не просто… Интересно, можно ли будет еще что-нибудь вытянуть из этой курицы с оперным именем?.. А ведь она знает гораздо больше, чем говорит, даже под мухой… То есть, чтобы добиться от нее большей откровенности, нужно стать ее доверенным лицом, другом, а может даже — любовником… Не поступиться ли, ради такого случая, принципами? Ладно, там видно будет… Я притормозил у светофора, снова взял карту, чтобы сверить ее с надписью на указателе.
Интересная карта… На ней масса всяких пометок, сделанных то карандашом, то ручкой. Одни почти неразличимые, другие — яркие. Словно кто-то отмечал пройденный маршрут, потом стирал пометки ластиком и набрасывал новый. Может — это имеет какое-то отношение к моему самопальному расследованию?.. Как бы это проверить?.. Не спрашивать же у Эсмеральды. И мне пришла в голову рискованная идея, которая могла сработать. В общем, я попросту сунул карту в свою сумку и продолжил путь.
Вскоре я свернул на Садовую и минуты через три тормознул возле дома с номером 17. Это был явно частный дом, за глухими высоким забором, над которым виднелась только крыша и печная труба. В заборе была калитка и широкие ворота. Их надо бы отворить, чтобы загнать машину во двор. Да вот если они заперты на замок, где взять ключи?.. Придется будить хозяйку. Я потрепал свою пассажирку по плечу. Она что-то сонно пробормотала, но не проснулась. Придется вылезать. Я взялся за ручку дверцы, как вдруг луч ручного электрического фонаря ворвался сквозь лобовое стекло, заставив меня зажмуриться.
Глава 8
В боковое стекло постучали. Я покрутил ручку, приопуская стекло. В щелочке показались только губы и усы. Фонарик продолжал светить мне в лицо.
— Мужик, слышь, выйди-ка! — прогундосил незнакомец.
— Чего надо?
— Дело есть!
— Выруби фонарь и отойди от машины.
— Лады…
Рожа исчезла. Луч погас. Проморгавшись, я всмотрелся в силуэт человека, стоявшего на проезжей части. Потом я оглянулся. Позади машины вроде никого не было. Я вышел из авто. Огляделся. Мало ли. Береженого бог бережет. Незнакомец, постучавший в стекло, стоял спокойно, засунув руки в карманы. Если у него в одном из них не окажется пистолета, бояться мне нечего. Да я не очень-то и боялся. Двигатель «Москвича» не заглушил. В крайнем случае, если он не один, метнусь обратно и дам по газам.
— Ну? — буркнул я, останавливаясь от странного собеседника шагах в десяти.
— Ты, я вижу, с этой, Эсмиркой, — проговорил тот.
— А тебе-то какое дело?
— Да никакого… — отмахнулся тот. — Просто я тебя раньше с ней не видел…
— А ты, что — из полиции нравов?
— Не, я не из органов, — не понял мужик
