– Присягу я давал не вам, а народу. На текущий момент вижу троих человек. Буду выполнять свои обязательства перед ними.
Генерал попытался что-то сказать, но Андрей устал от бесплодных препирательств.
– У меня много дел, генерал. Ваше спасение в том числе. На время отключусь, но не прощаюсь.
Полозов выключил рацию и жестом попросил Виктора так же поступить со своей «мыльницей».
– Прекрасная возможность уйти, прихватив с собой все необходимое, – сделал вывод Тян. – Охрана заперта в другом крыле. Нам повезло! Предлагаю вернуться на склад и заняться погрузкой. А когда подготовимся к эвакуации, можем и взорвать здесь все к чертям. В порядке исполнения приказа.
– Не все так просто, – возразила Елена. – Что-то происходит. Серые точки исчезают с экрана.
– Мы уже несколько минут это наблюдаем, – подтвердила Варя.
Полозов довольно кивнул: его товарищи строили планы, наблюдали и думали – идеальные компаньоны в предстоящей робинзонаде. Вот только остатки гарнизона… нельзя же их вот так взять, и бросить. Но если выпустить – прощай, свобода, а то и жизнь.
«Есть о чем подумать», – кивнул своим мыслям Андрей.
– Это трава! – сказал он. – Неподвижных мертвецов накрывает трава, и распознаватели не находят знакомых силуэтов. Давайте-ка глянем, что там у Новицкого…
Он вывел на экран план полигон-ангара. Одна красная точка посреди хоровода синих полос.
– Вот и наш гений, – сказала Елена.
– А движется там что? – хмуро спросил Тян.
«Он недоволен, что мы не спешим на склад, – понял Полозов. – Но держит недовольство при себе. Ценное качество!»
– Скоро узнаем, – сказал Андрей. – Кто-то должен оставаться здесь, за пультом. Нужно следить за действиями Новицкого и постоянно докладывать о его перемещениях.
– Как докладывать? Куда?
– Мне. По радио. – Андрей настроил рации на новую частоту и положил одну из «мыльниц» на стол. – Разделимся. Лена останется здесь, а Варя с Виктором займутся сборами. Сперва отберите на складе необходимое, упакуйте, и только потом тащите к лифту прачечной. Тележки не берите. Колеса путаются в траве, баллоны мы больше несли, чем катили. В первую очередь оружие, боеприпасы, инструменты для возведения жилья и топливо. Берите не больше, чем мы сможем унести. Впрочем, если найдутся зомби, готовые покинуть Бункер, рассчитывайте груз и на них…
– А может, останемся? – неуверенно предложил Тян. – Забаррикадируемся в нашем крыле, и ничего не придется строить.
– Это хорошая мысль, – одобрил Полозов. – Но не будем забывать о траве. Это крыло уже «не наше». И весь Бункер не наш. Созданная Новицким машина живая. Что-то сделало ее живой. Нужно уходить самим, пока она не выперла нас силой, пока она ничего не сделала с нами.
– А ты? – спросил Тян. – А ты чем займешься?
– Хочу взглянуть на нашего сумасшедшего. Да и сама жатка представляет интерес…
* * *
Ангар был до краев залит светом.
Света было не просто много: он слепил, пробирался сквозь плотно зажмуренные веки, физически давил на открытые участки кожи. В нем было что-то жадное, тревожное, нездоровое…
Андрей, незаметно для себя входивший в роль хозяина Бункера, почувствовал досаду за неоправданный расход электроэнергии, но уже через секунду понял, что к обычному освещению безумие света не могло иметь отношения. Любая попытка хоть что-то разглядеть приводила к нестерпимой рези в глазах и головокружению. На очень высокой ноте что-то тихонько выло, и от этого воя тошнило, становилось не по себе.
Полозов остановился и присел, осознав опасность. Он совершенно не представлял, в какую сторону двигаться, чтобы вернуться в коридор.
Не открывая глаз, нащупал рацию и позвал:
– Елена?
– Говори!
– Выведи меня отсюда.
– В каком смысле?
– В прямом. Где дверь, через которую я вошел?
– Андрей, что у тебя с глазами? Что-то случилось?
– Где эта чертова дверь, Лена? – взмолился Полозов.
– Откуда я знаю?
– Посмотри на плане.
– На плане-то я вижу, но в какую сторону ты смотришь?
– Понял. Начинаю движение. Командуй: право – лево…
Андрей развернулся и, не поднимаясь с четверенек, в полуприседе сдвинулся на несколько метров.
– Левее. Еще влево. Теперь прямо.
Андрей послушно пополз прямо и ударился головой о препятствие.
– Я у стены. Где дверь?
– Ты перед ней.
Полозов нашел ручку, толкнул дверь и выполз из ангара. Стало холодно. «Как из сауны», – подумал Андрей.
Кряхтя и постанывая, он дополз до противоположной стены и уселся, привалившись к ней спиной. Провел рукой по полу: чистый бетонный пол. Ни следа фиолетовой растительности, которая заполонила коридоры.
– Со зрением все в порядке? – спросила Елена.
Полозов рискнул приоткрыть глаза: мрак и плавающие по стенам оранжевые пятна… и дверь, из которой он только что выпал.
– Кажется, обошлось, – сказал Андрей, смыкая влажные веки. – Посижу несколько минут и вернусь за очками газосварщика. Я их вместе с рукавицей на твоем столе оставил.
– Да. Есть.
– Что на общем плане?
– Серых больше нет. А движение синих упорядочилось. Зомби чем-то заняты.
– Надеюсь, они не ремонтируют прорыв в прачечной?
– Нет. Они собрались рядом с центральной шахтой. Кстати, красных в нашем крыле осталось пятеро. Мы и главный конструктор.
– Генерал?
– Здесь я.
– Давно отыскали нашу частоту?
– Как только вы ее задействовали. Сейчас в Бункере вы одни ведете радиопередачи.
– Не могу понять, как мы связываемся? Радиоволны начали проходить сквозь землю?
– Антенну рации я замкнул на отопительную батарею. В Бункере общая система отопления.
– Новицкий движется в твою сторону, – вклинивается в разговор Елена. В ее голосе паника. – Он быстро идет. Бежит…
– Не волнуйся, сынок. Дай ему рацию. Я сам с ним поговорю…
Андрей открыл воспаленные глаза, переложил рацию в левую руку, а правой достал пистолет.
Дверь открылась. Нет. Распахнулась.
Распахнулись обе половинки двери. В пламени зноя стоял черный человек, неестественно прямой и тонкий.
«Это потому, что на фоне света, – подумал Андрей. – Он просто кажется тонким. Силуэт утончается из-за яркого света…»
Что-то грохнуло и с силой ударило в плечо. Потом громыхнуло еще раз и с гнусным хрустом вломилось в грудь. Больно… больно? Больно – это когда заноза величиной с гвоздь-сороковку под ноготь. А сейчас Полозова разорвало пополам. Он бы завыл, но не хватило воздуха. Вдруг он понял, что в него стреляли. Он понял, что сам не выстрелил в человека, который только что его убил.
«Пистолет, – подумал Андрей. – У меня был пистолет. Еще можно успеть…» Но пистолета не было. Была невероятная усталость и отяжелевшие руки, будто по жилам вместо крови побежала ртуть. И темнота. Мрачная безжалостная бездна, тем более страшная, что мгновение назад слепили тысячи солнц…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
